Тигр. Тигр!

— Нет, я хотел сказать… Как происходящее может их травмировать? Они же все сражаются за то, чтобы попасть ко мне, не так ли? Я что, обманул чьи-нибудь ожидания?

— Загадка. Tripotage [67] . А теперь, возлюбленный всемирный отец, займемся отжиманиями. Вы готовы? Начинайте.

Внизу, в ресторане «Одеона», Гельсион решил расспросить метрдотеля — высокого, худощавого и подвижного человека с очень грустным лицом.

— Мы простые люди, мистер Гельсион. Suo jure [68] . Вы, конечно же, это понимаете. Женщины вас любят, но они знают, что не могут рассчитывать больше чем на одну ночь любви с вами. Черт возьми. Естественно, они разочарованы и расстроены.

67

Темные делишки (фр.). (Прим. перев.)

68

В своем праве (лат.). (Прим. перев.)

— А чего они хотят?

— Того же, чего хочет каждая женщина, мои любезные ворота на запад. Постоянных отношений. Брака.

— Брака!

— Oui.

— Все до единой?

— Oui.

— Ну, хорошо. Я женюсь на всех пяти миллионах двести семьдесят одной тысяче девятерых.

Но тут запротестовал главный сводник мира.

— Нет, нет, нет, юный Лохинвар. Черт возьми. Это невозможно. Даже если забыть на время о религиозных препятствиях, существует еще и человеческий фактор. Кто сможет справиться с таким гаремом?

— В таком случае я женюсь на одной.

— Нет, нет, нет. Pensez a moi [69] . Как вы сделаете выбор? На какой из кандидатур остановитесь? При помощи жребия, соломинок или станете бросать монетку?

— Я уже сделал выбор.

— Да? И кто же это?

— Моя девушка, — медленно проговорил Гельсион, — Джудит Филд.

— Так. Ваша любимая?

— Да.

— Она находится в самом конце пятимиллионного списка.

69

Подумайте обо мне (фр.). (Прим. перев.)

— В моем списке она всегда стояла на первом месте. Я хочу Джудит, — Гельсион вздохнул. — Я помню, как она выглядела на балу изящных искусств… Светила полная луна…

— До двадцать шестого полной луны не ожидается.

— Я хочу Джудит.

— Остальные от зависти разорвут ее на части. Нет, нет, нет, мистер Гельсион, мы должны придерживаться расписания. Одна ночь для каждой девушки, одна ночь, и не больше.

— Я хочу Джудит. Иначе…

— Этот вопрос должен быть обсужден на Совете. Черт возьми.

Вопрос обсуждался на заседании Совета Объединенных Наций дюжиной делегатов — высоких, сухих, подвижных, с очень грустными липами. Было решено позволить Джеффри Гельсиону тайно жениться на одной девушке.

— Но никаких семейных уз, — предупредил его главный сводник мира. — Никакой верности жене. Нужно понимать. Мы не можем отказаться от вашей помощи в выполнении нашей программы. Вы незаменимы.

Счастливицу Джуди Филд привезли в «Одеон». Она была высокой девушкой с темными, коротко подстриженными волосами и прекрасными ногами теннисистки. Гельсион взял ее за руку. Главный сводник мира на цыпочках вышел из номера.

— Здравствуй, милая, — прошептал Гельсион.

Джудит с ненавистью посмотрела на него. У нее были мокрые глаза, а лицо распухло от слез.

— Здравствуй, милая, — повторил Гельсион.

— Если ты дотронешься до меня, Джефф, — задыхаясь, проговорила Джуди, — я тебя убью.

— Джуди!

— Тот омерзительный человек мне все объяснил. Он, кажется, не понял меня, когда я попыталась ему сказать… Я молила Бога о том, чтобы ты умер до того, как придет моя очередь.

— Но я же хочу на тебе жениться, Джуди.

— Я скорее умру, чем соглашусь выйти за тебя замуж.

— Не верю. Мы же любили друг друга целых…

— Ради всех святых, Джефф, любовь для тебя кончилась. Разве ты еще этого не понял? Женщины плачут потому, что они тебя ненавидят. Я тоже тебя ненавижу. Весь мир тебя ненавидит. Ты отвратителен.

Гельсион посмотрел на девушку и по ее глазам понял, что она говорит правду. Он так рассвирепел, что попытался схватить ее, но Джуди отчаянно отбивалась. Они метались по огромному номеру, переворачивая мебель, все больше распаляясь и тяжело дыша. Чтобы положить конец сражению раз и навсегда, Гельсион ударил Джуди Филд своим огромным кулаком. Она отлетела к окну, вцепилась за штору, но ей не удалось удержаться. Пробив спиной стекло, Джули, словно тряпичная кукла, вывалилась из окна четырнадцатого этажа.

Гельсион в ужасе посмотрел вниз. Возле тела Джуди собралась толпа. Поднятые лица. Грозящие кулаки. Возмущенный ропот.

В этот момент в номер влетел сводник.

— Старина! Дружок! — воскликнул он, — Что вы наделали! Per contra [70] . Из этой искры разгорится варварское пламя. Вам угрожает страшная опасность. Черт возьми.

— Они действительно все меня ненавидят?

— Helas, вы узнали правду? Фу, какая несдержанная девчонка. Я же ее предупреждал. Oui. Вас ненавидят.

70

С точностью до наоборот (лат.). (Прим. перев.)

— Но вы же говорили мне, что меня любят! Новый Адам. Отец нового мира.

— Oui. Вы и есть отец, но какое дитя не испытывает ненависти к своему родителю? Кроме того, вы являетесь законным насильником. А какая женщина не испытывает ненависти к мужчине, которого она должна обнимать против собственного желания… даже если она делает это, чтобы спасти человечество? Уходим отсюда, да побыстрее, моя хлебная водка. Passim [71] тебе угрожает страшная опасность.

71

Повсюду (лат.). (Прим. перев.)

Он потащил Гельсиона к запасному лифту, и они спустились в подвал «Одеона».

— Армия вытащит вас отсюда. Мы немедленно доставим вас в Турцию и постараемся выработать какое-нибудь компромиссное решение.

Высокий, худощавый и грустный армейский полковник взял на себя заботу о Гельсионе. По подземным переходам он вывел его на боковую улицу, где их ждала служебная машина. Полковник втолкнул Гельсиона внутрь.

— Jacta alea est [72] ,— сказал он водителю, — Гони, мой капрал. Мы должны защитить старину правоверного. В аэропорт. Alors! [73]

72

Жребий брошен (лат.). (Прим. перев.)

73

Вперед! (фр.) (Прим. перев.)

— Черт возьми, сэр, — ответил капрал.

Он отдал честь и завел мотор. Пока машина на головокружительной скорости мчалась по узким улицам, Гельсион разглядывал водителя. Это был высокий, худощавый, подвижный человек с очень грустным лицом.

— Kulturkampf der Menschheit [74] ,— пробормотал капрал, — Господи!

Улица была перегорожена огромной баррикадой из мебели, перевернутых машин, столбов и урн. Капрал был вынужден нажать на тормоза. Когда он скинул скорость, чтобы сделать разворот, из подворотен, подвалов и магазинов на дорогу выскочило множество женщин. Все они громко вопили. Кое-кто размахивал импровизированными дубинками.

74

Борьба человечества за культуру (нем.). (Прим. перев.)