Тени прошлого

Я уже больше не могла надеяться на то, что смогу когда-нибудь быть с Северусом. Но он не должен был страдать из-за меня. Он единственный из нас троих в этом дьявольском треугольнике должен был выжить. Его жена умерла пять минут назад. А вечером умрут и супруги Реддл. Но Северус будет жить дальше.

— Что ж, дорогой, ты сам хотел меня видеть, — прошептала я, поднеся осколок к лицу. — Осталось только добавить финальный штрих к моему образу, чтобы ты наверняка вспомнил, с кем имеешь дело…

***

Я прибыл в свой маленький кабинет без пяти минут восемь. Взмахнув палочкой, я превратил свой костюм с элегантный смокинг, примерно такой же, какие любил носить сорок лет назад. Обрезав одну из роз, что лежали у меня на столе, я вставил её в бутоньерку, а затем взглянул на наручные часы, которые были у меня на левой руке. «Восемь часов ровно. Тина была права, даже спустя сорок лет стрелки этих часов не отстают ни на секунду». Я задумчиво уставился в огромное окно, смотря, как кроваво-красный закат догорал вдалеке, и вдруг заметил на горизонте движущийся предмет.

Спустя пять минут серебристый автомобиль остановился неподалёку от массивных кованых ворот, и из него вышла фигура в облегающем чёрном шёлковом платье, развевавшемся на ветру. Я не мог лучше рассмотреть долгожданную гостью, ведь она была сравнительно далеко от особняка, поэтому решил потомить себя ещё несколькими минутами приятного предвкушения и, взяв бутылку с её любимым вином в руки, вышел прочь из кабинета.

Проникнув в зал собраний через незаметную дверь в стене, я с удовлетворением отметил про себя, что все были на месте и мой главный зритель тоже. Даже с расстояния в пару метров я чувствовал, что он в любую секунду был готов на меня напасть. Но я пока не хотел с ним сражаться. Я хотел сначала увидеть её. Хотя увиденное мной платье было совсем непохоже на то, что я оставил для неё, оно тоже выглядело весьма многообещающе. И я подумал, что мой друг совсем не расстроится, если тоже его увидит.

Поэтому я положил палочку на столик рядом с бутылкой вина в знак того, что не собираюсь сейчас нападать на него. И я прекрасно знал, что такой человек чести, как Снейп, не станет нападать на беззащитного противника, каким я и являлся в ту минуту. От нахлынувшего волнения я даже позволил себе плеснуть немного бренди в бокал, и в этот момент послышались её шаги.

— Северус, ты слышишь? Кто же, интересно, сейчас войдёт сюда из тех девушек, что ты к нам сегодня пригласил? Мисс Велль или миссис Снейп? — громко обратился я к своему сопернику, неподвижно сидевшему на обычном месте по правую руку от меня.

В этот момент стук каблуков прекратился, и я резко повернулся вокруг себя, чтобы увидеть долгожданную гостью, одновременно поднеся стакан ко рту. В дверях стояла молодая женщина в лёгком чёрном шёлковом облегающем платье до самых щиколоток, с двумя лампасными разрезами вдоль боковых поверхностей ног и с невероятно глубоким декольте, открывавшим прекрасный вид на её не менее прекрасную, совсем немаленькую грудь. Каштановые волосы были завиты локонами и собраны в причудливую причёску, а на левой щеке была ужасная, грубая, буквально только что наспех, большими стежками зашитая рана, из которой всё ещё небольшими каплями стекала кровь и падала на загорелую кожу груди.

Тина посмотрела на меня горящими дьявольским огнём глазами и твёрдо и громко ответила на мой вопрос:

— Профессор Реддл, — и хищно улыбнулась мне правой половиной лица.

Увидев, что она сотворила с собой, я словно оцепенел и мог только с ужасом смотреть на неё в ответ, а стакан с бренди выскользнул из рук и, соприкоснувшись с полом, вдребезги разбился на тысячу мельчайших осколков.

