Теоретик
Шрифт:
– Приехали?
– разглядывая эту груду, спросил Янис, не обращаясь ни к кому конкретно.
– Если не свернуть здесь, а продолжать идти прямо, все мы здесь и останемся.
Прежде чем ответить, Грек поиграл желваками на скуластом лице. Затем посмотрел на солнце, которое стояло в зените, в ту сторону, откуда мы сюда пришли, попытался сплюнуть, но у него не получилось. Жарко.
– А если воспользоваться следующим отворотом?
– Грек! Ты в своем уме?!
– попытался образумить его Гриша.
– Сам же знаешь!..
– Знаю,- не стал отказываться тот.
– Но ведь и дело того стоит. Сейчас скажу почему. Мне точно известно,
– Георгич, сам знаешь, утечка не только от нас могла произойти, - начал оправдываться Гудрон.
– Знаю, - кивнул тот.
– И у меня даже в мыслях нет обвинить кого-то из вас. Чтобы груз прибыл на Вокзал, в интересах каждого: не чужое несем, свое, кровное. Но, тем не менее, факт остается фактом.
– Слава, а что там за проход такой?
– поинтересовался я у Профа. Если Гриша умудрился побледнеть?
– Шанс нарваться на то, из-за чего каньон и назвали каньоном Дьявола, слишком велик, - коротко объяснил тот.
– Ну так что, рискнем?
– Грек по очереди посмотрел на всех.
На меня мог бы и не смотреть - я как все. Да и не мой голос будет решающим.
– Можно попробовать,- ответил за всех Янис.
– Если не свернуть, а идти дальше каньоном - самоубийство точно. Возвращаться - тоже не сахар. Там, на входе, мы как на ладони будем, и укрыться негде. В общем, лично я - за! Да, а если затычки в уши воткнуть? Стоит оно того?
– Вряд ли, - засомневался Слава.
– При сильном излучении акустических волн кости черепа сами начнут резонировать. Скорее противогазы пора достать, если дело не в акустике, а в испарениях.
Все посмотрели на Грека. Тот даже задумываться не стал.
– Противогазы не помогут, проверено. Только лишние проблемы создадут. Так что по старой схеме, - и он со значением на всех посмотрел.
Я понятие не имел, что это значит - по старой схеме. Мне и новая до сих пор была неизвестна. Но, по примеру остальных, тоже поднялся на ноги.
Однажды мне пришлось перейти вброд горную речку. Ледяная вода, порой по грудь, скользкие камни на дне. И бешеный поток, который так и норовил сбить с ног, и понести вниз по течению, чтобы со всего маху ударить о торчащие над поверхностью камни. А затем в другой, третий, четвертый... Чтобы вынести на отмель или берег уже бездыханное тело. Было жутко настолько, что едва удалось удержать себя от паники.
То, что я чувствовал тогда и сейчас, не входило ни в какие сравнения. Это был настоящий ад. Нет, не снаружи - внутри. Снаружи все оставалось по-прежнему. Удушающая жара, пот ручьем, на который охотно ложилась пыль, которой тут хватало с избытком. Но теперь ко всему этому добавились и внутренние ощущения. Когда вдруг наваливалась такая тоска, что хотелось выть, и рвать на себе волосы от полной безысходности. Наверное, наблюдай кто-нибудь нас со стороны, вид пяти обвешанных оружием мужиков, которые едва бредут, размазывая кулаками слезы на щеках, мог вызвать и удивление, и усмешку, и даже брезгливость.
Затем наступала минутная передышка, в течение которой мы успевали проделать куда больший путь, чем за предыдущие четверть часа, после чего накатывало снова. Ни с того ни с
сего, вдруг одолевал дикий ужас, от которого хотелось забиться под какой-нибудь камень, сложиться вчетверо, обхватить голову руками, крепко-крепко зажмурить глаза, и застыть.Следом приходила беспричинная ярость, которой тоже невозможно было найти объяснения.
В эти минуты мне донельзя раздражали сутуловатая спина бредущего впереди Славы. Рюкзак, который мерно покачивался на его спине. Торчавшие из-под каски отросшие волосы.
Так и подмывало ударить его ногой! Чтобы уронить на землю, и уже лежачему раз за разом со всего маха бить носком берца в лицо.
Или ткнуть ножом. В бок, стараясь угодить в почку. После чего провернуть в ране лезвие, вынуть его, и смотреть, как из нее толчками после каждого удара сердца вытекает кровь. Сладостное зрелище! И снова, без всякого перерыва, леденящий ужас. А следом опять тоска.
Все пропало в один миг. Осталась только ощущение полнейшей опустошенности. Теперь я хорошо представлял, что обозначает выражение - чувствовать себя выжатым до последней капли.
Стены прохода, до этого узкие так, что между ними едва можно было протиснуться, подались далеко в стороны. И где-то там, впереди, на краю каньона, показался лес. Который с недавних пор я ненавидел до нервной дрожи. Но не сейчас. Сейчас он означал одно - что вскоре мы выберемся из этого действительно Каньона дьявола.
– Вперед!
– скомандовал Грек едва ворочавшимся языком. И прибавил.
– Недолго уже.
Взобравшись на четвереньках вверх по склону, мы бессильно рухнули на траву.
– Привал.
– Семь минут?
– наверное, со стороны Гудрона это была его очередная шутка. Правда, никто ее не оценил, а сам Грек коротко мотнул головой.
– Полчаса. И мы полностью их заслужили.
– Кто бы сомневался, - пробормотал Янис. После чего признался.
– Знаешь, Теоретик, так мне хотелось ударить тебя прикладом по голове! Сам не знаю: как удалось удержаться?
– А мне тебя, - кивнул Гриша.
– Только не прикладом. Руки на шею наложить, и давить, давить! Пока у тебя глаза из орбит не вылезут.
– Сноуден, ты у меня тоже особой симпатии не вызывал, - ухмыльнулся Гудрон, который в нашей цепочке шел вслед за Гришей.
– Мне вообще вас всех перестрелять хотелось. За то, что бежите медленно, - неожиданно поделился Грек.
И только Слава промолчал. Наверное, на всякий случай, потому что перед ним в каньоне шел сам Грек.
– Слышал я, целая группа в подобном проходе вся и осталась. Именно по этой причине. Возможно, даже в том, которым мы и прошли, - сказал Янис.
– Сомнительно, что бы в нем, - не согласился с ним Гудрон.- Непременно мы кости увидели бы. А их нет.
– Еще не факт, что их раньше там не было. Сам знаешь, какие здесь потоки бушуют в сезон дождей. Камни с места на место передвигают, а уже кости-то!..
– Тоже верно.
– Все, подъем!
– и Грек поднялся на ноги.
Полчаса не прошло точно, на что ему не забыл указать Гриша.
– Командир, рано еще!
Но тот был неумолим.
– Здесь, на самом краю, мы как на ладони. Углубимся в лес, отыщем источник воды, тогда и отдохнем. И перекусим.