Тео. Теодор. Мистер Нотт

Близнецы Уизли веселились, а вот Теодору было не до шуток.

Утром после рождества Тео выскользнул из гостиной ранним утром. Если вдруг его догадка была верна — зачем-то же Джинни выходила ранним утром на улицу, что ей в октябре было сыро и вязко, как в киселе, — то Уизли с этим темномагическим артефактом могла бы оказаться и вновь…

Ноги принесли его к тому самому злосчастному коридору, где нашли кошку Филча. Воды в этот раз на полу не было, как и надписей на стене, сделанных, кстати, как раз на уровне, куда доставала бы Джинни. Тео послышались неровные шаги — и он вновь ускорился, на этот раз резко поворачивая за коридор.

Джинни Уизли — а это была именно она — несла темномагический артефакт прямо в руках, уткнувшись в них, как в книгу. Теодор в последний миг увидел, как чёрные, липкие путы какого-то проклятья опутывают её, проникая в глаза и уши, а взамен она отдаёт тонкие серебристые и красные нити чистой магической силы. Это всё он понял за миг интуитивно, а потом они столкнулись.

— Ой! — вскрикнула девочка. Артефакт, какая-то книга, которую Теодор вышиб из её рук, улетела ей за спину. Джинни не упала, поддерживаемая за локоть юношей, но из её сумки рассыпались все вещи. — Это снова ты! — обвиняюще сказала она, сфокусировав взгляд. — Хватит в меня врезаться, Нотт!

Джинни попыталась вырваться, и Теодор видел с ужасом, как артефакт пытается как будто бы нащупать её по голосу.

Интуитивно Теодор выпустил магию, скорее от ужаса и страха, и волна огня, не видимая девочке, сорвалась с кончика его пальцев на правой руке. Книжка вспыхнула, нити тёмной магии пропали, но сам артефакт остался цел.

— Пусти уже меня! — уже тише сказала девочка. — Кажется, вещи рассыпались…

Она всхлипнула.

— Всё будет хорошо, — прошептал Теодор, зачем-то приобнимая её. — Сейчас мы соберём вещи.

Ему подумалось, что, увидь его близнецы, расправы не миновать. Впрочем, решения у него не было.

Он помог Джинни поднять вещи, и попытался трансфигурировать одну чёрную книжку в ту, на которую был похож артефакт. Взволнованная девочка успокоилась, получив книгу назад в руки, и Тео проводил её до лестницы, а затем бегом вернулся к месту, где оставил проклятую вещь.

Она всё ещё лежала там.

«Мерлин и Моргана!» — подумал Теодор. Этот артефакт стоило куда-то деть подальше от людей. Например, в ту самую комнату к Варнаве…

— Нет, — сказал Теодор Нотт вслух, будто бы сбрасывая липкие оковы подчинения. Оказывается, за какой-то миг этот артефакт оказался у него в руках, а сам он стоял почему-то на месте той самой лужи. — Нет, — повторил он, роняя на пол книжку. — Я не позволю тебе завладеть моим разумом!

У него не было сумки, но он стащил с себя плащ, завернул в него руку, и только так взял двумя пальцами книжку. Откуда-то из коридора послышались шаги — это явно были близнецы Уизли. Теодору стало страшно, очень страшно, и он побежал.

Не разбирая пути, он бежал, перемахивая через ступени, преодолевая недвижимые лестницы, явно седьмым чувством ощущая, что бежит не просто так. Ему нужен был декан и его камин — другого пути к директору он не знал.

В целом ему была нужна любая помощь. Он вспомнил, что негласным правилом Хогвартса было оказание помощи нуждающимся, ещё в Средние века…

Очередной поворот на очередном этаже, он наткнулся на какой-то гобелен, и вдруг кубарем полетел вперёд и вниз, не отпуская проклятый артефакт.

— Скорее, ну же, к Дамлбдору! — простонал Теодор, хватаясь за бок другой рукой. Ему было холодно, больно и страшно… боль в руке шла от большого и указательного пальцев, которыми он держал проклятую книгу. Снова Варнава Вздрюченный.

Куда бежать, направо, или налево?! Теодор метнулся в одну, в другую сторону — ему чудилось, что худшие кошмары атакуют его. Вон Уизли с маниакальными улыбками — нет, это лишь доспехи, вон Квиррел с вампиром в затылке — нет, это лишь портрет… Наконец, он снова уткнулся, едва не рыдая, в гобелен, и услышал скрип.

Повернулся — и узрел дверь.

«Дамблдор живёт здесь!» — пронзила его воспалённый мозг мысль. Рука онемела от боли, ткань плаща плавилась и жглась, а проклятый артефакт пытался навязать ему свою волю. Собрав все силы в кулак, Теодор Нотт открыл дверь и ввалился внутрь.

***

Едва сделав шаг, Теодор рухнул, споткнувшись обо что-то, и темномагический артефакт вылетел из его руки куда-то вперёд.

— Прошу прощения? — озадачено спросил голос директора. — Мистер Нотт?

Тео не мог сказать и слова. Его тело била судорога. Артефакт всё ещё пытался атаковать его.

Под воздействием чар Тео взмыл в воздух, лихорадочно кашляя. Ему было плохо — рука горела от проклятой книжки, бок — от забега, сердце бешено колотилось, а голова трещала будто бы по швам. Чары опустили его в кресло.

— Вы не вошли обычным путём, мистер Нотт, — резюмировал Дамблдор, так и не вставший из-за своего стола. Рядом с ним на насесте сидела старая, нарядная птица. Её вид вдруг напомнил Теодору приятные воспоминания из детства. Они с отцом на мансарде, отец ухаживает за новым помётом совиных птенцов — а Тео просто ластится к молодым птенчикам, что беззастенчиво курлыкают и трутся о его пальцы. — Так что же привело вас сюда?

Тон его был холоден и спокоен.

— Профессор… там артефакт, — хрипло вымолвил Нотт. — Я забрал его у… у…

Дамблдор поймал его взгляд. Теодор вспомнил, как это было — и как он лихорадочно бежал, и как его руку жгло, и как его преследовали Фред и Джордж…

— Забрали его у мисс Уизли? — задумчиво пробормотал Дамблдор. — Что же…

Директор поднялся и подошёл к месту, где лежал плащ Теодора. Он вдруг почувствовал озноб, и зубы стали отбивать чечётку. Скрипнуло затворяемое чарами окно.

— Вот эта книжка — артефакт, — задумчиво сказал Дамблдор, поднимая её чарами. — Хотя… да, действительно, — в следующий миг он сказал с чувством неприязни. Тео разлепил глаза — на столе Дамблдора по волшебству возник металлический контейнер, куда старик опустил чарами буклет.

Теодор вновь прикрыл глаза.

— Выпейте, мистер Нотт, — директор наклонился над ним. — Что же заставило вас совершить такой отчаянный поступок?

Тео залпом выпил то, что было налито в стакан. Ему вдруг резко стало хорошо, и он даже улыбнулся. Лишь рука чуть-чуть саднила.