Теория мироустройства

Исао засмеялся.

Комментарий к Глава Четырнадцатая. Будущее кресла-каталки в космосе

Автор сволочь, Юкари сволочь, вдохновение скотина.

(У кого тут чувство дежа вю? ( ° °) )

Жестоко, несправедливо и грустно — вот что я думаю. Но всё равно пишу, да =_=

(Правда, я тешу себя AU-шкой, в которой Исао всё-таки успел…)

Фанфик писался чуть ли не ради последнего предложения.

Песня в начале главы — мой корявенький перевод английского перевода песни SOUND HOLIC feat. 709sec. — FLASHBACK. Название самой главы, кстати, тоже перевод из этой серии (в смысле корявый =_=)…

Благодарю всех, кто прочитал данную работу. Мне очень приятно ваше внимание к моему труду ^_^

И да, конфа ТТГ (я знаю, я мастер аббревиации) — вам отдельное спасибо за то, что были тут с самого начала и вдохновляли двигаться дальше. Некоторые идеи точно зародились благодаря нашим беседам (только я уже не помню, какие именно, ахах… ( ° °) ). Вы няши ~

А также отдельно благодарю всех, кто оставлял отзывы. Мне было действительно интересно в процессе узнавать мнение читателей)

========== Экстра. Бесконечный кошмар ==========

Комментарий к Экстра. Бесконечный кошмар

Внезапная Экстра, пришедшая мне на ум спустя практически три месяца после завершения фанфика.

Присутствуют мутные намёки на всякие вещи…

Свист ветра. Оглушительно, будто пронёсся настоящий ураган. Однако его порыв не сбил с ног, а лишь взметнул в воздух настоящее конфетти из разноцветных листьев — преимущественно красных кленовых, но были также и жёлтые, оранжевые, бордовые, коричневые, кое-где даже зеленоватые. Марибель невольно остановилась и прикрыла лицо рукой, чтобы этот пёстрый вихрь не залепил глаза и не закрыл весь обзор. Едва лиственное торнадо перестало буйствовать, она убрала руку от лица и продолжила свой путь.

Марибель уверенно шагала по знакомым парковым дорожкам. Под ногами шуршали осенние листья, в ушах эхом отдавался свист только что пронёсшегося ветра, а в носу слегка щипало от сырости — погода сегодня выдалась дождливая. Низкое свинцовое небо давило, словно в любой момент было готово обрушиться на голову. Однако вся эта неприятная атмосфера не могла остановить Марибель, совершающую свой ежедневный ритуал, своё паломничество в больницу. Держа в голове, что там, в унылой палате, находится её лучшая подруга, Марибель быстрым шагом преодолевала расстояние до неё.

Внезапно Марибель почудилось, будто воздух изменился. Она просто сделала очередной шаг, как ей неожиданно стало тяжелее дышать. Едва она задумалась об этом, лоб прорезала боль, будто где-то внутри, в мозгу, прошла трещина. Марибель невольно приложила руку ко лбу, болезненно жмурясь. “Прямо как там…” — подумала она, с внутренней горькой ухмылкой вспоминая место, в котором её постоянно мучили головные боли… и которое отняло у неё подругу. Мысль о Ренко заставила Марибель стиснуть зубы и, выпрямившись, решительно тряхнуть головой (та отозвалась новым приступом боли), чтобы продолжить путь. Однако то, что она после этого увидела перед собой, заставило Марибель повременить с воплощением этих намерений в жизнь.

В поле её зрения оказалась высокая античная арка. Белый камень будто сверкал в тусклых лучах осеннего солнца, стараясь привлечь к себе внимание прохожих… точнее, прохожего. Единственного человека находящегося в парке — Марибель.

Да, пожалуй, именно внезапная безлюдность парка в не столь уж поздний час казалась наиболее странной в данной ситуации. А также сам факт существования подобной античной арки в Японии середины двадцать первого века… при том что прежде, буквально мгновение назад, её тут не было.

Марибель остановилась, глядя на это проявление иного мира. Сомнений не было: внезапное изменение атмосферы вокруг — результат пересечения границы. Марибель не могла сказать, как именно ей это удалось, но всё слишком хорошо сходилось. И, помня предыдущий опыт, она насторожилась, с опаской присматриваясь к причудливой арке.

Внезапно глаз ухватил какое-то быстрое движение под каменным сводом, и сердце Марибель пропустило удар. “Нет, не может быть… — подумала она, бледнея и одновременно задыхаясь. — Этого не может быть… Это не может быть она…”

Охваченная противоречивыми чувствами, Марибель невольно сделала шаг к арке. Образ, который сначала показался ей столь призрачным, не рассеялся, а наоборот приобрёл чуть более чёткие очертания. Ещё один шаг — и в нём окончательно прорисовались до боли знакомые черты. Классическая чёрная шляпа, украшенная белой лентой, белый же бантик на пряди каштановых волос, чёрная одежда, которая так нравилась одной очень и очень дорогой личности… Ещё шаг окончательно развеял всякие сомнения: там, под сводом античной арки, прижавшись спиной к стене, стояла Усами Ренко.

Едва осознав это, Марибель на секунду застыла на месте — чтобы в следующий миг поддаться эмоциям и, дав волю рвущимся наружу слезам, пуститься бегом. Ноги скользили по мокрым листьям, сумка больно била по боку, а слёзы застилали взор и затрудняли дыхание, но Марибель не обращала на это внимания — сейчас её волновало лишь то, что Ренко находится практически на расстоянии вытянутой руки. Нет, Марибель ни за что не упустит этот шанс.

— Ренко! — позвала она срывающимся голосом, едва оказалась на расстоянии, с которого её просто невозможно было бы не услышать.

На секунду Марибель охватил страх: вдруг Ренко не обратит на неё внимания, не услышит зова или — хуже того — проигнорирует, словно ничего не случилось? Однако в следующий миг все её опасения развеялись: Ренко обернулась на зов и тепло, совсем как раньше, улыбнулась. Ренко отделилась от стены и, заложив руки за спину, повернулась всем корпусом к Марибель, наблюдая, как та спешит к ней. А Марибель в какой-то момент пути наконец-то сбросила мешающуюся сумку с плеча и, избавившись от балласта, ускорила бег, чтобы ещё быстрее оказаться рядом с подругой. С той самой дорогой Ренко, звука голоса которой она так давно не слышала и улыбки которой столько времени не видела.

— Это и правда ты, Ренко? — со слезами счастья спросила Марибель, останавливаясь напротив подруги.

Ренко вновь улыбнулась, но уже как-то виновато, а затем с лёгким кивком подтвердила:

— Это и правда я, Мери.

Едва она произнесла это, Марибель почувствовала прилив лихорадочной энергии. Её руки затряслись, словно её тело не было способно выдержать всё то тепло и нежность, которые так долго нарывали, терзая сердце изнутри, а теперь выплеснулись наружу, хлынув неконтролируемым потоком, снося всё на своём пути и заполняя каждую клеточку Марибель. Дрожа уже вся, Марибель всхлипнула, чувствуя, что вот-вот разразится новым приступом рыданий, а затем преодолела те последние жалкие сантиметры между собой и Ренко и крепко обняла подругу.