Тень
Шрифт:
— Но вы не можете…
— Какая забавная девчушка… — я понял, что разговор с «блондой» не складывается и вышел из приемной, благо, что выяснить, где располагается бухгалтерия можно у первого же, встреченного в коридоре, сотрудника.
— Здравствуйте. — я широко распахнул дверь в кабинет с табличкой «Бухгалтерия»: — Главного бухгалтера где могу увидеть?
— Что вы хотели? — приятной полноты брюнетка лет тридцати пяти даже не подняла голову от бумаг.
— В идеальном мире пригласить вас на свидание, но так, как мы не в идеальном мире живем, то изъять документы по факту мошенничества при продаже квартир…
— Вам надо переговорить по этому поводу с нашим юристом…- отрезала главный
И, демонстрируя, что разговор окончен, дама уткнулась в бумаги, разложенные по всему столу.
Мне оставалось только беспомощно хватать ртом воздух, как беспечной рыбе, вытащенной на берег. У этой конторы или могучая крыша, либо они тут все непуганые…. Короче, непуганые.
Я рассказывал, что, если у тебя достаточно денег, то ты можешь предусмотреть и обойти многие неприятные для себя моменты. Так вот, в отличие от прошлой жизни, где я в молодости при получении «получки» занимался, в основном, раздачей долгов, сейчас у меня деньги есть. Я расстегнул молнию небольшой спортивной сумки, висящей на плече, достал оттуда видеокамеру «Панасоник», включил запись и приник глазом к видоискателю, одновременно навалившись второй рукой на кисть женщины, лежащей на краю стола.
— Здравствуйте, отдел дознания Дорожного РОВД, капитан Громов. К нам поступило заявление гражданина Соколова Г. П. о том, что ваша организация, вместо того, чтобы передать гражданину полностью оплаченную квартиру, вы требуете с него оплату, угрожая, что дом, принятый государственной комиссией, не будет подключен к теплу и электрической энергии… Это правда?
Женщина попыталась выдернуть руку из-под моей ладони, но я только сильнее прижал ее к столешнице.
— Так это правда?
— Вам надо разговаривать об этом с нашим юристом. Как я сказала, он будет после обеда…
— Но вы же главный бухгалтер здесь?
Женщина с ненавистью смотрела на меня и молчала, как партизанка на допросе, пришлось надавить на руку чуть сильнее, так, что хрустнули косточки.
— Я вас еще раз спрашиваю — вы главный бухгалтер? — объектив видеокамеры неотрывно смотрел в лицо главного бухгалтера, и та, вынужденно, кивнула.
— Тогда я прошу вас выдать мне заверенные копии вот этих документов.
— Я вам уже сказала…
— То есть вы отказываетесь выполнить законные требования сотрудника милиции? Вынужден предупредить вас об административной ответственности за такие действия…
— Я вам уже сказала — ждите нашего юриста! И отпустите наконец мою руку… — я отпустил ладонь главбуха и отступил на шаг, что она, вероятно, восприняла, как победу, что было весьма самонадеянно.
— Уходите отсюда, не мешайте нам работать. — меня опять принялись старательно и глупо игнорировать.
— Я вас официально предупреждаю, что вы нарушаете закон, и я вынужден вас задержать. — я снова шагнул к столу, не прекращая видеосъемки: — До утра посидите в камере, а завтра поедете в суд, ну а там, просидите в камере с бомжами, сколько суток вам судья определит…
— Что? — на лице дамы было написано такое искреннее недоумение, что мне даже стало немножко ее жалко. Некоторые люди, почему-то, готовы совершать самую разнузданную дичь, искренне не считая, что за это их может настигнуть ответственность, причем, весьма суровая. Я сам не дам себе соврать, что от тюрьмы и камеры зарекаться нельзя.
— Вера Федоровна, что вы его слушаете? — за моей спиной раздался гнусавый голосок: — Давайте я наших мужиков приглашу, и они этого типа выбросят отсюда?
Не дождавшись ответа начальницы, к выходу продефилировала высокая и худая, как палка, девица в очках из тонкой металлической оправы. Несмотря на летнюю жару, девушка была одета в толстый свитер
ручной вязки бордового цвета, который ей совсем не шел.Я не стал ждать подхода упомянутых «мужиков», а продолжил гнуть свою линию.
— Вера Федоровна, прошу вас собрать ваши вещи и проследовать за мной. Вы задержаны за совершение административного правонарушения, предусмотренного кодексом о административных правонарушениях «Злостное невыполнение законных требований сотрудника милиции». Если вы не будете выполнять мои требования добровольно, к вам будет применена физическая сила и специальные средства.
Я демонстративно убрал камеру в сумку, правда съемка продолжалась, а линза объектива выглядывала из расстегнутой застежки — «молнии», но Вера Федоровна вновь все истолковала неправильно.
— Пошел вон, ублюдок! — прошипела она, и ее, некогда милое личико, стало вдруг некрасивым: — Пошел на хер отсюда, мент поганый! Завтра на коленях ко мне приползешь вот только поздно будет, урод…
По моим расчетам пленки в камере оставалось минут на пятнадцать, поэтому надо было заканчивать.
Сверкнули в солнечном свете хромированные кольца «браслетов», одно из них вжикнуло и, провернувшись на оси, с коротким жужжанием зафиксировали пухлое женское запястье. Пока главбух неверяще хлопала, жирно намазанными тушью, ресницами, я аккуратно отодвинул из-под нее стул и взял ее под руку…
— Пойдемте, уважаемая…
Визг женщины заполнил небольшое помещение бухгалтерии и жестко ударил по ушам. Мне никогда не научиться так сочно визжать, как умеют делать женщины. Времени оставалось совсем немного, и я потянул даму на выход, но она повела себя очень глупо — не переставая визжать, вцепилась руками в край стола, да так сильно, что кончики пальцев у женщины побелели.
Наверное, со стороны это выглядело некрасиво — «личный состав»
бухгалтерии смотрели на нас, одинаково выпучив глаза и приоткрыв рты, но я на такие женские фокусы давно разучился рефлексировать. Отпустив локоток дамы, я уперся, как бурлак на Волге и дернул наручники за второе кольцо. Громогласный визг, который должен был парализовать меня, как большинство мужчин мгновенно сменил тональность, преисполнился болью и искренним недоумением — почему-то женский крик на меня не подействовал, а хромированное колечко наручников больно впилось в запястья. От неожиданности главный бухгалтер выпустила стол, который чуть не опрокинулся и бумаги разлетелись с него во все стороны, и сделала пару шагов за мной. Я почти победил, осталось только решить, куда тащить свою добычу, ведь служебного кабинета в Дорожном РОВД я лишился…
— Что здесь происходит? — за моей спиной с грохотом распахнулась дверь и послышалось судорожное дыхание нескольких людей.
Я обернулся, потянувшись свободной рукой к кобуре, висящей на поясе — как я понимаю, прибыли местные «мужики».
Весь проем двери занимал высокий мужчина в сером костюме и уверенным, симпатичным лицом, из-за его плеч и сильных рук выглядывало несколько мужских лиц, что смотрелись попроще.
— Задержание вашего главного бухгалтера из-за неповиновения моим законным требованиям.
— Это с каких пор насилие над женщиной…
— Уважаемый! — перебил я мужика в сером костюме, чему он несказанно удивился: — У вас в конторе каждое слово или действие сотрудников только ухудшает ситуацию. Я пришел, представился, показал удостоверение, предъявил запрос, в котором написано копии каких документов вы должны представить для рассмотрения заявления гражданина отношении вашей компании. Что я услышал в ответ? Отказ, оскорбления, унижения, угрозы…
— Алексей Михайлович, я ему всего лишь ответила, что он должен дождаться Сережу…- зарыдала за моей спиной главбух, тоскливо тряся наручниками.