Глава 47. Блеф

***

— Северус, ты слышишь? Кто же, интересно, сейчас войдёт сюда из тех девушек, что ты к нам сегодня пригласил? Мисс Велль или миссис Снейп? — услышала я до боли знакомый голос, как только подошла к дверному проёму комнаты, в которой стоял длинный, выполненный из чёрного дерева, лакированный стол, за которым сидели люди в чёрных одеждах.

В самом конце по правую руку от стула с высокой спинкой сидел и он, человек, который до этого даже не подозревал, какая же дрянь была рядом с ним всё это время. А прямо за стулом стоял зачинщик всего этого, одетый в прекрасного кроя смокинг с белоснежной бабочкой и моей любимой розой в бутоньерке. Они одновременно подняли глаза на меня, и на их лицах застыло практически одинаковое выражение ужаса.

— Профессор Реддл, — глядя прямо в багряно-красные глаза своего бывшего мужа, ответила я, а затем попыталась улыбнуться, но у меня получилось поднять только правый угол рта, поскольку вся левая щека была обколота анестетиком.

Мельком посмотрев на лица присутствующих в зале, я с удовлетворением отметила про себя, что все до последнего человека меня боялись. «Так и должно быть», — усмехнулась я, представив, как же жутко выглядела со стороны, а потом быстрым шагом направилась прямо к Тому. Он сразу вышел из оцепенения и сделал два шага навстречу мне, но я самоуверенно прошла мимо, прямо к столику, на котором стоял графин с бренди, что первым делом бросился мне в глаза. Я резким движением налила почти полный стакан и, запрокинув голову, залпом его выпила.

— Как же давно мы не виделись, дорогой! — снова попытавшись улыбнуться, воскликнула я, когда наливала второй стакан. — Это так мило с твоей стороны, что ты раздобыл моё любимое вино, но я, пожалуй, откажусь…

Повернувшись к нему лицом, я всё таким же весёлым тоном продолжила свою фразу:

— …я уже выпила немного виски перед дорогой, а ты прекрасно знаешь, что градус лучше не понижать.

И рассмеялась, глядя прямо Тому в глаза, а он потрясённо продолжал смотреть на меня, как будто в этот момент совсем потерял дар речи. Обрадовавшись, что мой маленький спектакль шёл по нужному мне сценарию, я вновь обратилась к бывшему мужу, который так отчаянно хотел видеть меня в тот вечер:

— Что? — невозмутимо задала я вопрос, а потом опять улыбнулась. Тома передёрнуло от моей улыбки, и я догадалась, в чём было дело. — Ах, ты про щёку! Прости, я правда рада тебя видеть, но улыбнуться левой половиной не смогу, пока не закончится действие анестетика. И к тому же, по-моему, я повредила facialis[1]… Ты помнишь, какие ветви лицевого нерва проходят в этой области?

— Buccales[2]… — растерянно ответил он, замерев на месте и следя за каждым моим движением.

— Да, верно, — сделав небольшой глоток бренди, подтвердила я. — Именно их я, кажется, и перерезала, так что вряд ли вообще когда-нибудь смогу поднять левый угол рта. Но это такие мелочи, я тебя уверяю! Кстати, как я выгляжу?

Я соблазнительно взглянула на Тома, а потом, поставив на столик стакан, повернулась на каблуках, чтобы создать полный обзор своего образа. Я прекрасно знала, что после этого моего движения все мужчины, сидевшие за столом, с ещё большим вожделением стали на меня смотреть, ведь моя спина почти до самой поясницы была открыта. И с учётом того, что я и так выглядела очень опасной, неприступной, недосягаемой, агрессивная татуировка во всю спину прибавляла эротичности. Да, меня сразу же стали хотеть все мужчины, кроме двух, тех самых, которые могли позволить себе прикоснуться ко мне. Правда, поворот я закончить не смогла, поскольку пошатнулась в конце и чуть не упала, если бы Том моментально не подхватил меня.