Тео. Теодор. Мистер Нотт

Через четверть часа, спеша со всех ног, Теодор добрался до библиотеки. В ней, как и прежде, было шумно и людно. Студенты сидели с зачарованными затычками в ушах, конспектировали и выписывали из книг, младшекурсники дурачились, кидаясь бумагой, а группа подростков с Хаффлпаффа шумно обсуждала что-то про Ирландию и остров Мэн.

Джинни обнаружилась сидящей на своём обычном месте между стеллажами третьего и четвёртого рядов за квадратным столом, облюбованном Уизли не первый год. Чаще всего они с ней встречались в библиотеке за ним и в прежние годы, но после ухода мадам Пинс они предпочитали более спокойные места. Весь вид молодой ведьмы выдавал мандраж и волнение. Бумага перед ней лежала чистым желтоватым листом, а взятая книга даже не была открыта. Теодор сел рядом с ней, и она даже не заметила его, пока он не коснулся её талии своей ладонью. Джинни была прекрасна в своём сосредоточении — слегка прикушенная губа, рыжие волосы, в которых нет-нет, да проскакивали искры, и взгляд, что смотрел на стол перед ней, но на самом деле видел нечто глубоко в её разуме.

— Джинни, милая, как ты? — участливо спросил Теодор, когда она, дёрнувшись от прикосновения, мгновенно расслабилась, узнав слизеринца.

— Ох, Тео… — прошептала она. — Мама прислала письмо!

Неожиданно девушка уткнулась ему в плечо, и вся её сосредоточенность обернулась всхлипываниями. Будто бы плотину чувств прорвало. Теодор прижал её к себе, тут же наложив на книгу, оставшуюся лежать на столе, чары привлечения внимания, вычитанные им в брошюре «СОВ и ЖАБА: как сдать без подготовки», конфискованной Фогарти у пятикурсника Стэмпсона с Гриффиндора.

Книга Чарльза Геккертона называлась «Тайные общества всех веков и стран: как магглы пытались найти магов», и Теодор тут же счёл её обложку безумно интересной, пока усилием мысленно не одёрнул сам себя.

«Зато никто не обратит внимания на нас», — подумал он.

Наконец, Джинни пришла в себя и взмахом палочки, наставленной себе же в лицо, устранила следы слёз.

— Не знаю даже, почему я взяла эту книгу, — сказала она, убрав палочку. — Наверное, это всё из-за тайн вокруг.

Она поморщилась, и Теодор поднялся, галантно подавая ей руку. Бросив труд Чарльза Уильяма Геккертона на столе, они прошли к выходу. Джинни завернула в ближайший коридор, и через пару минут, обсуждая пошедшую на спад зимнюю погоду, они вышли к холлу самодвижущихся лестниц.

Едва они встали на первую же ступеньку, лестница начала свой ход, и Джинни тут же потянула его наверх.

— Мама сказала, что Рон, Гарри, Гермиона и Драко попали в Ракушку, — шепнула она ему, как только они оказались достаточно далеко от стен с картинами. — Не напрямую, конечно же, я покажу тебе письмо. Их спас домовик Малфоя, которого попросил твой Дерри.

Теодор постарался сохранить бесстрастный вид, но на мгновение позволил себе лёгкую улыбку, которая дала Джинни полное подтверждение его причастности. Девушка просияла и тут же впилась своими губами в его, отстранившись, лишь когда лестница замерла.

— Мисс Уизли, это нарушение дисциплины, — игриво сказал он ей, тяжело дыша.

— Ещё год, и я стану для тебя миссис Нотт, не забыл? — ещё более игриво ответила она. — Суженным позволено и не такое!

Через час в башне префекта Теодор, усталый, но довольный, изучал послание Молли Уизли, которая рассказывала Джинни про особо удачный заказ астрологического прогноза, заданный ей.

«…и я разложила таро — Шут, Башня, Дьявол и Блудница под Солнцем. Такой результат! Удивительно, что домовик, присланный твоим наречённым, был будто осенён, увидев мой расклад».

— Ты тоже занимаешься таро? — лениво спросил он у девушки, что сидела у него в ногах на ковре, листая уже давно не свежий «Ведьмополитан».

