Тинар

Девушка вспыхнула и порывалась что-то сказать, но наставник выставил руки вперед в умиротворяющем жесте и продолжил:

— Это еще одна вещь, о которой я хотел поговорить с вами сегодня, — сказал он, откидываясь на спинку стула и улыбаясь своей обычной улыбкой, — окончание семестровых боев начнется через три недели, после чего лучших восьмерых учеников в каждом классе ждет…, — он пробарабанил затейливую дробь по столу, — турнир!

Я почувствовал, как сердце учащенно забилось от волнения.

Я ждал соревнований с тех пор, как впервые услышал о них. Актар не сообщал никаких подробностей, так что, надеюсь, теперь мы узнаем больше.

— По выражению ваших лиц я вижу, что вы заинтересованы. Отвечаю на твой невысказанный вопрос, Адель: главная причина, по которой я против перехода, в том, что это привлечет слишком много внимания. Никто в твоем возрасте не должен иметь такого высокого ранга. Мне удалось подделать ваши звания в школьных записях, но как только вы достигнете девятого ранга, это будет невозможно скрыть.

— Подожди, ты хочешь сказать, что мы не можем подняться выше восьмого ранга, пока мы обучаемся здесь? — спросил я.

— Я не это имел в виду. Вам следует воздержаться от дальнейшего роста до окончания турнира. Если вы выиграете, а я ни на секунду не сомневаюсь, что сможете, каждый из вас получит очень мощный сердечник сорокового ранга и один эльг.

Он подождал мгновение, чтобы до нас дошло то, что он только что сказал.

— Проклятье! Эльг и куча энергии!

Я чуть не выпрыгнул из кресла, когда услышал это.

Один эльг стоит тысячу золотых монет. С такими деньгами, даже если я потеряю стипендию, я смогу прожить, по крайней мере, год. И с сердечником такой энергетической емкости я, вероятно, смог бы повысить себя сразу на несколько рангов, особенно после того, как преобразую источник.

— Неплохой приз, я знаю, — мягко сказал Актар, — теперь вы понимаете, почему ваш рост после турнира не вызовет подозрений? А случись это раньше, возникнет куча ненужных вопросов.

Я и Адель энергично закивали.

Деньги волновали ее меньше, чем меня. В конце концов, в потайном отделении ее комнаты хранилось более семидесяти эльгов.

Сердечник, с другой стороны, был более чем достойным трофеев.

— Так как же мы попадем на турнир? Вы сказали, что только восемь лучших учеников каждого класса будут соревноваться, — спросил я.

— Как я уже упоминал ранее в этом году, лучший ученик каждого класса проходит на турнир, минуя отборочные схватки. Адель, если сможешь продержаться следующие три недели, твое участие в турнире обеспечено.

— Тинар, в настоящее время ты занимаешь пятое место в своем классе, что означает, что ты, скорее всего, не добьешься первого места вовремя. Через три недели ты пойдешь на арену со всеми остальными учениками твоего года. Там вы будете сражаться один раз в день, пока не проиграете бой или не дойдете до конца. Весь этот процесс может занять до двух недель, затем, как только останутся только восемь, будет недельная отсрочка для бойцов, чтобы подготовиться, и для людей, желающих посетить турнир.

— Кто будет смотреть, как мы сражаемся? — спросила Адель.

Понятно, что она нервничала из-за того, что ее могут узнать сородичи, или кто-то за пределами академии. Если отец узнает, что она здесь, он потребует, чтобы ее вернули ему и его Семье.

Эскус будет вынужден подчиниться, иначе рискует потерять нейтралитет.

Семья, род, клан это то, на чем зиждиться наш мир. И хоть после тех событий, о которых мне рассказывал Актар и возникли княжества, баронства, графства и королевства, сути вещей это не меняло.

Всем заправляли кланы и их Владыки.

Да и пущенных графом за нами в погоню наемников не стоит скидывать со счетов. За прошедшее время я изрядно осмелел и расслабился, но ухо все же стоит держать востро. Не думаю, что он отказался от идеи прикончить меня, а Адель вернуть домой.

— Кроме родителей, желающих посмотреть, как дерутся их дети, сюда допускаются жители Эскуса и ученики с преподавателями Академии.

Услышав это, Адель вздохнула с облегчением и улыбнулась мне.

— Ты думаешь, что сможешь пробиться на турнир?

Я усмехнулся ей в ответ той же слегка безумной улыбкой, что и перед боем с льдистым медведем.

— За эльг и кристалл сорокового ранга? Я разнесу любого в пух и перья!

Следующие несколько недель дались нам нелегко. Новости о предстоящем турнире стали всеобщим достоянием, и нам обоим постоянно бросали вызов на поединки на арене.

Люди хотели побить Адель, в надежде занять первое место и одолеть меня, в надежде получить более высокую строчку в рейтинге к концу семестра.

Сначала мы попытались отказаться от драк, заявив, что дрались в официальном матче. Потом нам обоим сказали, что если мы не будут драться, по крайней мере, с одним противником в день, то рискуем потерять свой рейтинг.

Когда мы спросили Актара об этом, он с обыденно-невинным видом сообщил, что, должно быть, забыл упомянуть конкретно это правило. Поэтому в последние две недели перед началом официальных боев каждый из нас был вынужден защищать свои места ежедневно.

Это не остановило Актара от тренировок, во всяком случае, он давил на нас сильнее, чем обычно. К концу дня мы оба в изнеможении падали на кровати и сразу засыпали.

Тензин и Фенсин не подходили к нам в течение нескольких недель, предшествующих турниру, но иной раз, я замечал, как они наблюдают за нами из укрытий.

Я не думал, что Адель замечала их, и решил не говорить ей об этом для собственного спокойствия.

Время пролетело как один миг, и вскоре наступила ночь, перед отборочными боями. Я лежал на кровати, снова играя с сердечником медведя. Решил не использовать энергию кристалла, а оставить его как память о той схватке.

Вздохнув, положил сердцевину на комод и уставился в потолок. Адель, несмотря на все драки, сумела сохранить первое место в классе вёлуров, и поэтому завтра ей не придется сражаться.