Тьма императора

— Нити? — Да, Алекс. Нити. Очень крепкие и хорошие нити, из которых жители Альтаки делают ткань под названием шелк. Альтакский шелк — лучший в мире. И очень дорогой. Из-за этих гусениц, которым нужно целых три года, чтобы вылупиться из ореха.

— То, что долго, всегда долого. И наоболот, — произнес Алекс с умным видом и добавил, глядя в удивленное лицо своей мамы: — Так папа говолил. Мы с Агатой запомнили.

— молодцы какие, — засмеялась Виктория. Она выглядела очень довольной. — Пойдем, покажу тебе крота. Он тут между корнями баодуба живет. — Клота-а-а?.. София пошла следом, чувствуя, как начинает кружиться голова. Не сильно, но ощутимо, хотя ее и не шатало.

Наверное, что-то с погодой. Может, вечером будет дождь? *** На обед Арен вырвался с боем, и все-таки опоздал — когда он вышел из камина, все уже доедали первое. Обняв подбежавших детей и поцеловав в щеку жену, Арен прислушался к ее чувствам, и они ему страшно не понравились.

Виктория была чему-то рада. Но рада не светло, как София, а как-то нехорошо рада, гадко. Императора от этих эмоций даже чуть затошнило. Может, ему просто кажется на контрасте с Софией? Нет, ну не до такой же степени он прикипел к чувствам своей маленькой драгоценности. Здесь что-то не так, и радуется Виктория, потому что задумала какую-то дрянь. А возможно, и осуществила.

— Арен, — обратилась к нему Ванесса, как только он сел за стол, — я знаю, ты очень занят, поэтому хочу поговорить сейчас. Тем более что это совсем не тайна.

Император кивнул. — Я слушаю. — Вчера меня смотрел Тадеуш. Сказал, что все хорошо, плод развивается нормально, но мне бы не повредила поездка на море.

От Софии к Арену пришла волна удивления — она была единственной за столом, кто не знал о беременности Ванессы. — Я и сама хотела бы неделю подышать свежим воздухом, замучил уже этот токсикоз. Но… ты позволишь?

Он понял, что хотела сказать жена брата. «Ты позволишь, или я под домашним арестом?» — Позволю. Обратись к Бруно, он все устроит. Я передам ему свое разрешение. — Спасибо, — от Ванессы на секунду плеснуло радостью, но только на секунду — ребенок Аарона уже почти заглушил ее чувства. — могу я взять с собой Риана и Тасси?

— Адриан никуда не поедет, — отрезал император и услышал, как племянник тихо фыркнул. — А Тасси я отпускаю. Если она хочет. — Хочу, — племянница кивнула, но радостной она который день вовсе не выглядела. Надо бы зайти к ней, поговорить. В участие Анастасии в каких-либо интригах Арен не верил, но она вполне могла что-то увидеть и теперь замалчивать, дабы он не испепелил еще кого-нибудь. — Я с удовольствием.

— Везет некоторым, — буркнул Адриан. — А кто-то должен пахать без выходных и праздников… — Ты не пашешь, а работаешь, — прервал его император. — Несс, у тебя все или есть еще вопросы? — Все, Арен, — ответила она спокойно и повторила: — Спасибо.

Сразу после обеда, невзирая на то, что его уже ждали в зале собраний сотрудники комитета культуры, науки и образования, Арен зашел к Тасси. Он опасался, что вечером не успеет с ней поговорить, да и сейчас-то еле успел — и самого ждали, и племянница была в дверях, торопилась в оранжерею.

— Дядя?.. — пробормотала Анастасия, и ему показалось, будто она боится. — Что-то случилось? — Ничего, — Арен отошел от камина и опустился в одно из кресел, стоящих возле окна в окружении горшков с растениями, как в лесу. — Сядь на пять минут, поговорим.

Племянница молча опустилась в кресло напротив и нервно сжала руки на коленях. Что ж, теперь император в полной мере понял, о чем упоминал Гектор. Да, Анастасия действительно нервничала. Арен, хоть и не ощущал ее эмоций, видел это совершенно ясно. И лицом побледнела, и губы облизывает, и взгляд отводит — точно что-то не так.

