Тень Великого Древа

– Замолчите! – восклицает Обри. – Нет никаких шансов! Вы тянете герцога в могилу!

Эрвин мрачно усмехается:

– Отрадно, что на сей раз безумный план предложил не я. Говорите, капитан.

Хайдер Лид указывает на акведук.

– Он проходит над центральной площадью, в десятке ярдов от стены замка Лиллидеев. С помощью веревки и кошки можно перебраться в замок, захватить его, взять в заложники Мартина Шейланда и потребовать, чтобы шаваны ушли.

У Эрвина отпадает челюсть:

– А я-то думал, это я самый рисковый парень Севера…

Обри буквально задыхается от гнева:

– Капитан, вы предлагаете самоубийство! Мы с вами должны защищать герцога!

– Вспомните клятву, кайр: прежде всего мы обязаны выполнять его приказы. Я прошу, милорд: прикажите нам проникнуть в замок Лид.

– Это настолько опасно, как мне представляется?

– Акведук покрыт наледью, можем соскользнуть и расшибиться. Со стен нас могут заметить и расстрелять. С городской площади – тоже. В замке нужно бесшумно снять часовых, число и позиции коих неизвестны. Мартина Шейланда, вооруженного Перстом Вильгельма, следует взять живьем. Ошибка на любом этапе ведет к нашей смерти. Теперь вы знаете о риске, милорд.

Обри трясет сжатыми кулаками:

– Капитан, вы свихнулись! Милорд обожает безнадежные битвы. Вы описали это так, что он точно согласится!

– Ваша правда, - говорит Эрвин, - я согласен.

– Вот идова тьма! Пошлите хотя бы нас двоих, а сами останьтесь!

– Тогда не будет шансов, - режет капитан. – Для плана необходимы трое.

– Хоть отложим до ночи, чтобы нас не заметили!

– В темноте упадем с акведука. Нужно прямо сейчас. Милорд, ваше решение?

Эрвин трогает рукоять Гласа Зимы.

– На штурм, господа.

Плоская крыша акведука имеет пять футов ширины. Вполне достаточно, если б не гололед. Скользкая корка покрывает камни - ни бежать, ни идти невозможно. Единственный способ передвижения – лечь на спину и скользить, как дети на горке. Проехать полмили по узкой каменной ленте, не огражденной ничем. Слева и справа – пропасть.

Они связываются веревками: Лид впереди, Обри сзади, Эрвин по центру. Мечи и арбалеты – на грудь, в каждую руку – по кинжалу. Клинки можно вонзать в щели между камней, это единственный способ управлять движением. Разгоняться нельзя, потом не остановишься. Медлить тоже нельзя: на весь план – полчаса от силы.

– Готовы, милорд?

Он лежит на мокром льду, трясясь в лихорадке. Впереди лента длиною полмили, гладкая, словно каток. Он не представляет, как можно проскользить по ней и не слететь в сторону.

– Я убьюсь ради сестры, довольна?.. – шепчет альтессе. И громко, для кайров: - Слава Агате! Вперед!

Начинают осторожненько, стопоря движенье кинжалами. Выходит безопасно, но – ползком. Так медленно, что спина примерзает к камню.

– Быстрее, - требует Эрвин.

Лид охотно покоряется. Веревка натягивается, капитан скользит, увлекая за собой герцога и кайра. Дух захватывает, ветер свистит в ушах. А акведук не так уж гладок. Он весь в буграх, руки бы отшибить каменщику! То слева, то справа под ребра влетает неровный камень, Эрвина швыряет из стороны в сторону, он вонзает кинжалы в лед, чтобы удержаться.

– Смотрите, не упадите! – кричит Лид.

– Спасибо за бесценный совет!

Уклон становится круче, скорость растет. Акведук пересекает пропасть между горой и городом. Эрвин поднимает голову, чтобы глянуть вниз – и сердце ухает в пятки. Там сотня ярдов высоты, летящему орлу можно плюнуть на макушку!

– Осторожно, не падать! – орет Эрвин, высекая кинжалами искры.

– Агатовская мудрость, милорд!