— Трелони давала его на этом курсе, — ответила, зевнув, девушка. — Но у неё хорошо выходит только алкогольное прорицание, поэтому учила меня этому искусству мама. Может, потом буду подрабатывать. Возьму псевдоним «Двадцать восьмая», ха-ха.

— Почему именно такой?

— Так «священные двадцать восемь» же, мистер Нотт!

Теодор фыркнул.

— Ничего не понял из того, что здесь написала миссис Уизли, — признался он, складывая письмо обратно и передавая его девушке. — Но я рад, что тебя обрадовали эти новости.

***

Утром в пятницу, двадцать девятого января Теодору прилетела сова.

«Мистер Нотт! Ваша статья оказала на меня огромное влияние, и я бы хотел познакомиться с вами лично. Буду в Хогсмиде в субботу тридцатого числа, квартирую у мадам Розмерты в «Трёх мётлах». Покорно ваш, Якоб Джерринг».

Ребус отправителя был решён мгновенно. Якоб Джерринг… Джереми Яксли ждал его, чтобы отправиться к магглам.

Теодору стало не по себе.

Глава 138

Утро субботы было дождливым и пасмурным. Немногочисленные студенты, рискнувшие отправиться в поселение, проходили внимательный досмотр зонтиком миссис Пинкертон, и под чавканье фестральих копыт расселись в десяток экипажей.

— Это какой-то Азкабан уже, — пробурчал оказавшийся в одном экипаже с Теодором Коннор Беддард с третьего курса Слизерина, худощавый высокий мальчишка из Дублина, первейший лоялист на всём факультете. — Мистер Нотт, почему нам не дали прогуляться?

— Смотрительница Пинкертон не хочет допустить нас пешком, — ответил Теодор официальным тоном. — Никто не должен потеряться, а вокруг Хогсмида патрулируют дементоры.

Ирландец и его сокурсницы опустили глаза. «Действительно Азкабан», — отстранённо подумал Нотт.

Его на самом деле захватил странный мандраж. Он полгода боролся с Тёмным лордом и его радикальными сторонниками в Хогвартсе, вёл подпольную войну, устроил провокационный спектакль, приобрел контрабандные зелья и пожал руки с лидером противостоящего правительству движения. Но это была тайная война, в которой у него не было необходимости открыто демонстрировать свою принадлежность, были покровители, что защищали своим словом, были рычаги влияния изнутри. В его нынешний визит всё могло уже поменяться.

Мерное покачивание экипажа окончилось за считанные минуты, и зашевелившиеся дети вернули Теодора из раздумий.

Хогсмид уже не поражал воображение. Теодора мало что удивляло здесь и в детстве, четыре года назад, но теперь и того удивления не осталось. Обогнав кучковавшихся возле экипажей нерешительных подростков, строивших планы на этот — первый с каникул — выход в поселение и по пути всё позабывших, он мерным шагом направился вперёд. В «Писарро» за чернилами, чтобы не вызывать подозрений своим поспешным визитом в «Три метлы» хотя бы у себя, потом в «Сладкое королевство» за шоколадным кексом, который у него попросил принести простывший Винсент, и только затем, через час, в «Три метлы».

Как назло, перед «Тремя мётлами» он столкнулся с не то патрулировавшими Хогсмид, не то праздно проводившими время Пожирателями смерти.

— Мистер Нотт, — окликнул его голос, знакомый скорее по схожему голосу того, кто шесть лет жил с ним бок-о-бок. — Куда-то спешите?

— Добрый день, мистер Гойл, — Тео обозначил лёгкий поклон головой, остановившись на месте. Внутри у него всё задрожало, а мысли полетели одна другой страшнее. — От такой погоды хочется скрыться прочь.

— Да, понимаю вас, — слегка усмехнулся мужчина. Его спутник молчал. Теодор не был ему представлен, но он видел его не раз в прошлом, мистера Марка Гиббона. Его брат был среди тех, кто нападал на Дамблдора, подумалось Тео, и Гойл либо не знал об этом, либо был слишком мягок, чтобы потребовать спроса за сына. — Мой вам совет — не покидайте замок лишний раз. Погода ныне слишком плоха по всей Британии, чтобы лишний раз испытывать судьбу.