Тень Великого Древа

– Святые слова, - согласился граф Виттор.

– А если Праматерь Ульяна осуждает мои действия – пускай скажет об этом, и в тот же день я сброшу мантию с плеч, отрекусь от сана и паду на колени с молитвой раскаянья.

– Ничего иного я и не жду от столь благонравного человека! – Граф поклонился архиепископу. – Позвольте и мне со своей стороны высказать просьбу. Коль случится так, что не я, а ваше преосвященство предстанет перед Праматерями, то передайте Светлой Агате мои слова. Я глубоко опечален тем, сколько неудобств причинил ее внукам. Видят боги, я приложил все усилия, чтобы быть хорошим мужем и зятем. Даже сейчас я не оставляю надежд на примирение с семейством Ориджин. Но таковы были поступки этих людей, что мне просто не осталось иного выхода, кроме конфликта. Быть может, выход существовал, а я не увидел его? Да будет ведомо Агате: это случилось не со зла, а лишь по несовершенству моего смертного рассудка.

– Слышу речи праведного человека, - изрек Галлард, осеняя графа спиралью. – Клянусь передать в точности ваши слова.

Искренность этих людей тронула сердце Джоакина. Вот лорды, за которых стоит сражаться и не жалко умереть! Но дрянная Аланис испортила всю красоту этой сцены. Со скучливым видом она достала из сумочки пудреницу и принялась смотреться в зеркало. В храме, в преддверии священного таинства не нашла ничего лучше, как побелить щеки! Будто этого было мало, она опозорилась еще хуже: поморщила нос и чихнула. Пудра взлетела облаком прямо в лица графу и приарху.

– Какое бесстыдство! – Вскричал Галлард.

Аланис чихнула еще, и еще раз, и лишь тогда закрыла проклятую пудреницу.

– Прошу прощения, милорды. Видимо, я простудилась…

Граф и приарх принялись отряхиваться от порошка. Галлард с подозрением спросил у Пауля:

– Моя племянница известна преступными наклонностями. Нет ли в пудре яда? Вы видели, как она пользовалась ею?

– Сотню раз, - успокоил Пауль. – Белилась каждое утро, моя красотка.

– Из этой самой пудреницы?

– Так точно. Ее легко узнать – на крышке перо Агаты.

Пауль велел Аланис отойти в сторону, Джоакин проводил ее суровым взглядом. Говорят, черти не выносят слов молитвы. Так и Аланис не может видеть благородное чувство и ничем его не изгадить.

Очистив ризу от пудры, архиепископ сказал:

– Я вижу, приготовления завершены. Осталось обсудить вопрос первенства. Граф Виттор, вы – хозяин этого дома. Вы тяжко пострадали за свои убеждения, испытали голод и утраты. Кроме того, вы уже носите на себе все необходимые Священные Предметы. Я буду рад уступить вам честь первым пройти испытание.

Как истинно скромный человек, граф тут же поднял руки в протесте:

– Ваше преосвященство в тысячу раз достойнее меня! Вы гордо несете знамя нашей борьбы, вы пострадали ничуть не меньше моего, но лишь укрепились в воле и отваге. Я не смею принять первенство. Только вы заслуживаете его!

С этими словами граф начал снимать с себя Предметы, чтобы передать приарху. Тот отступил на шаг, качая головой:

– Нет, граф, это вы должны быть первым! Ведь вы положили столько усилий на создание Абсолюта, а я лишь оказал малую помощь.

– Верно, ваше преосвященство. Но неважно, кто и сколько сил затратил. Боги сами решат, кому быть избранником.

– Да, милорд, решение за владыками подземного царства. Несмотря на все старания, они могут отказать вам в благосклонности и избрать меня. Но будет справедливо, чтобы вы хотя бы испытали удачу. Коль я буду первым, существует риск, что вы даже не взглянете в лицо богам. А вы сполна заслужили такое право.

