Тени прошлого

— Экспекто Патронум, — и из палочки заструился серебристый туман и принял обличие гордого тигра.

Тигр важно прошёлся по лазарету, а потом растаял в воздухе, а я восторженно воскликнула:

— Вот это да! Луна, а ты так можешь?

Улыбнувшись моему восторгу, она тоже произнесла заклинание, и по лазарету запрыгал серебристый заяц.

— Кто вас этому научил? — удивлённо поинтересовался Том, с любопытством наблюдая за тем, как ребята один за другим начали вызывать патронусов.

— Я, — уверенно заявил Гарри, и Том, пристально посмотрел на него и протянул:

— Что ж, наверное, я тебя сильно недооценивал. Прости меня.

Гарри немного приподнял углы рта в ответ, поскольку он до сих пор не мог так же невозмутимо общаться со своим бывшим врагом, как Луна или Невилл. Но ничего плохого я от него так и не услышала до сих пор, видимо, и он понимал, что это всё было какое-то роковое… стечение обстоятельств, хотя и я, и Том лично и не раз просили у него прощения за то, что тот лишился родителей.

— А откуда ты научился этому заклинанию? — снова поинтересовался Том, но не успел Гарри открыть и рта, как с другой стороны зала послышался голос:

— Это я его научил, — все дружно обернулись на Люпина, скромно сидевшего в сторонке, а Тонкс в это время обнимала его так же, как я Северуса, и по этому я сразу сообразила, что всё у них наладилось. В отличие от меня. — На третьем курсе школу охраняли дементоры от Сириуса Блэка. А Гарри казался им особенно привлекательным, поэтому я и обучил его этому заклинанию.

— А какой патронус у тебя? — пока Люпин разговаривал с Томом, я едва слышно обратилась к Северусу, и он достал волшебную палочку из кармана пиджака и прошептал заклинание.

Серебристая лань изящно запрыгала вокруг нас, а я не могла оторвать от неё взгляда, настолько она была прекрасна.

Том же с улыбкой наблюдал за моим восторгом, а затем, когда патронус исчез, сказал:

— Что ж, вы все можете гордиться тем, что владеете подобным заклинанием, далеко не каждый волшебник, особенно в вашем возрасте, может его вызвать… если бы меня пятьдесят три года назад на СОВ попросили вызвать патронуса, то я бы не смог этого сделать.

— Почему, Том? — мягко полюбопытствовал Дамблдор, и Том, повернувшись к тому лицом, просто ответил:

— Потому что у меня не было достаточно сильного счастливого воспоминания. Все мои счастливые воспоминания появились гораздо позже, уже когда я выпустился из школы. Хотя дементоров я не боялся, к вашему сведению, есть и другие способы борьбы с ними, пусть и тоже не самые простые. Например, окклюменция.

— А сейчас ты можешь вызвать патронуса? — уточнил Дамблдор, и Том, мельком посмотрев на меня, достал из кармана чёрного пиджака волшебную палочку и тихо проговорил:

— Экспекто Патронум.

Все были ошеломлены, когда серебристый ворон взмыл под потолок и принялся кружить, а Невилл даже воскликнул:

— Да это же!.. — но от потрясения не смог больше ничего сказать и принялся следить за волшебной птицей. Но всем и так всё было понятно, ведь именно этот ворон принёс мне розы и записку в обед десятого мая, с которых и начался тот чёртов день. А вот братец наоборот не разделял всеобщего изумления и радостно воскликнул:

— О, Nevermore! А я почему-то раньше думал, что только ты так можешь, братишка!

— Нет, Лестат, — усмехнулся в ответ Том, а я с улыбкой наблюдала за своим Nevermore, которого очень давно не видела.

— Nevermore? — удивлённо уточнил Северус, и я, ещё шире улыбнувшись, ответила:

— Это мой ворон, я назвала его Nevermore. Просто как-то раз мы читали одно стихотворение, и там был ворон, которого звали Nevermore. А я вообще очень люблю воронов, и то стихотворение мне тоже очень понравилось несмотря на печальный смысл… и Том показал мне своего патронуса, который оказался вороном. Я до сих пор не знаю, специально он обратил его вороном или нет, но… с тех пор имя к нему так и приклеилось. Nevermore.

— Я не специально, — с почти такой же улыбкой на лице произнёс Том, и тут Nevermore сделал последний круг и растворился точно так же, как и все остальные патронусы. — Сама же видишь, никто не выбирал, каким будет его патронус… но если ты мне не веришь, то… эм, Тонкс, а не могла бы ты вызвать своего патронуса?

— Могла бы, — буквально сияя от счастья, ответила та и взмахнула палочкой, а я была ошеломлена огромным волком, в которого превратился серебристый туман. А ещё что-то мне подсказывало, что это был и не волк вовсе.

— Вот видишь, — словно в качестве заключения произнёс Том, проследив взглядом за серебристым зверем. — И что-то мне подсказывает, что вряд ли раньше у тебя был патронус-оборотень, Тонкс?

— Раньше у меня был американский заяц, — подтвердила она, убрав в карман мантии волшебную палочку, а затем вновь прижалась к Люпину.

— А у Лили?.. — шёпотом спросила я так, чтобы нас не услышал Гарри, и Северус тихо напомнил:

— Такой же. У неё была лань.

— Всё ясно, — едва слышно протянула я, а у самой мурашки пошли по коже от мысли, с кем же был связан патронус моего бывшего мужа. И что за все эти годы он так и не поменялся. Том словно заметил мою грусть и несколько вопросительно посмотрел на меня, и я, быстро улыбнувшись, воскликнула: — Только не говори, что ты до сих пор используешь для его создания тот самый кошмарный день!

— Я не считаю этот день кошмарным, Тинь-Тинь, — с усмешкой возразил он, а Дамблдор оживлённо спросил:

— Какой день, Том?

— День нашей свадьбы, — недовольно буркнула я. — Кошмарный день! Я целый день проходила в жутко неудобных туфлях, должна была мило улыбаться двумстам гостям, корсет платья наполовину сократил мой объём лёгких, и вдобавок целый день я была вынуждена вместо хорошего виски пить шампанское! Ах да, а ещё когда я на следующий день проснулась в своей кровати, то там был он!

Я недовольно указала рукой на Тома, и мои друзья озадаченно переглянулись, а Том громко рассмеялся и воскликнул:

— В одежде! Я, кстати, до сих пор не понимаю, почему тебя так возмутило то, что твой законный муж оказался в первую брачную ночь с тобой в одной кровати!

— Потому что тебя там не должно было быть! Я вообще не хотела этой свадьбы и до последнего ждала, что ты придёшь ко мне и всё отменишь! Но так и не дождалась… Можно сказать, что с этого-то дня и не задалась вся наша семейная жизнь…