Скорость становится жуткой. Эрвин уже не отнимает кинжалы, вспарывает борозды во льду, скрежещет по камню – лишь бы замедлить движение. Но в ушах все равно свистит, а сердце пропускает удары. Над головой медленно плывут облака – везет им! Эрвин успевает подумать: если один нож сломается, улечу в другую сторону. Думает: повисну на веревках и утащу кайров за собой. Они не удержатся, слишком скользко. Думает: если убьемся, то точно из-за меня. Из-за кого еще, тьма сожри!

Тревога летит рядом с ним, пританцовывая в воздухе, словно фея.

– Знаешь, что самое забавное? Если в камере Ионы есть окно, она увидит, как ты грохнешься.

Дзинь! Кинжал попадает в шов и ломается, Эрвин в последний миг отталкивается обломком, удерживается на горке, скользит дальше, скребя железом по камню.

– Будет здорово, если ты с разгону ляпнешься о стену замка. Получится украшение, вроде фрески. Иона сможет любоваться…

Но вот движенье замедляется, вблизи города уклон акведука становится меньше. Проезжая над стеною, Эрвин даже успевает поглядеть. Стражи на стене нет, видны лишь несколько трупов. И несколько детей – живых. Притаились среди мертвецов, накрыли головы руками. Не только Иону здесь нужно спасать, еще тридцать тысяч человек требуют спасения. Верней, уже не тридцать, а меньше. С каждой минутой число убывает.

– Капитан, почему так медленно?!

– Тише, милорд: впереди замок.

Акведук делается совсем пологим, они неспешно въезжают на центральную площадь, точно поезд на станцию. Эрвин думает: странные были предки у Джемиса. Провели акведук прямо к замку - где же безопасность? Всякий сможет вот так, как мы…

Трое осторожно осматриваются. Обстановка такова: они лежат на крыше акведука над центральной площадью, а замок – рядом, в каких-то десяти ярдах. Но акведук ведет не к нему, а дальше, в городские цистерны. Лишь одна труба ответвляется от акведука, проходит над площадью и втыкается в замковую стену. Труба имеет всего фут в диаметре.

– А как же мы?..

Эрвин смотрит и силится понять: не пошутил ли Хайдер Лид? Между акведуком и замком одна связь - труба. Диаметр - фут, никак не втиснуться внутрь. Труба входит в сплошную гранитную стену, ни одного окна рядом. Высоко вверху – зубцы сторожевой башни.

– Капитан, как мы попадем в этот чертов замок?

– Я пробегу по трубе и залезу на стену. Вы, милорд, застрелите часового, который высунется в бойницу. А вы, Обри, следите за площадью.

– Что, я должен просто смотреть?!

– Вы стреляете из арбалета лучше милорда?

– Я мечник, а не стрелок!

– Тогда лежите, тьма сожри, и смотрите вниз.

Обри перекатился на живот и свесился с акведука. Жестом показал: порядок, никто не смотрит. Площадь кишела шаванами, но у всех были дела поинтересней, чем глядеть вверх. Сыны Степи потрошили городскую ратушу.

Капитан разулся и приготовил кошку.

Эрвин лег на спину и взвел арбалет, стараясь высмотреть часовых. Если они и были на башне, то скрытые зубцами. Лишь в одном месте над зубцом поблескивало навершие шлема. Рослый солдат, ничего не скажешь. Он стоял неподвижно – похоже, засмотрелся на что-то, происходящее внутри замка.

– Порядок, - шепнул Эрвин.

Хайдер Лид поднялся на ноги и побежал. Быстрой тенью скользнул по трубе, на ходу крутанул веревку, метнул. Кошка звякнула, вцепившись в бойницу, и капитан тут же прыгнул, повис на веревке, побежал вверх по башенной стене. Завороженный зрелищем, Эрвин едва не проморгал часового. Рослый солдат высунулся в бойницу посмотреть – кто же там лезет? Опасная ошибка, Эрвин помнил, как отец спускал с часовых шкуры за такое. Он нажал скобу, арбалет упруго звякнул. Солдат Шейланда обмяк и сполз между зубцов. Эрвин схватил «козью ножку», что было сил рванул тетиву, но не успел наложить болт. Второй солдат показался в бойнице, схватился за кошку, чтобы сбросить Лида. Последним рывком капитан пролетел целый ярд, поймал солдата за шиворот и вогнал нож под челюсть. Вдох они балансировали в бойнице, затем труп осел на галерею, увлекая за собой капитана. Секунду спустя кайр выглянул и дал сигнал: порядок, следуйте за мной.