Тени прошлого

Резко развернувшись, Тина вновь подошла ко мне и, улыбнувшись ужасающей полуулыбкой, обратилась ко мне:

— Том, прошу тебя, не заставляй меня повторять те слова, что я сказала тебе при нашей последней встрече. Я уверена, что ты их и так прекрасно помнишь.

Произнеся это, она собралась направиться к выходу, но мой разум захватила такая ярость, ненависть, безудержный гнев, что я резко схватил её за запястье и, удержав на месте, прошептал, наклонившись к самому её уху:

— Ты думаешь, что Северус — единственный, через кого я могу причинить тебе боль? Но есть ещё кое-что, любимая, что ты любишь не менее сильно, чем своего мужа, которого ты сейчас сама же убила. Я уничтожу его. Хогвартс. И всех, кто там находится. До последнего человека.

Я сразу заметил отчаяние, промелькнувшее в её глазах. Тина смогла провести Северуса, поскольку он в первый раз столкнулся с этим, но второй раз обмануть меня у неё уже не вышло, как бы она ни старалась.

— Делай что хочешь, — фальшиво улыбнувшись, прошептала она. — Мне всё равно.

Я расслабил руку, и Тина, резко дёрнув запястье на себя, высвободила его и рассмеялась истерическим смехом.

— Au revoir, мальчики! — кинула она на прощание и, повернувшись, сделала пару шагов к выходу, но у самой двери столкнулась с Беллой, неподвижно наблюдавшей за всем этим фарсом. — Он теперь твой, дорогая!

И, снова рассмеявшись, вышла прочь из столовой. Проводив её взглядом я, сам того не ожидая, тоже рассмеялся в голос, а потом подошёл к Снейпу, неподвижно стоявшему на одном месте и стеклянным взглядом смотревшему прямо перед собой.

— Ты привыкнешь, мой друг, — произнёс я, похлопав его по левому плечу. — Я же привык.

А затем вышел в огромный холл поместья Малфоев, где меня уже ждали мои верные слуги, не разойдясь после собрания, а ожидая, чем же всё закончится. В это мгновение пьяный бред окончательно ушёл из разума, и у меня моментально созрел план мести.

«Нет, дорогая, эта партия ещё не закончена, — подумал я, отдавая быстрые и чёткие приказы. — Теперь мы остались вдвоём. Ты блефовала, отчаянно блефовала. Ты как всегда не хочешь марать руки, ты попыталась сломить меня старым приёмом, но у тебя ничего не получилось. Я пообещал тебе, что не трону Северуса, и я действительно не причиню ему вред: в этом больше нет необходимости, ведь ты сама убила его. Но вот убить меня старым способом у тебя не получится».

Я был растоптан. Я был разгневан. Я был в ярости. Тина опять играла со мной, опять хотела избавиться от меня, исчезнуть из моей жизни, покончить с собой, чтобы вновь начать всё заново, но в этот раз у неё ничего не получится. Я заставлю её сделать выбор, даже если для этого мне придётся сравнять древний замок с землёй. Она либо будет со мной, либо убьёт меня, по-настоящему убьёт, потому как ей прекрасно известно, что только так можно меня остановить.

Закончив с приказами, я быстрым шагом вышел из поместья и направился к воротам, чтобы трансгрессировать. Мои последователи, те, что рискнули поучаствовать в моём грандиозном плане, так же быстро шагали позади меня, а потом один за другим исчезали в бархатной майской ночи. Автомобиля Тины уже не было у ворот, но я заметил две полосы от шин на грунте. Видимо, она так резко рванула, что резина оставила свой след рядом с воротами.

«Да, дорогая, я знаю, что это был блеф. И ты тоже прекрасно знаешь, что я понял это. Ты придёшь ко мне, обязательно придёшь, я в этом не сомневаюсь. Но сначала немного пошумим, — и с этими словами я взмахнул палочкой, которую поднял с пола в столовой сразу после ухода Тины, и щит, древняя и могущественная защита вокруг Хогвартса, раскололся на тысячи трещин и растворился в воздухе. — И тебе лучше поторопиться, пока в этом замке ещё есть живые люди».