— Ты хочешь поехать на море? Она вздрогнула и посмотрела на императора с недоумением — не ожидала услышать подобный вопрос.

— Что?.. Да, конечно. — Уверена? Ты сейчас не похожа на человека, который радуется грядущей поездке на море. Что-то произошло? Ты поссорилась с матерью? Она вновь отвела взгляд.

— Нет, дядя. Все хорошо. Я просто… — Анастасия запнулась. — Я переживаю из-за Агаты. Ты ведь считаешь, что кто-то из нас виноват, да? Племянница опустила голову и уставилась на свои руки. Они дрожали. — Возможно. — Все так считают, — прошептала она, и Арен вдруг заметил, что Тасси плачет. — Все — от Гектора Дайда до самого последнего мальчишки на побегушках. И я чувствую их эмоции. Они такие… неприятные…

— Тасси, — император наклонился и дотронулся до руки племянницы. — Ну-ка, посмотри на меня.

Девушка подняла полные слез глаза и шмыгнула носом, как маленькая. — Ты тоже считаешь меня убийцей, да? Как Гектор. От него такой холод идет… — Я не считаю тебя убийцей. И Гектор не считает. Он считает, что ты что-то скрываешь.

Услышав это, Анастасия перестала плакать. — Скрываю? — Да. А я, как тебе известно, доверяю Гектору. Ты боишься что-то сказать, считая, будто я могу испепелить твою мать или брата. Верно? Она помотала головой, и из глаз опять потекли слезы.

— Так. — Арен вытащил из нагрудного кармана платок и начал вытирать мокрые щеки племянницы. — Ну перестань ты плакать, Тасси. — Это просто очень неприятно, — всхлипнула она, взяла у него платок и начала вытирать лицо сама. — Чувствовать, как сильно тебя не любят. И за что?! Я ведь не виновата.

— Не виновата, — сказал Арен спокойно. — А теперь подумай о том, сколько аристократов ненавидят меня. За закон о передаче титулов. Или за то, что я арестовал кого-то из их родственников. Знаешь, какая волна неприязни ожидает меня на каждом Совете архимагистров? И что мне теперь, тоже сидеть и рыдать?

Она молчала, глядя на него несчастными глазами. — Ты еще очень молода, Тасси, — устало произнес Арен, — и ты всегда была милой девочкой, которая всем нравилась. А теперь вдруг разонравилась. Я понимаю, это гнетет. Но поверь, ты встретишь еще немало людей, которые будут тебя не просто не любить, а ненавидеть. Если из-за этого каждый раз переживать и плакать, никаких слез не хватит.

— Я понимаю. — Она вздохнула, уже не плача. — Знаешь, ты так не похож на папу. Он бы просто обнял и сказал, что все дураки, а я одна умная и хорошая, самая лучшая. И вообще пойдем лучше мороженое съедим. — Да, Тасси. Я не похож на твоего отца.

Племянница на мгновение опустила голову, но затем вновь подняла. — Я ничего не знаю, дядя Арен. Правда. Мне просто неприятно это все. И еще… я боюсь, что это может быть мама или Адриан. — Кто из них, как тебе кажется?

— Я не знаю. Они оба тебя очень не любят. Но… мне так не хочется верить, дядя Арен! — воскликнула она с таким детским пылом, что император улыбнулся и, подавшись вперед, погладил ее по голове. — мне тоже не хочется в это верить, Тасси. *** Ругать себя — дело неблагодарное. София занималась им полдня. Сразу после обеда она осознала, что уже ждет вечернего визита императора, и так на себя разозлилась, что готова была биться головой об стену. Слава Защитнице, Агата этих метаний не заметила — крепко держала щит. После обеда у наследницы не было уроков, и София предложила им с Алексом заняться лепкой и рисованием. Голова у нее до сих пор периодически кружилась, но постепенно все меньше и меньше. Видимо, и правда что-то погодное.