Террор в Северном море

Он вернулся к радиорубке.

— Да что же такое происходит? — рявкнул он скорее на себя, чем на оператора, который, подняв левую руку, призвал его к тишине, а затем сказал:

— О’кей. Вас понял, перехожу на прием. — Оператор переключился на прием, положил наушники на стол, развернулся вместе с креслом и уставился на Тернера.

— Чарли-2? — спросил Тернер.

— Нет. Это был Мастерс.

— С Орла-3?

— Нет. С вертолета. Сказал, что сейчас прилетит.

Чувствуя замешательство и страх, Тернер затеребил бороду и посмотрел в открытую дверь. Вертолета не было видно. Вздохнув, он повернулся к оператору и вновь отметил, как бледно тот выглядит.

— Он что-нибудь еще помимо этого сказал? — спросил он.

— Да, — ответил оператор. — Он просил, чтобы вы были здесь.

— А сообщил что-нибудь об Орле-3?

— Он попросил, чтобы вы были здесь.

Это было непохоже на Мастерса. Вообще звучало как приказ. Тернер выругался и стал расхаживать взад и вперед, пытаясь собраться с мыслями.

— А что Чарли-2? — спросил он.

— По-прежнему не отвечает.

— Что же это происходит? — уже более смиренным тоном спросил Тернер. — Никакой связи не вижу.

Он вышел из радиорубки, взобрался по стальному трапу, пересек палубу между возвышающимися блоками модулей, обогнул маячившие в вышине вышки. Ветер становился все холоднее, море — все более беспокойным. Он прошел мимо рабочих, копошащихся на груде стальных труб, торопливо пробежал под поднимающейся стрелой крана. Тернер ощущал биение сердца. А нервничать он не любил. Добравшись до конца палубы, взобрался наверх по еще одному трапу и по стальному помосту прошел на посадочную площадку.

Здесь, оставляя рядом пустое место, стоял вертолет, принадлежащий Браво-1. Тернер подошел к телефонной будке рядом с посадочными площадками. Он позвонил десятнику Двайту Баскомбу и попросил прислать сюда двух чернорабочих. Повесив трубку, вернулся к пустой посадочной площадке. Посмотрев в небо, увидел спускающийся вертолет Орла-3.

Тернер выругался и прошелся по палубе, не спуская глаз с вертолета. По помосту поднялись двое чернорабочих в ярко-желтых комбинезонах. Они кивнули Тернеру, затем уставились в небо. «Уэссекс Мк-3» спускался, еще далекий и не очень шумный. Чернорабочие взялись за работу, отсоединяя закрепляющие зажимы. Закончив, они отошли за спину Тернера и стали рассматривать приближающийся вертолет. Он уже ревел прямо над ними, обдавая их потоком воздуха от винта. Они ухватились за поручни и наблюдали за посадкой. Машина приземлилась аккуратно, лишь слегка качнувшись. Двигатели смолкли, лопасти закрутились медленнее, и тут открылась боковая дверца.

Первым вышел Мастерс. Сразу же вслед за ним показался Шульман. Грубоватые черты лица десятника были словно высечены из гранита, каштановые волосы растрепаны. Вид у него был ошарашенный. Когда он торопливо со спешащим позади Шульманом двинулся к Тернеру, тот даже не обратил внимания, выгружаются ли остальные пассажиры. Он лишь разглядел бледное и испуганное лицо Шульмана. Чернорабочие принялись за работу, блокируя колеса «вертушки». Мастерс подошел к Тернеру и уставился на него яркими глазами, полными муки.

— Орел-3 затонула, — сказал он.

Тернер даже не знал, что и сказать. Все казалось невероятным. Он сглотнул и посмотрел на Шульмана, у которого был просто больной вид. На лице американца читалось потрясение и неверие в случившееся, и видно было, как его трясет. Затем Тернер тяжело уставился на Мастерса, который кивнул и повернулся к Шульману. Сказал, чтобы тот пошел в бар и хорошенько выпил. Пилот, не сказав ни слова, пошел, куда ему сказали. Они посмотрели ему вслед, как он спустился по помосту и скрылся в одном из модулей. Мастерс подошел к телефонной будке и дозвонился до доктора. Сказал, чтобы тот спустился в бар и осмотрел Шульмана. Повесив трубку, повернулся к Тернеру.

— Что произошло? — спросил Тернер.

— Она затонула, — ответил Мастерс. Взяв Тернера за локоть, он повел его подальше от прислушивающихся чернорабочих. Мастерс, спустившись с помоста, огляделся и провел рукой по встрепанным волосам.

— Нас подорвали миной, — сказал он тихо.

Тернер ощутил легкое головокружение. По телу побежали мурашки. Он старался не думать о премьер-министре и о том, что ему придется сказать.

— Иисусе, — сказал Тернер.

— Да, — ответил Мастерс. — Какой-то ублюдок подложил мину под северо-восточную опору понтона.

— Мину?

— Именно — мину. Она подорвала опору, платформа накренилась, и вся вышка превратилась в сумасшедший дом.

— И целиком затонула? — спросил Тернер.

— Да. Вышка стала разваливаться, затем затонула, прихватив с собой все.

— И никто не остался в живых?

— Судя по взгляду с вертолета, никто. Никто больше не выжил.

— Бог мой! — сказал Тернер. Он посмотрел в глаза Мастерсу, глаза, горящие злостью и потрясением. Они метались по палубе туда и сюда, словно ища отгадку.

— Но кто же?..

— Не знаю, — сказал Мастерс. — Я рассматривал различные варианты, но большинство из них не имеет смысла.

— Должно быть, этот кто-то находился на вышке.

— Толковое предположение, — сказал Мастерс.

— Какой-нибудь фанатик, которому наплевать, что он тоже потонет вместе с вышкой. Какой-нибудь тупой ублюдок, пожелавший стать мучеником.

— Может быть, — сказал Мастерс. — Но он не должен был утонуть вместе с ней. Он мог воспользоваться и миной с часовым механизмом. И в это время уже не быть там.

— Но зачем? — спросил Тернер.

— Из-за премьер-министра, — предположил Мастерс. — Вряд ли такое совпадение по времени случайно.

— Но почему Орел-3? Она же в ста пятидесяти милях севернее.

— Я знаю. Но на этом дело может не кончиться. Может и еще что-нибудь произойти.

Тернер огляделся. Бормотание моря выводило его из себя. Он попытался сосредоточиться на фигурах чернорабочих и подсобников, ковыряющихся на платформе.

— Совещание продолжается? — спросил Мастерс.

— Господи Иисусе, и не напоминай.

— Они знают?

— Нет. Знают только, что произошло нечто чрезвычайное, но что именно, не знают, и я сомневаюсь, что догадываются.

— А радиооператор?

— Ах да, он знает, что вышка затонула. Но ничего больше. Ваш радиооператор не успел рассказать подробнее.