Терновый венок надежды
Шрифт:
Мне несомненно повезло, что настоятель разрешил остаться у них в тепле, с едой и кровом над головой. Так что всё обернулось не так уж и плохо...
Около недели пришлось жить в Картезианском монастыре и притворяться человеком. Еда, которая не лезла в горло, и голод... который, казалось, разъедал кости и душил плоть. Вода. Ледяная вода. Только она могла меня привести в чувства. Отвлечь... и вновь вселить в тело и душу силы, противостоять злу, что нынче обитало во мне и требовало жертвы...
***
– Виттория, вы очень болезненно выглядите... Может, вам показаться нашему брату Александру?
– Благодарю, святой отец. Всё в порядке. Я знаю свой недуг. И я сама... с ним справлюсь.
– Марко! Марко! Вот где ты!
– Что с Вами?
***
– Обморок. Голодный обморок. Вы ничего не едите?
– Где я?
– Я - брат Александр. Я смогу вам помочь, наверно, - последнее добавил еле слышно.
– . Настоятель сказал, вы знаете, что у вас за недуг? Скажите. Я, конечно, много повидал, но...
– Что?
(тяжело сглотнул, замялся тот)
– Я думаю, у вас простое истощение. Хотя мне не все, конечно, ясно.
(решаюсь на бой и пора убегать отсюда, пока не пришла беда)
– Марко. Он вернулся? Он здесь?
– Брат Марко вернулся. Он хотел, было, с вами поговорить, но вам стало плохо. Успеете, не переживайте. А сейчас вам необходим покой, да и подкрепиться бы несомненно.
– Пожалуйста. Марко... мне нужно с ним поговорить, а потом всё, что вы пожелаете.
Замялся в рассуждениях. Тягучие мгновения борьбы взглядов, моей немой мольбы - и сдался...
– Хорошо,
будь по-вашему.
***
– Ар де Ивуар... Прошу, скажите, - жалобно прошептала я, уже, казалось, утопая в отчаянии, - вы что-то знаете о нем? Где он? Вернее, - вновь осеклась, - куда пропал и что с ним случилось?
– Ох, - вдруг громко выдохнул монах, глаза забегали по сторонам, тут же присел на стул рядом.
– Ивуар...
– хмыкнул и тут же разлилась добрая улыбка на его устах.
– Я, наверно, уже полвека его не вспоминал. Хотя... он мне был, как второй отец.
– перевел взгляд на меня, уставившись в очи.
– Они. Ар и мой родной отец, были лучшими друзьями. Я его еще дядей называл... Ар, да Ар. Именно так его звали. Дядя Ар.
Рассмеялся.
– Так вы слышали, что-нибудь о нем? Что с ним случилось после того, как пропал из монастыря Святой Елены?
(пытаюсь встать с постели)
– Нет, нет, лежите, - вдруг дернулся ко мне и тут же силой уложил обратно.
– Брат Александр явно мне дал понять, что не стоит этого делать и взял с меня слово следить за вами. Вам бы хорошо поесть да поспать. Я знаю, еда тут не очень. Не та, которой стоит потчевать достойных господ, но все же...
– Нет-нет, - дернулась я, - здесь отличнейшая еда. Это - я. Мой недуг.
– А... простите. Простите...
– опустил голову, стыдливо пряча глаза.
– Так...
– болезненно, сквозь воспитанность и робость, веду свою линию, - вы что-то слышали про Ара де Ивуара после исчезновения?
– А. Да, - вновь взгляд устремил на меня.
– Он отправился паломником в Иордан.
– ЧУДА?!
– невольно вырвалось из моей груди и от ужаса закрыла веки.
– В Иордан, но потом он вернулся!
– поспешил добавить послушник.
– Ко мне заходил. Да, точно. Провел немного времени здесь. Я помню, он так изменился.
– Что?
(выстрелила на брата Марко взглядом, посмотрел и тот на меня)
– Говорил, мол по его вине... пострадали двое близких ему людей. И что, если бы не его самоуверенность, он мог бы спасти, по крайне мере, девушку. Если честно, я мало тогда что уразумел из его рассказа, а теперь уж и вовсе едва ли что помню. Так что, дабы не соврать, больше ничего говорить не стану. Знаю только, что подкосило это все его очень. И тот ушел. Но скитаниям не удалось смыть горя с души и заглушить злость самобичеванием, а потому принял решение вновь податься в монастырь. Аскетом. Да, аскетом. Полное самоотречение и изоляция. Тогда мы и попрощались навсегда. Ушел. О, Господи, - потер свою седую бороду, окидывая неосознанно взглядом стены.- Куда же он направился?
(тяжелый вздох, разгоняя туманные мысли, зачерствелую память)
Convento dei Cappuccini (монастырь капуцинов). Да, именно он. В Палермо.
Он направился туда.
Глава 24. Надежда
Время наступало на пятки.
Сколько еще я могла обманывать себя и свою плоть, подавляя надеждой страх и голод?
Сколько еще я могу держать свой разум при себе, не отдаваясь во власть инстинктам?
Под взгляды негодования и жалости я покидала картезианский монастырь, от всей души благодаря добрых людей за бесценную помощь.
Но оставаться дольше было неразумно.
Шаг за шагом, от поддержки одних до содействия других, я двигалась вперед, навстречу упованию. Единственному, что мне оставалось.
Всё, чем теперь богата. Всё, что у меня есть.
... молитвы и надежда.
***
– Ар де Ивуар? Вы что-нибудь слышали, знаете о нем?
– я уже не верила в свое везение, хотя разум приказывал не сдаваться. Просто не сдаваться. Потому что другого пути нет. Нет, или, по крайней мере, я его не искала.
(нахмурился пожилой человек)
– Брат Ар. Помню такого, помню, - закивал головой тот.
– Давно его не стало. Давно...
Словно кто полосонул меня изнутри - тут же зажмурилась от боли и безысходности.
– Болезнь его какая-то скосила. Ужасная. Быстро, несчастный, сгорел. Быстро. И наш брат Марчелло даже не понял, что же это было. Не смогли помочь. Не успели.
(тяжелый выдох мой; глаза налились слезами)
– А... останки? Он захоронен здесь?
– Да, - закивал головой монах.
– Конечно. В крипте, где и остальные братья, которые ушли в мир иной...
– А я могу его увидеть?
(лицо его вытянулось, а глаза округлились, как блюдца)
– Это... закрытая территория, и, к тому же, зрелище не для ... дамы.
– Пожалуйста, мне очень нужно. Очень, иначе не успокоюсь. Я так много прошла, так долго его искала, что просто не могу отказаться, развернуться и вот так уйти. Прошу вас!
(невольно сложила руки в мольбе)
Прошу, святой отец!
(тяжелый вздох; тягучие мгновения рассуждений)
– Ну... Раз это так важно...
– неуверенно шепнул.