То, что останется после тебя

– Может быть, мы войдем внутрь? А то нас могут здесь увидеть.

– Да-да, конечно, - заторопилась Валентина Ивановна, отступая назад, и пропуская Игоря внутрь.

Он оказался в знакомой с детства квартире. Это и был его первый дом, дом, с которым были связаны все его детские воспоминания. Целый год он здесь не был. Игорь прошел в комнату. Здесь ничего не изменилось. Как было все год назад, так все и осталось. Словно и не уходил отсюда. Небольшая двухкомнатная квартирка была по-прежнему уютной и родной. Здесь все жило жизнью, чувствовалась заботливая женская рука.

– Ты, наверное, голоден?
– спросила Валентина Ивановна.

– И еще как?

Когда он посмотрел на мать, то его взгляд красноречиво выразил все его чувства и без слов.

– Сейчас, сейчас, я что-нибудь приготовлю, - засуетилась Валентина Ивановна, спеша на кухню.

– Что ты хочешь? Что тебе приготовить?

– Все равно, лишь бы было вкусное и домашнее.

Мать загремела посудой. Лебедев прошелся по комнате, наслаждаясь родным запахом. Это был запах дома. Наверное, для каждого человека существует запах, который ассоциируется у него с родным домом. Игорь сел на диван, и блаженно откинулся на его спинку. Так сидел он несколько минут, прислушиваясь к тому, как на кухне мать гремит посудой и хлопает дверцей холодильника.

Сидеть в одиночестве быстро надоело, и он прошел на кухню.

– Да ты садись, не стой, - сказала Валентина Ивановна, не отрываясь от работы.

Игорь сел на табурет, и не сводил глаз с матери.

– Ну, рассказывай, как ты, что?

– А что тут рассказывать, - вздохнул он.
– Тут рассказывать только душу травить.

Мать понимающе закивала.

– Все равно не могу себе простить, что не встретила тебя. Ведь я же все равно могла бы все выяснить. Не могу даже представить того, через что тебе пришлось пройти.

Игорь промолчал.

Валентина Ивановна налила в кастрюлю воды, и поставила ее на огонь.

– Как же ты теперь жить будешь?
– спросила она.
– Что дальше-то? Куда?

Он пожал плечами.

– Что же у вас с Любкой-то случилось? Почему она тебя оставила вдруг, и в такой момент?

– Я думал, ты мне скажешь, - признался Игорь.
– Я вообще ничего не понимаю. Что произошло, пока меня не было?

Мать принялась резать овощи.

– Я сама не понимаю. Ничего и не происходило. Вроде бы все шло, как и шло. А потом бац, узнаю об этом от нее.

– Но я-то вообще ничего понять не могу, - сказал Лебедев.
– Как гром среди ясного неба.

3

Игорь хотел продолжить, но не знал, что говорить. Слова не шли ему в голову. Одновременно что-то словно сдавило его горло. Он посмотрел на мать, ожидая от нее разъяснения, но та тоже молчала.

– Мы ведь с ней даже и не ссорились. Я имею в виду, по-настоящему. Так, бывали иногда разногласия, но это же... С тех пор, как меня посадили, я только и думал о ней. Она была единственным светлым пятном, которое поддерживало во мне силы. И она словно становилась все холоднее и холоднее с каждым свиданием. Ума не приложу.

Он опять замолчал.

– И в один прекрасный день она заявила, что не может так больше жить, не может больше ждать меня. Сказала, что устала оттого, что над ней насмехаются, тычут в нее пальцем. Просто поставила меня перед фактом, что разводится со мной.

Игорь проглотил комок, который упорно подступал к его горлу.

– Она развелась со мной без моего согласия. Даже не потребовалось моего присутствия. Все было сделано без моего участия, односторонне. Безумие какое-то! Как такое возможно?

– А сейчас так, - сказала Валентина Ивановна.
– Такие законы. Если один из супругов захочет развода, то он может развестись, даже не ставя в известность свою вторую половину.

– Да это же бред какой-то!
– в сердцах воскликнул Игорь.

Мать подошла к сыну, и обняла его сзади.

– Бедный мой мальчик, - проговорила она.
– Какой же это удар для тебя. Нет, она вообще соображала, что делает! Ты сидишь в тюрьме, а она заявляет, что уходит от тебя. Она думала, что творит? Она же могла убить тебя этим! Это же кем надо быть, чтобы так поступить-то!

– Да, жизнь преподносит тяжелые уроки, - отсутствующе сказал Игорь, глядя на стену.
– Когда наступают черные дни, все предают тебя, особенно самые близкие.

У матери снова полились из глаз слезы.

– Ничего, ничего, все образумится. Все наладится, вот увидишь. Встретишь еще кого-нибудь. Ведь у вас с Любкой детей не было, ничто вас не связывало. Встретишь еще женщину.

– Да поздно уже кого-то встречать, - сказал Лебедев, отстраняя руки матери.
– Да и не к чему это. Я прожил с нею двадцать лет, неужели же ты думаешь, что я так легко вычеркну ее из своей жизни. Да и вообще.

Игорь в сердцах махнул рукой.

– А между вами, пока меня не было, ничего не происходило?
– немного подумав, спросил он.
– Может быть, между вами возник серьезный конфликт.

Мать покачала головой.

– Да нет, мы не ссорились.

– Может быть, она кого-нибудь встретила?

Валентина Ивановна помялась.

– Не знаю. Она ничего не говорила, и я не знаю. Но, ты знаешь, я подозреваю, что у нее кто-то был. Что-то в ее поведении говорило об этом. Что-то было в лице, в глазах. Я не могу передать.

Мать снова занялась приготовлением обеда. Игорь сидел, задумавшись, положив руки на колени.

– А что она говорила? Куда ушла?

– Сказала, что на квартиру к матери. Но мне, почему-то, не верится. Я пыталась с ней переговорить, но у меня ничего не получилось. Она стояла на своем.

– Да ты все равно ничего бы не смогла сделать.

– А как с деньгами?
– спросила Валентина Ивановна.
– Она деньги тебе оставила?

Игорь покачал головой.

– Нет, она забрала все.

Мать в ужасе ахнула.

– Вот дрянь-то! Да как она могла! Ведь это же твои деньги, ты их зарабатывал. Она не имела права их трогать.

Ответом ей был жест сожаления.

– Да как же так! Как она посмела? Сама-то простым продавцом работает в супермаркете. Много она там заработала! Ну, не ожидала я этого от нее. Не ожидала! Это уже ни в какие ворота не лезет. А ты от нее заначек не делал?

– Я ей доверял.

– Ох, негодница, - продолжала возмущаться мать.
– Словно бы ждала этого момента, чтобы избавиться от тебя. Да, избаловал ты ее. Подумать только, все для нее делал. Все ее капризы удовлетворял.