Тень мачехи

Он увидел, как она прошла через зал и села за столик Кузьменко. Что-то сказала ему, улыбнулась. Андрей подался к ней, и похлопал рукой по свёртку. Залесский вышел из машины и направился к кафе.

Они специально устроили так, чтобы Леднёва оказалась спиной ко входу и не увидела Юрия. Он быстро окинул помещение взглядом: официант принимает заказ у пожилого мужчины, расположившегося за столиком в углу, пара юнцов в центре зала смотрят в экраны смартфонов, жуя пиццу, женщина за соседним столиком утирает рот ребенку лет пяти. Кассир за стойкой пишет в журнале. А Кузьменко что-то рассказывает Алёне, и она настолько увлечена разговором, что даже не смотрит по сторонам.

Залесский подошёл к ней осторожно, ступая, как кот. Нащупал в кармане наручники.

— Извините, не подскажете, который час? — спросил он, обходя её справа.

Она подняла руку — машинальный жест: сейчас посмотрит на часы, а если их нет, вытащит сотовый. Адвокат качнулся к ней, железное кольцо легко замкнулось на её запястье. Быстро потянув её руку вниз, он защелкнул второе вокруг одного из металлических штырей, державших спинку стула. Всё просто и элегантно.

— Не шумите. Это в ваших интересах, — сказал Залесский, предупреждая её возмущенный возглас. Кузьменко тут же пересел на соседний стул, подвинулся так, чтобы закрыть её руку от любопытных глаз. Алёна прерывисто вздохнула, на тонкой шее часто-часто забилась жилка. Серые глаза наполнились страхом, казалось — ещё чуть-чуть, и он прольётся слезами.

— Вы от Макса? Или вы те, кто его ищет? — пролепетала она. — Не надо, я отдам деньги.

— Отдадите, конечно, — усевшись напротив, согласился Залесский. Он сохранил непроницаемый вид, но втайне обрадовался — если это те деньги, что украл Демидов, задача упрощалась в разы.

— И вы меня отпустите? — нервно сглотнула Алёна.

— Как только вы расскажете нам, где Максим, — кивнул Залесский.

— Или покажете, — добавил Кузьма.

Алёна мелко закивала. Залесский наклонился, сказал, улыбаясь, словно разговаривал со старой знакомой — так должно было казаться со стороны:

— Сейчас мой напарник отстегнёт ваш браслет и наденет его себе на руку. Мы встанем и пройдём в вашу машину, поговорим там. И прошу вас быть благоразумной, у меня под пиджаком пистолет.

Леднёва скользнула взглядом по его груди, и он чуть приподнял полу пиджака, чтобы она увидела кобуру. Вскинув на него взгляд, она подавленно кивнула.

Кузьменко пристегнул её к себе быстро, как фокусник. Взял её ладонь, чтобы казалось, будто они идут, держась за руки. И они покинули кафе. Подойдя к машине, Залесский спросил, где ключи. Вытащив их из кармана её джинсов, он сел за руль, а Кузьменко с пленницей поместились сзади.

— Ну что, Алёна Николаевна, рассказывайте, — велел Залесский, отъехав в дальний конец стоянки.

— Я ничего не знала, — быстро заговорила она. — Максим нашел меня в соцсети пару месяцев назад, сказал, что хочет вернуться. Что денег привезёт, мы дом купим, будем жить, как раньше. Мы же расстались четырнадцать лет назад! И если бы я знала, что он опять куда-то вляпался, ни за что бы не согласилась! Пожалуйста, поверьте. Я не знала о том, что он украл деньги! Он мне совсем недавно признался!

— Не волнуйтесь, — сказал Залесский. — Я понимаю, переживательно всё это очень. Не стоит оно того. И если будете нам помогать, ничего страшного с вами не случится. Так деньги где?

Она мотнула головой в сторону объемистой сумки, лежащей на сидении справа от неё. Залесский вышел из машины, подошел к задней дверце и, открыв её, расстегнул молнию сумки. Металлический угол чемоданчика выглядывал из-под одежды. Отодвинув её, Юрий открыл блестящую крышку — и удовлетворённо сказал:

— Я вижу, почти всё цело.

— Какая вы богатая невеста, — подначил Кузьменко. — А жених где прячется? Я так понимаю, бывший.

— Он в отеле «Прибрежный», — она назвала адрес, — номер триста четыре. Остановился под именем Синицына, Александра Викторовича.

— Хорошо, — кивнул Залесский. — Я сейчас поеду туда, проверю. А вы, уж будьте любезны, поднимитесь в номер вместе с моим напарником. Он просто составит вам компанию до тех пор, пока я не сообщу, что нашел Демидова.

— Но потом-то вы меня отпустите?

— Если он там — да. Если нет — уж не обессудьте, вам придётся проехать с нами в полицию.

…До «Прибрежного» он добрался быстро. Притормозил у шлагбаума, сообщил, к кому приехал. Покурил у машины, дожидаясь, пока охранник запишет его паспортные данные, и двинулся дальше. Миновав аллею, обсаженную аккуратно подстриженными кустами, Юрий заглушил мотор и несколько секунд любовался на высокие голубые ели, росшие у входа. И направился в гостиницу.

Портье не остановил его, и Залесский взбежал на третий этаж. Коротко стукнул в дверь номера, прислушался — тишина. И нажал на латунную ручку.

В номере всё было перевёрнуто, словно по нему прошел тайфун. Вспоротый матрас поблескивал пружинами. Ящики комода были вывернуты, шкаф гостеприимно распахнул объятья. Открытая дверца сейфа торчала из стены, как орлиное крыло.

Залесский поддел носком ботинка мужскую рубашку, комом лежащую на полу, и разочарованно вздохнул. Явно не Демидов устроил этот бардак. И Алёна не стала бы пускать их по ложному следу — она себе не враг. Значит, это Василенко учинил обыск. И он же забрал Демидова.

В открытую форточку влетел воробей, приземлился на раме, замер, нахохлено глядя на Залесского.

— Пойду-ка я отсюда, — сказал ему Юрий. — Горничную позову. А то подумают, что это я здесь веселился.

Он спустился на ресепшн. Молодой портье что-то печатал в компьютере — виднелась лишь прилизанная макушка, облепленная редкими пшеничными волосами. Залесский кашлянул в кулак, и портье поднял на него вопросительный взгляд.

— Я поднимался в триста четвертый, искал одного вашего постояльца, — сказал юрист, раскрывая удостоверение частного адвоката. — А его нет, и в номере как будто обыск прошел, всё разрушено. Вы не в курсе, что произошло?

Портье стал белее мела, дернул за воротник рубашки так, что отлетела верхняя пуговица. И ответил:

— Его друзья увели, сказали, в баню поедут, протрезвят… Я думал, он пьяный…

— …а он был без сознания, — закончил вместо него Залесский.

— Висел, как боксёрская груша, — признал портье.

— Ну, хорошо, а как его друзья выглядели?

— Один такой невысокий, рыжий… худой очень.

— И лицо острое? Как у крысы? — Залесский поднял руку к носу и сделал пальцами такое движение, будто вытягивал его вперёд.