Тень летучей мыши

– Сегодня необычный день. – Жевка походил на тренера мини-футбольной команды в раздевалке. Он прохаживался, заложив руки за спину, бросая короткий взгляд то на одного, то на другого блатного мальчика. В который раз отметил, что «атмосфера боевого братства» брала их за горло и не позволяла выползти наружу избалованности. Они один в один походили на салаг, впервые примеривших военную форму. Но от последних они отличались тем, что когда-то нашли свои имена в великой Книге судеб. Боги, спустившиеся на землю, как-то подумал Жевка.

Он продолжил, повторившись:

– Сегодня необычный день. Сегодня все мы, а нас будет десять человек, не расстреляем и пятисот шариков.

– Почему так мало? – спросил невысокий крепыш лет семнадцати. – Краска на складе кончилась?

– Как вас зовут?

– Борис. Борис Моршнев.

– Племянник Олега Сергеевича Ячевского, как я понимаю.

– Да.

– Отлично. Вам, Борис, как и каждому из вас, впрочем, я дам столько пейнтбольных шариков, сколько вы сможете унести. Вопрос в другом: сможете ли вы их расстрелять?

– Легко. Я не в первый раз в пейнтбольном клубе. Стрелял из маркеров очередями...

– Назовите клуб.

– «Подгорное».

– Знаю такой. Заброшенное здание, бывший дом отдыха, три уровня, крыша и подвал. Кто еще в каком клубе стрелял очередями?

– Я.

– Представьтесь.

– Николай. Я дважды был в «Лесном».

– Действительно, площадка – лесной массив, – покивал Жевка. – Удобный круглогодичный бетонированный и асфальтированный подъезд, парковка на двадцать пять автомобилей. Зона отдыха. Там вы отпраздновали победу или запивали горечь поражения, так?

– Да.

Жевка снова заострил внимание на племяннике Ячевских.

– Значит, вы стреляли из маркеров очередями... Попробуй вот это. – С этими словами Жевка, перейдя на «ты», появился в помещении с луком.

Все пятеро ахнули так громко, словно в подтрибунное помещение стадиона проник многотысячный гул фанатов, увидевших исполнение штрафного; он был выполнен мастерски, красиво, однако мяч в сетку не попал. Лук в руках инструктора показался им громадных размеров, наверное, и потому, что Жевка натянул тетиву, и шток поршня, заменяющего стрелу, был готов вырваться из углепластикового цилиндра. В движение пришли резиновые виброгасители, по лицам пробежался лазер...

– Ух ты... – только и смог выговорить Борис. Он бросил завязывать шнурки кроссовок – старых кроссовок, в которых он виделся тертым калачом. Как ребенок, он протянул обе руки к оружию.

Жевка, видавший всякого, весело рассмеялся.

– Всему свое время, – тактично отказал он. И вернулся к теме разговора: – Тому из вас, кто сможет выстрелить, а значит, натянуть тетиву пятьдесят раз, я подарю набор «airow gun».

Борис расставил все по своим местам:

– Я сам куплю такой быстрее, чем вы мне его подарите. – И полез за сотовым телефоном.

Жевка не стал его останавливать.

– Помните, я сказал, что у нас необычный день? Он необычен вдвойне. На нас возложена ответственная миссия. Мы заступаем на охрану гостей, среди которых и ваши близкие. Так что это не учебная акция или там спортивное состязание. По мере сил будем сочетать приятное с полезным.

Когда все пятеро переоделись, он подозвал их к широкому столу, покрытому обыкновенным картоном. Вручив каждому комплект, состоящий из лука и эйроу-гана, он на примере одного показал, как нужно собирать все это вместе. Парни оказались смышлеными и справились с заданием за полчаса.

– Никаких привилегий, – туманно намекнул он.

Что значили его слова, выяснилось чуть позже.