***

Я вжимала педаль газа в пол и мчалась с бешеной скоростью по шоссе прямо в темноту ночи, почти не видя дороги из-за слёз. Проехав немного, я резко вывернула руль вправо и выскочила на встречку прямо под нёсшийся на меня грузовик. Но в последний момент сработали рефлексы, сторожевые рефлексы, и я сумела избежать столкновения с многотонной махиной, резко затормозив на обочине.

«Он понял, что я блефую! — впадая в очередную истерику, подумала я, оперевшись головой о руль. — Он всё понял! Он убьёт их всех!»

Всё получилось как всегда: я, пытаясь спасти одну жизнь, поставила под угрозу смерти пару сотен других. Как всегда я, пытаясь кого-то спасти, сделала всё только хуже. «Какое же я чудовище! Но я не могу убить его! Не могу!»

Судорожно рыдая, я больно ударилась лбом о руль, понимая, что или я убью Тома, или он убьёт всех моих друзей. Он убьёт не одну сотню ни в чём не повинных детей. И опять всё только из-за меня!

«Надо взять себя в руки, — подумала я, немного успокоившись и открыв бардачок. — Каждая твоя минута слабости может стоить кому-то жизни. Жалеть себя будешь после. Точнее, не жалеть. Я убью его, а потом застрелюсь сама. Но я никому в этом замке не позволю причинить вред детям».

И с этими словами я достала из бардачка FN Five-seveN, надёжный бельгийский пистолет, и запасной магазин с двадцатью патронами. Зарядив его, я бросила оружие на соседнее сидение и вновь вдавила педаль газа, опасаясь приехать слишком поздно.

Глава 48. Нож в сердце

***

— Ты же всё понял, Северус? Всё кончено, дорогой, я никогда не была твоей и никогда не буду. И всё это время ты прекрасно об этом знал.

Эти слова, словно нож, вошли в моё сердце, и оно, сделав пару ударов, остановилось. Я как будто упал в глубокий колодец и лежал на самом дне, в ледяной воде и кромешной тьме, переломанный, истекающий кровью. Такой боли я ещё не испытывал до этого, даже когда держал безжизненное тело Лили Поттер в Годриковой Впадине пятнадцать лет назад.

Боковым полем зрения я заметил, как Тина высвободилась из крепких объятий Тома, которого до этого отчаянно целовала прямо у меня на глазах, и, решительно подойдя ко мне, сняла с безымянного пальца обручальное кольцо, а сразу после сорвала с шеи кулон со вторым кольцом. Взяв ледяной рукой мою правую ладонь, она положила эти никому не нужные больше символы, а затем сжала мою руку в кулак и безразлично посмотрела мне в глаза. В этот момент я словно окаменел, я не мог заставить себя шевельнуть хотя бы одним мускулом. Мне уже больше было незачем этого делать.

— Том, прошу тебя, не заставляй меня повторять те слова, что я сказала тебе при нашей последней встрече. Я уверена, что ты их и так прекрасно помнишь, — обратилась Тина с кровоточащим шрамом на левой щеке уже к другой жертве, подойдя к нему ближе.

«Вот как ты решила… — одна-единственная ядовитая мысль появилась в голове. — Никто из нас тебе был не нужен. Ты пришла не спасать меня, а добить своего мужа. А заодно с ним и меня».

Том что-то ответил ей, но я не слышал его фразы. Все мои органы чувств постепенно отказывались воспринимать информацию. Я всё глубже и глубже погружался в ледяную воду колодца.

— Au revoir, мальчики! — услышал я её последние слова, прежде чем она вышла из зала собраний. — Он теперь твой, дорогая!

Я невидящим взглядом уставился перед собой, абсолютно не зная, что теперь делать дальше. Вся моя жизнь разбилась на мельчайшие осколки, как тот стакан с бренди в самом начале вечера. Как же я плохо знал всё это время женщину, которую, казалось, любил больше жизни. За которую был готов отдать эту самую жизнь. Но она ей оказалась не нужна.

— Ты привыкнешь, мой друг, — услышал я рядом с собой полный горечи голос Тома, когда он подошёл ко мне и коснулся моего плеча. — Я же привык.