Тень
Шрифт:
Помахав рукой вслед удаляющемуся «УАЗику», я нашел на соседнем участке злополучную рулетку, которую забросил в торчащий из земли септик, после чего двинулся в соседний квартал, где стояла моя машина.
Левобережное управление милиции.
— Ну что, допрыгался? — я подсел к прорабу, что, с потерянным видом, сидел в коридоре районного управления, недалеко от кабинета следователя. Каменщиков из его бригады я видел на улице. Они курили у соседнего здания, что-то горячо обсуждая. Видимо, их всех уже допросили, а сейчас выгнали в коридор, решая их дальнейшую судьбу. Судя по всему, отпустят под подписку
— Ты кто? — выпучил на меня красные, с лопнувшими сосудами, глаза прораб.
— А я то юридическое лицо, которое вашу шайку скоро закопает. — подмигнул я строителю, вспомнив их разговор с начальником ОКС на дачном участке: — Знаешь, за что? За то, что воруешь не по чину. Я сегодня прикинул, сколько ты шлакоблоков вывез, сколько плит упер, сколько фундаментных блоков утащил. Там, наверное, на особо крупный ущерб тянет, лет восемь получишь. А еще мы иск твоему заказчику предъявим. Он же свой дом из наших строительных материалов построил, ничего за деньги не купил. Вот мы на его стройку арест и наложим, пока он все до копейки, не отдаст, за каждый кирпичик не рассчитается.
Лицо прораба стало бледнее бумаги. Очевидно, «мордатый» давал ему какие-то деньги на строительные материалы, и вот теперь выяснится, что мы из этих денег ничего не получили.
В конце коридора показались фигуры сотрудников Завода. В нашу сторону двигались двое — мужчина и женщина. Подойдя к нам, начальник ОКСа, и бухгалтер Клавдия Михайловна пораженно замерли. Час назад я позвонил в приемную завода и, назвавшись следователем, попросил срочно прислать этих двоих с документами — ее с уставом организации и свидетельством о регистрации, а его — с проектом общежития. И тут такая неожиданная встреча.
— И вам доброго дня, кого не видел. — я поднялся навстречу новоприбывшим: — Хорошо, что вы так быстро приехали…
— Нам документы сказали привезти…- пролепетала женщина, стараясь не смотреть на, все понявшего, прораба.
— Да, конечно. Одну секундочку. — я заглянул в кабинет: — Здравствуйте, вы же хотели допросить бухгалтера и начальника ОКС Завода. Они прибыли. Я? Я представитель администрации и считаю, что мое присутствие на допросе обязательно.
В течении следующих двух часов я нарушил все существующие правила и нормы. Я усадил обоих, пока еще свидетелей, рядышком, после чего, дождавшись заминку в вопросах следователя, начал задавать их сам.
Девушка с погонами старшего лейтенанта сначала попыталась возмутится, но, буквально через несколько секунд, схватила авторучку и дальше просто молча записывала за мной, а я резвился, безжалостно топя своих коллег.
— Клавдия Михайловна, вы признаете, что по просьбе сидящего здесь начальника отдела капитального строительства выписывали подложные путевые листы и накладные на вывоз строительных материалов лицу, не являющемуся контрагентом завода? Клавдия Михайловна, не заставляйте меня давать показания о вашей связи с подозреваемым, который сидит в коридоре. Клавдия Михайловна, говорите правду, не надо раздумывать, все равно, у следователя есть полный комплект выписанных вами документов…
Ну вот и умничка, вот, выпейте водички. Клавдия Михайловна, поверьте, сейчас надо все рассказать, и тогда получите, максимум, пару лет условно, а вы еще такая молодая, сорок пять лет всего…
— Меня, кстати, Светланой зовут…- улыбнулась мне следователь, когда выпотрошенные жулики были отпущены восвояси.
— Павел, Павел Громов. — я аккуратно пожал протянутую мне ладошку.
— А я знаю. Я в доверенности
прочитала. — когда следователь улыбалась, на щеках ее появлялись милые ямочки: — Ну что, сейчас вас допросим и…— Света, если можно, то не сегодня…- я молитвенно сложил руки на груди: — Уже вечер, а у меня собака дома не выгуляна. Давайте…
— Хорошо. — Покладисто согласилась милая девушка в милицейской форме: — Тогда я жду вас завтра, к двум часам…Вас устроит? Повестка нужна?
Честно говоря, псы, ждущие меня дома, могли и подождать. Но девушка Света была слишком милой и слишком напористой, а ссорится с ней мне не хотелось. Через пять минут, выйдя из здания РУВД я понял, что для меня лучше было остаться со Светой и допросится.
— Братан! — впереди мелькнула и тут-же шагнула обратно какая-то фигура, а на моих плечах повис прилично поддатый оперуполномоченный Виктор Брагин, у которого с собой «было». И было этого «было» почти полная бутылка. Чтобы мой приятель не пошел вразнос, пришлось мне разделить с ним половину теплой и противной водки, провожать до крыльца общежития, выслушивать сагу о его страданиях (сегодня Витю вновь три часа пытали о том, что же был его напарником, и версии следствия — сообщником), и его суровом мужестве. Конечно, домой пришлось ехать на метро, старательно держа равновесия при входе в метро, под подозрительными взглядами постовых милиционеров.
Слежку за собой я заметил совершенно случайно и в тот момент, когда было уже поздно. Запор калитки заело и пока я пытался понять, в чем дело, мимо нее прошел один из каменщиков-уголовников. Меня мужчина не видел — уже темнело, и я оставался в тени, а вот своего преследователя я хорошо разглядел — свет уличного фонаря светил на его физиономию. Как только шаги преследователя стихли, я взлетел по деревянной лестнице на чердак и бросился у слуховому окну, выходящему в противоположную сторону.
Мой преследователь прошел метров сто и остановился, закурив. Через пару минут к нему присоединились еще два силуэта, в темноте вспыхнули рубиновые огоньки сигарет.
Я, не шевелясь, замер, боясь потерять из виду непрошенных гостей. Докурив, ребята бросились через дорогу, к заброшенному двухэтажному зданию, и я уже был полностью уверен в том, что это трое жуликов из команды прораба. А я еще рассчитывал, что они завтра выйдут на стройку таунхаусов и будут ударно выкладывать ровные ряды шлакоблоков.
Хотелось выть от тоски. Хренов Брагин со своей тягой к водке. Если бы я не пил с ним, спокойно сел бы в машину и уехал от этих субчиков. Они, наверное, еще и видели, как я обнимался у РУВД с опером, который их и повязал, из чего сделали вывод, что я ментовский стукачок. Ну, в философском плане, так оно и есть, только вот, это не повод подставляться под «перо» жуликов. В темных провалах окон заброшенного здания я видел периодически красные огоньки — жулики сидели в «заброшке», наблюдая за домом. Значит, они что-то запланировали. Если они полезут в дом, то у меня есть, чем их встретить. Во только есть два «но». Собаки, чувствуя мое присутствие на чердаке, пока тихонько и недоуменно поскуливают, не понимая, почему вернувшийся хозяин не ведет их на прогулку. Если они залают, жулики однозначно не полезут в дом, где живут две крупные овчарки, а значит измыслят что-то другое. А в любой момент, или завтра утром, здесь появится доктор Кросовская, и я не знаю, до чего могут додуматься бывшие сидельцы. «Пописать пером» щеки подстилки ментовского стукачка — что может быть приятнее для очерствевшего сердца, долгое время проведшего, исключительно, в мужском обществе. Сука! Что же делать?