Тигры Редфернов

– Приличной, – фыркнул Энджел. – Благовоспитанной! Кто ее до меня воспитывал, хотелось бы знать, если нашу вторую встречу она сразу начала с пощечины? Ну, по крайней мере, попыталась.

– Угу, а теперь она сразу пальцы откусывает.

Энджел откинулся на спинку кресла, лучась почти отцовской гордостью. Он излучал ее с такой силой, что комиссар оставил этот бессмысленный разговор. О чем тут говорить, если этот человек считает откусывание пальцев нормальным поведением для невинной девушки?

– Откуда вы знаете о процессе?

– Почему вы спрашиваете?

– Из праздного любопытства.

На комиссара поверх чашки уставились большие настороженные глаза. Натан его понимал: о таком лучше не болтать с первым встречным. Если секрет попадет не в те руки... Да на одного Ройзмана достаточно посмотреть.

– Я должен знать, как происходит превращение, чтобы создавать для них оружие. Это не просто пукалки, а магические предметы, связанные с особенностями владельца. Вам не удастся воспользоваться трехгранником Лонгсдейла – заряд магического тока прожжет вам руку до кости.

– А кто его проводит?

– Что?

– Кто превращает людей в консультантов?

– Не знаю, – сказал пироман.

– Как так? Вы же видели процесс.

– Он длится довольно долго и давно полностью автономен. Никто не стоит рядом и не ждет, когда консультант проснется.

– Но ведь рано или поздно он просыпается. Кто-то же должен объяснить новичку, что почем и для чего все затеяно? Как они узнают, чем должны заниматься?

Редферн напряженно глядел в огонь. Направление беседы ему явно не нравилось, и Бреннон решил, что он откажется отвечать.

– Их ждет письмо с инструкциями, вооружение, инструменты и книги, – наконец буркнул Энджел.

– Но почему они вообще следуют инструкциям? Почему бы им просто не свалить к черту, бросив все эти ваши книги?

– Потому что им в мозг внедряется программа повиновения, – пробормотал Редферн, глядя в камин. Комиссар вздрогнул. Полгода назад он бы, наверное, проломил головой потолок, а сейчас – ничего, даже чай не расплескал. Программа повиновения, ладненько...

– То есть, – ровно уточнил Бреннон, – у них не только отнимают личность, воспоминания и желания, но и запрещают задаваться вопросами?

– Она состоит из определенных блоков, которые исключают факторы, мешающие работе консультантов. Вы относитесь к Лонгсдейлу как к полноценной личности, – пироман наконец перевел взгляд на Бреннона, – но это не так, поймите наконец. Все консультанты...

– Это неправда. Лонгсдейл – такая же личность, как и вы или я, хоть и своеобразная. Когда вы выпускаете консультантов в мир, приобретенный опыт рано или поздно меняет их. Они все равно становятся людьми, что бы с ними не сделали.

Энджел снова отвернулся и закрылся чашкой.

– Вы это одобряете? – спросил Бреннон. – Вам это нравится?

– Нет, – сухо отрезал пироман. – Но разве был другой выход? После всего, что вы увидели – неужели вы еще задаетесь вопросами насчет морали и прочей чуши?

– Чтобы убивать монстров, нужны другие монстры?

Чашка в руках Энджела звякнула о блюдце.

– А если и так, – ответил он, – то что с того?

Бреннон смотрел на него: тонкий крючконосый профиль, исхудавшее лицо, напряженный взгляд – он сам себя не жалел и других жалеть не собирался. Если он сам положил всю жизнь на это дело, то считал, что и от других вправе требовать того же.

– Тогда зачем вы хотите собрать организацию из людей?

– Потому что консультантов недостаточно, – сказал Энджел. – Процесс слишком долог, а пройти его может далеко не всякий. Их всего сто двадцать семь, и даже если бы процесс все еще проводился, то их число росло бы слишком медленно.

– Значит, он больше не проводится, – это Бреннона по-прежнему удивляло: он-то думал, что ему еще и покажут очередную жертву прямо в разгар процесса...

– Нет. Только в случае необходимости – то есть когда консультант погибает. Это редко, но происходит. Последний раз – в восемьсот девятнадцатом году.

– А сколько времени на это уходит?

– Около года.

Комиссар присвистнул.

– То есть Ройзман не смог бы скоренько нашлепать армию нежити, как ему мечталось.

Пироман издал ехидный смешок.

– Он вообще не смог бы. Нельзя проводить процесс на нежити.

– Почему?

Редферн отставил чашку и поднялся.

– Идемте. Самое время для небольшой экскурсии.

***

С точки зрения Бреннона, человек, переживший пытки и избиения, должен заползти под одеяло и пролежать, не шевелясь, несколько дней, а то и недель. Но пироман, хоть и держась за стенку, бодро топал на своих двоих. Глаза у него горели энтузиазмом, зрачки были расширены, на скулах рдели бледно-алые пятна, и комиссар пришел к выводу, что Редферн под завязку накачался какой-то стимулирующей дрянью, которой щедро заправил свой отвар.

Они спустились в просторный холл по белой мраморной лестнице, устланной дорогим ковром. Оглядевшись, Натан отметил, что в фамильном гнезде нет ни одного портрета членов семьи, гербов или памятных вещиц. Вместо этого стены холла украшали картины, изображавшие всяких тварей, муляжи оружия и усушенные пучки трав, с подписями, описывающими их колдовские свойства. Редферн свернул налево, с усилием распахнул тяжелые двустворчатые двери и гордо сказал:

– Ну, каково?

Бреннон потрясенно молчал. Он сроду не видел столько книг. Библиотека простиралась на мили и мили вокруг, и конец ее, если он вообще был, терялся во мраке, как и верхние полки шкафов.

– Здесь собрано все, что может понадобиться охотнику. Она все время пополняется.

– А куда вы складируете эти пополнения? Достраиваете флигели?

Пироман помялся, кашлянул и произнес:

– На нее наложены некоторые чары, позволяющие расширять пространство изнутри...

Бреннон несколько секунд пытался это представить, ощутил, что близок к умопомешательству, и быстро прекратил.

– Но как тут что найти? Блуждать годами?

– Зачем? Есть работающий каталог.

Редферн поманил комиссара к конторке. БОльшую часть рабочего стола занимала панель из полупрозрачного черного камня. Под ней имелся черный прямоугольник в серебяной рамке, к коему Энджел приложил руку и сказал:

– Демонология.

На панели тут же отобразился список, который пироман прокрутил пальцем вниз. Бреннон осторожно сглотнул. Мало ли, может тут и дышать можно через раз, сплошное колдовство кругом...

– Это еще не все! – уверил его пироман. – Если мы углубимся в библиотеку...

– Я не собираюсь в нее углубляться, – оборвал его Бреннон. – Еще чего! Сегодня углубимся, а найдут нас через полгода.

Энджел разочарованно фыркнул.

– Это истинная сокровищница знаний, равных которой нет во всем мире. Но если вас не интересуют книги, то давайте взглянем на лаборатории.