* * *

Облачение Ольги Ячевской превзошли все ожидания Сергея Марковцева. Хозяйка предстала перед гостями в одежде для верховой езды. В рединготе и шейном платке, который придавал ей шарма, в шапочке-даунке, которая ставила все на места, она похлопывала хлыстом по утепленным бриджам, задевая верхний край кожаного сапога. В другой ее руке, обтянутой белой перчаткой, был бокал с искрящимся на ярком солнце шампанским.

Она стояла так, чтобы не замечать гостей, приближающихся со стороны бассейна и парковки, – как бы не замечать, и это было заметно даже слепому. Было непонятно, с кем она разговаривает и на кого хочет произвести впечатление, – на горстку мужчин, пара из которых была кавказской наружности, или на красавца коня, из ноздрей которого вырывался пар, а со стороны казалось – дым; он действительно был сказочным.

– Она счастлива, – Султан вполголоса делился с Марковцевым впечатлениями. И сам себе он показался свободным. Хотя бы на время он свернул с «тропы войны»; рядом только Марковцев, который ненавязчиво заменял ему телохранителя и водителя в одном лице. – Она счастлива, – повторился Султан. – Ночью рядом похрапывает муж, днем – лошадь. Смотри, смотри, как она демонстрирует внешнюю утонченность, свою принадлежность к финансовой верхушке. Но внутри она не того класса, не дворянского. Странно видеть человека, которого прогнали от пивного ларька, а он, обидевшись, без разбега взял сумасшедшую высоту. Согласен со мной?

– Ну да, – ответил Марковцев таким тоном, будто эта речь Султана ему уже порядком надоела. В отношении его он был оракулом.

– Думаешь, она уже прокатилась на лошади?

– Это конь.

– А ну да, как же я сразу не заметил.

– Если прокатилась, то пойдет переодеваться, в общем, тянуть время. Чтобы его как можно меньше осталось для нас.

– Интересно, она предложит нам остаться на ночь?

– Это было бы рискованно с ее стороны. Ей лучше помолчать. Иначе ты останешься тут навсегда.

– В точку попал.

Краем глаза Ячевская давно заметила Султана Узбека и его спутника, но повернулась к ним, когда Султан, уподобившись ей, мог сбить ее, зазевавшись. Надо ли было отдавать ей должное или нет, но она не выразила удивления. Всем видом она давала понять, что ждала гостей; Марковцева она одарила коротким взглядом, и он показался ему передышкой.

Ячевская передала бокал спутнику и, стянув перчатку, по-мужски поздоровалась с Султаном. Пожимая ему руку, опять же бросила взгляд на Марка и кивнула, и это означало, чтобы тот лично на рукопожатие не рассчитывал. Султан не был согласен с таким положением дел. Он указал на своего спутника и представил его:

– Сергей. Мой компаньон. В области «дружба народов».

Она и Марковцеву протянула руку – ухоженную, с длинными ногтями, атласную на ощупь.

Они прошли в зимний сад. Султан и Ольга впереди, Марк и еще трое мужчин, с которыми он обменялся приветственными кивками, следом. В середине колоннады Марк оглянулся.

То, что открывалось взору непосредственно из колоннады, в тени которой находились столики (даже сейчас, зимой), не походило даже на самый большой, поражающий воображение бассейн. Первое, оно же верное ощущение, – это море. Безбрежное, поразительного изумрудного цвета. Не водная гладь, похожая на лицо после пластической утяжки, а рябоватое, вечно неспокойное. А если смотреть на здание, то оно в прямом и переносном смысле слова утопало в хвое. Это был остров посреди безбрежного моря. Сколько было денег вбухано в этот проект («море-то» с подогревом) – неизвестно. Стоил он их? Да. Это было красиво, смело, дерзко. Как и все, к чему прикасался ум семьи Ячевских. Они не только мечтали о том, о чем нельзя было даже думать, – они материализовали мечты. Дерзкие и красивые.