Граф Виттор выдержал долгую паузу – и поклонился:

– С великой благодарностью принимаю вашу уступку. Для меня честь, что ваше преосвященство оценили мои старания.

Галлард ответил поклоном и дал знак начинать ритуал.

Гости заняли места на скамьях: Джоакин, Мартин, Лед и Аланис - на стороне Виттора, а Лаура, Пауль и вильгельминский аббат – на стороне приарха. Монахи взяли горящие свечи и торжественным шагом прошли к алтарю, встали двумя шеренгами по бокам от него. Местный уэмарский священник отдал архиепископу право вести службу, но тот ответил:

– Сегодня я испытуемый, а не служитель Церкви. В положенную минуту я только скажу слово. Править мессу будете вы.

Священник смиренно попросил совета, какие молитвы и фрагменты из писания подойдут наилучшим образом. Приарх, конечно, был готов к вопросу и назвал несколько священных текстов. Ветровые трубы на башне затянули полуденную песнь. Святой отец вышел к алтарю и начал главную молитву – «Укрепимся трудами». Гости склонили головы перед величием Праотцов и шепотом повторяли слова, озаряя себя спиралями.

Когда молитва завершилась, дьякон поднес святому отцу книги писания, в которых закладками пометил отобранные фрагменты. Священник раскрыл первый отрывок и нараспев принялся читать. С каждой строкой благоговение наполняло Джоакина. Он знал, что ныне – поворотный день. Прежде еще могли оставаться сомнения. Ведь как ни крути, а он, Джоакин, нарушал заповедь Вильгельма и стрелял Перстами в людей. Да, то были кайры – жестокие убийцы, волки в людском обличье, но все же на его совести осталось пятно. Однако сегодня сами боги благословят путь, избранный графом Шейландом и Джоакином! Приарх – святой человек, глава Церкви – уже сказал слово одобрения. Но затем свершится ритуал, и боги подземного царства утвердят свою волю. Это уничтожит все вопросы, больше никто не усомнится в праведности воинов графа!

Священник переходил от текста к тексту. Они были так удачно подобраны, что каждый укреплял веру, развеивал страхи, вдохновлял на подвиг. Джоакин наполнялся гордостью, слушая похвалы из уст самих Праотцов. Некогда граф спросил его: «Какой награды вы хотите?» – и Джоакин попросил Перст Вильгельма. Но теперь понимал: лучший приз – не Предмет, а само право служить святому делу, сражаться бок о бок с такими людьми, как Виттор Шейланд, Галлард Альмера, Рихард Ориджин! Джоакин сиял. Сегодня его мужество вознаграждено сполна!

Окончив чтение, святой отец уступил место приарху. Архиепископ вышел к алтарю, воздел сияющий посох и произнес краткую, вескую речь:

– Неведомо, как боги распорядятся нашими судьбами. Кто выйдет из этого храма избранником, кто понесет дальше знамя борьбы за праведное дело. Неважно, буду ли это я или граф Виттор Шейланд. Мы оба клянемся отдать все силы на служение Праотцам, беспощадно искоренять грехи и очищать наш мир от порослей порока! Да будут боги милостивы к нам!

Он повторно прочел главную молитву, но скомкал концовку внезапным приступом кашля. Прочистив горло, его преосвященство сказал:

– Честь быть испытанным первым принадлежит славному графу Виттору Кейлин Агне! А горькую чашу поднесет к его губам наш великий гость, странник из иного мира, известный как Гной-ганта и Праотец Пауль!

Праотец?! Джоакин чуть не упал со скамьи. Он назвал Праотцом этого бандита?! Нет, видимо, Джо просто ослышался. Приарха снова пробрал кашель, вот и почудилось – Праотец. Наверное, было сказано «полководец», или нечто в этом роде.

Галлард вернулся на место, а Пауль двинулся к алтарю. Как тут Аланис предприняла новую выходку: