Тени прошлого

Ни с того, ни с сего все, кто там сидел, с изумлением на лицах уставились в точку под самым потолком и за моей спиной. Невилл тоже поднял взгляд и от удивления открыл рот. Я резко повернулась, чтобы посмотреть, что же могло вызвать настолько сильный ажиотаж, и от увиденного чуть не потеряла сознание.

Под самым потолком парил серебристый ворон, а в когтях у него было несколько роз. К тому моменту, как он сделал один большой круг, все в зале успели заметить птицу и заворожённо ждали, что же она сделает дальше. Ворон подлетел ко мне, и кроваво-красные розы упали на стол прямо передо мной. Я с широко открытыми от ужаса глазами уставилась на цветы, а моё сердце, казалось, на несколько секунд совсем перестало биться. Именно этот невероятно редкий сорт роз я видела в последний раз тридцать семь лет назад. В обычное утро я находила их по одной штуке, но по особым поводам получала целый букет, такой же, какой сейчас лежал передо мной. И сегодня был как раз один из тех самых поводов…

— Каркнул ворон: «Nevermore», — прошептала я строчки из стихотворения, проводив взглядом патронус, который, спустя минуту, растворился в воздухе, а потом уставилась в пространство перед собой, словно окаменев.

— Тина, что с тобой? — обеспокоенно спросил Невилл и активно потряс меня за плечо, но я никак не реагировала на его попытки привести меня в чувство. — О чём ты говоришь? Разве это не букет от профессора Снейпа?

— Ой, Тина, здесь записка! — воскликнула Джинни, тоже активно пытавшаяся вывести меня из ступора. Она взяла небольшой листочек бумаги, лежавший между пышными кроваво-красными бутонами, и внимательно вгляделась в написанный текст. — Правда, тут написана какая-то ерунда… Что за абсцесс? Это какое-то заклинание?..

Услышав это слово, я сразу повернулась к ней, ещё шире распахнув глаза, и выхватила клочок бумаги из её рук. Джинни изумлённо уставилась на меня, но я попыталась вчитаться в текст. И чем больше я смотрела на него, тем в большее впадала оцепенение. У меня в руках был небольшой фрагмент истории болезни, старой истории, написанной как обязательный этап сдачи экзамена. Я прекрасно помнила эту историю, ведь на пятидесяти рукописных страницах была всего одна ошибка, что было редчайшим явлением за всю мою преподавательскую деятельность. И сейчас я держала в руках именно этот самый кусок, где моей же рукой сорок шесть лет назад между аккуратными строчками над одним из слов было написано: «Неточный термин».

Находясь в состоянии, близкому к обморочному, я перевернула листок бумаги, и на обратной стороне был вполне внятный текст, написанный всё тем же аккуратным почерком. Причём написан он был именно моей ручкой марки Parker, пасту которой я узнаю из тысячи, потому как двенадцать лет писала только ей.

Помнишь, за какую черту характера ты больше всего меня уважала? Целеустремлённость. И сейчас у меня есть одна такая цель. Ты уже догадалась, да? Ему не спастись от меня, даже в замке, и ты это прекрасно знаешь. Но в честь такой даты я дам тебе возможность… попытаться помешать мне. Ты же помнишь, сколько роз должно быть и где найти последнюю? Советую поспешить, если тебе дорога жизнь твоего драгоценного мужа.

С годовщиной свадьбы, любовь моя.

Прочитав записку, я закричала от боли, словно кто-то сейчас резанул мою грудь до самого сердца. Мои друзья с нескрываемым страхом уставились на меня, а вокруг установилась гробовая тишина, ведь все в зале, и даже преподаватели, заметили эту странную посылку и мою не менее странную реакцию на неё. Дрожащими руками я убрала клочок бумаги в карман джинс, а потом осторожно взяла в руки букет и принялась считать бутоны, хотя слёзы, хлынувшие из глаз, сильно мешали этому:

— Один, два, три, четыре, пять, шесть… — едва слышно проговорила я, а потом растерянно повторила: — Шесть. Их шесть.

— Тина, что с тобой?! — Невилл повернул меня к себе лицом и уже двумя руками потряс за плечи. — Что происходит? От кого эти розы?

— Их должно быть семь, — прошептала я, невидящим взглядом уставившись на друга, а потом с отчаянием выкрикнула: — Их должно быть семь!

Резко вскочив со своего места и взяв в руки цветы, я со всех ног бросилась в подземелье, в нашу с Северусом спальню, где лежали ключи от мотоцикла. Влетев в комнату, я бросила розы на кровать и, судорожно порывшись в ящике своего туалетного столика, нашла то, ради чего прибежала. Я быстро сбросила с себя джинсы и надела плотные мотоциклетные кожаные защитные штаны и такую же чёрную кожаную куртку, а потом ещё быстрее прежнего побежала в обратном направлении в сторону выхода из замка. И практически ровно на полпути я столкнулась нос к носу с Невиллом, который, видимо, сразу бросился за мной.

— Тина, куда ты собралась?! — чуть ли не кричал он, схватив меня за руку, но я с перекошенным от ужаса лицом оттолкнула его от себя и рванула к лестнице, ведущей в холл школы.

Добравшись за какие-то ничтожные минуты до тайника, я завела байк и, не обращая внимания на то, что под колёсами был грунт, а не асфальт, с бешеной скоростью помчалась прочь от Хогвартса. Я знала, прекрасно знала, где мне найти последнюю, седьмую розу. Я не была в этом месте долгие тридцать семь лет.

***

Несмотря на то что мы с Горацием договаривались встретиться в одиннадцать часов, я вышел намного раньше, в десять, надеясь, что чем раньше мы начнём, тем раньше закончим. Слизнорт в письме сообщил свой адрес, и я, выйдя за пределы школьной территории, трансгрессировал сразу туда. Подойдя к входной двери небольшого двухэтажного особняка приятного зелёного цвета, я позвонил в звонок, и дверь сразу же открылась. Я прошёл внутрь жилища своего старого учителя, только вот в прихожей меня встретил не он, а домовой эльф.

— Вы профессор Снейп? — вежливо поинтересовался домовик, и я коротко кивнул. — Мастер сообщил мне, что вы должны были прийти немного позже, в одиннадцать…

— Я решил прийти раньше, — пояснил я, сняв чёрную мантию и повесив её на крючок. — Надеюсь, профессор Слизнорт…

— Хозяин уехал вчера к одному из друзей, но он попросил передать вам, что вернётся домой к назначенному времени. Вы можете подождать его в гостиной, сэр. Прошу вас.

Эльф вытянул руку в сторону, указывая на одно из кресел, находившихся в просторном зале, и мне не оставалось ничего другого, как сесть в него и погрузиться в томительное ожидание.

«Не надо было торопиться, — корил я себя, смотря, как стрелки напольных часов медленно отсчитывали минуты. — Я мог бы сейчас быть с Тиной… хотя бы ещё немного».

Вот эти самые медные стрелки отсчитали полчаса, потом час, а за ним и второй. Моя тревога с каждой минутой всё усиливалась и усиливалась, и в начале третьего я уже собрался встать и направиться домой, потому как совсем не планировал задерживаться так долго, но вдруг входная дверь открылась, и в прихожую бодрой походкой вошёл тот, кого я так долго ждал.

— Вилли, к нам уже пришёл наш гость? Я так задержался! — весело поинтересовался у домовика Слизнорт, а потом сразу же заглянул в комнату, в которой сидел я. — Северус, мой мальчик! Прости, что заставил тебя так долго ждать!

— Ничего страшного, профессор Слизнорт, — выдохнув, вежливо ответил я, подумав, что раз тот всё же пришёл, то я могу потратить ещё немного драгоценного времени. — Мне очень нужно поговорить с вами…

— Да-да, конечно! — добродушно воскликнул Слизнорт, одетый в зелёного цвета мантию и в такого же цвета лёгкий брючный костюм. — Только сначала я просто обязан пригласить тебя отобедать со мной! Пойдём со мной на кухню, Вилли должен был приготовить в честь твоего прихода потрясающий обед. А потом мы сможем обсудить все твои важные вопросы.