Тео. Теодор. Мистер Нотт

«Выборная часть Визенгамота набирается из представителей графств Англии и Ирландии, округов Уэльса, Шотландии и школы Хогвартс. Представителем Лондона является Верховный чародей. Верховный чародей не может одновременно занимать пост наследного лорда. Срок полномочий Верховного чародея — семь лет».

«Визенгамот должен включать колдуний и ведьм в не менее чем двадцать процентов от общего числа членов».

«Избрание в органы власти, парламент и суд присяжных должно быть освобождено от дискриминации по статусу крови, происхождению, магическим способностям, уровню образования, принадлежности к магическим расам и быть доступно всем магам-людям на территории Магической Британии».

Теодор усмехнулся написанному и отложил ручку, посчитав, что этого достаточно для начала. Вспомнив бахвальства Лестрейнджа о том, что он читал черновики статьи Нотта, он нахмурился и взял листы с собой, чтобы перепрятать их в своём саквояже, верой и правдой служившим много лет. С того самого дня, как они приобрели их по наводке Джереми Яксли.

Глава 136

Филиус Флитвик, декан Райвенкло, не задавал никаких лишних вопросов. Он не задавал их, вероятно, и директору Дамблдору в годы его власти. Не задавал он их и сейчас Теодору Нотту. Отсутствие выраженного вопроса не снимало, впрочем, саму по себе тему с умозрительной «повестки обсуждения», а потому Теодор стыдливо и торопливо покидал класс Чар после каждого занятия с середины декабря, стараясь не пересекаться с полугоблином, предпочитавшим давать занятия, и лекционные, и практические, с подставки, взглядами.

Достаточно красноречивыми были покачивания головы, лёгкие покашливания и подчёркнутая вежливость профессора Флитвика по отношению к мистеру Нотту, старшему префекту мальчиков, семикурснику со Слизерина.

Осенью он мог позволить себе некий лёгкий, необременённый последствиями, диалог о погоде, а то предложение союзничества в обмен на артефакт, что сделал невысокий профессор Нотту в октябре, и вовсе было жарким летним днём по сравнению с холодной зимней стужей, что установилась в их взаимодействии. Любые вопросы или комментарии по внутришкольным делам они обсуждали через посыльных — например, через префекта Гольдстейна, через капитана Митчелла или записки, передававшиеся домовыми эльфами.

Теодор как мог оттягивал необходимость разговора с преподавателем чар, но к концу января, пику холодов и простуды в стенах Хогвартса, когда в Британии начались самые настоящие облавы террора, а в Хогсмиде был установлен настоящий комендантский час, когда на улицы деревушки выходили дементоры («Проклятые твари!»), стало ясно, что «эскалация общественных противоречий», как обозвал Теодор её в обсуждении с Терри Бутом, получила стремительный рост.

Для Нотта это значило несколько дел. Ему нужно было доставить в Хогвартс зелья, сваренные Принцем, договориться о совместных действиях с Невиллом и его «дружинниками», и уничтожить хоркрукс Тёмного лорда в диадеме, когда мог наступить удобный момент.

Для первого и третьего пунктов помощь Флитвика была крайне необходима, поэтому вместо исчезнувшей необходимости посещать по понедельникам Министерство Магии и заседания Визенгамота, в последний понедельник января Теодор, постояв утром под холодным душем, решился искать встречи с райвенкловцем.

***

За завтраком среди хмурых преподавателей и невозмутимого Руквуда Флитвика не оказалось. Теодор успел даже пожалеть об этом факте, когда в открывшиеся окна под потолком с шелестом влетели совы.

— А у меня печенье кончилось, — гнусаво из-за простуды проговорил Крэбб, похлопав своими толстыми руками по карманам.

— Его и вовсе не найти в Британии, — ответила ему Панси. — Все запасы кончились, мне папа написал.

— Вообще надо отказываться от сов, — раздраженно добавил Забини, омрачённый сплетнями про зверства и неистовства Пожирателей. — Небезопасно.

Теодор никаких посланий не ожидал. Персиваль Уизли, присылавший раньше письма регулярно, покинул место основного корреспондента и адресанта в адрес Нотта, а больше ему и не кому было писать. Джинни была в замке, Томас писал кому-то другому, если вообще писал, леди Виктория осталась за Каналом и Барьером, где-то там, далеко. Это снова подвело его к меланхолии, но встрепенувшая крыльями при посадке сова — обычная почтовая сова с какой-то яркой магической брошюрой, привязанной к лапке, выдернула его из мыслей.

— Это что, мне? — удивлённо спросил Нотт у совы, как будто бы та могла ответить. Разумеется, ответом ему было молчание.

Отвязав от лапы совы — она тут же взлетела — цветную, пропитанную магией бумажку, Теодор чуть не упал с лавки, на которой сидел. Это был рекламный проспект.

«ТАРТАН ПРИГЛАШАЕТ НА РАСПРОДАЖУ В ЧЕСТЬ ИМБОЛКА!

Ты давно искал, что бы прикупить себе для защиты? Потерял бабушкины амулеты? Платье не реагирует на чары ремонта? Самое время обратиться в ТАРТАН! Лучшая лавка-ателье в Глазго!»

Магические картинки переливались, сменяя друг друга, в цикле. Теодор хмыкнул и перевернул карточку.

«Яркие Культурные Символы и Легендарные Исторические артефакты представлены в лавке «Тартан»! Двадцать пятого января в полдень приходите, чтобы получить незабываемые скидки!»

Что-то в этих слоганах показалось ему странным, и он перечитал рекламную агитку. В лавке «Тартан» он уже был прошлой зимой, по совету сквиба Джереми — ему хорошо помнились странные безделушки, которые показывал продавец, и хорошо запомнился непрофессионализм этого продавца.

«Джереми…» — задумался Теодор. Джереми Яксли так и не ответил ему тогда, в декабре, хотя он и посылал весточку, а теперь ему приходило приглашение в «Тартан», который был частью магического бизнеса, принадлежавшего клану ушлых волшебников.

«Яркие Культурные Символы и Легендарные Исторические…» — пробежался глазами Тео. — «Это же ЯКСЛИ!» — осенило его.

Постаравшись скрыть своё изумление от догадки, он отложил агитку и отхлебнул облепихового сока из стакана.

— Это что это, — обратился к нему Блейз, — реклама?

— Что-то вроде того, — кивнул Тео. — Реклама, как она есть. Приглашают посетить лавку старьёвщика.

— Фу, старьёвщики, — сморщила нос Дафна, не иначе пытаясь поддержать Теодора. Это было глупо, но он решил не портить девушке настроение, и лишь скользнул по ней незначащим взглядом.

— Сейчас, когда стоит Барьер, на старьёвщиков в чём-то только и остаётся надеяться, — тихо ответила ей Миллисента.

После завтрака Теодор задумчиво прошёлся в гостиную. Он уже решился, что вместо того, чтобы искать Флитвика сейчас отправится по такому незатейливому приглашению к Яксли, даже если это было лишним риском.

Лорд Корбан явно потерял место в фаворе Тёмного лорда, а раз столкновение Теодора и Тёмного лорда было несомненно и предначертано его клятвой, о которой помнил только сам Тео, эта встреча могла быть полезна.

— Тео! На прогулку? — полюбопытствовал Джим Пакстон в коридоре, вышедший из спальни четверокурсников. Мальчик потирал щёку, на которой красовалась лёгкая царапина — вероятно, от бритвы.

— Вулнера Санетур, — пропел Теодор, достав палочку и наставив её на щёку юноши. Тот зарделся.