Точка невозврата

— Ну что, ещё заход и мыться? — предложил Коробков.

— Не, одного точно маловато будет, — с ухмылкой парировал я.

— Вот умеешь ты уговаривать, чертяка языкастый, — расплылся в улыбке капитан. — Кстати, я тут договорился: завтра с утра нас в посёлок к местным отведут.

— Я в курсе, — кивнул я. — Точнее, тоже договорился. Странное это соседство, не находишь?

— Ещё как, — согласился Коробков. — Весь этот посёлок какой-то чудной. Как из другого мира.

— Думаешь, подстава? Как с Адой?

— Да не, видно же, что место обжитое, — отмахнулся капитан и снова присосался к ковшу с компотом. — Просто… Его будто специально для нас сохранили. Я вот о чём.

— Не исключено.

— Так вот. Я тут с девками пообщался… Они вообще ни в зуб ногой за то, что у нас там творится. А ведь если прикинуть, живут всего в трёхстах кэмэ от базы. Ну, если по прямой.

— Я тоже об этом думал. Слишком здесь хорошо, чтобы быть правдой.

— А может, так и должно быть? — высказал другие сомнения Коробков. — Может, это мы дебилы?

— В любом случае, долго они здесь в тишине и покое не просидят. Рано или поздно о них прознают элпийцы. А там хер знает, что им в голову взбредёт.

— Всё ещё думаешь, что они — это те самые древние?

— А ты нет?

— Не знаю, — поморщился Коробков. — Мне бы с Танюхой связаться.

— Было бы неплохо, — вздохнул я. — Но пока у нас такой возможности нет.

— Что-то сильно наш с тобой разведрейд затянулся. А ведь хотели за пару дней обернуться. Хорошо хоть, Свадкову удалось весточку передать.

— У них тоже тишина, — констатировал факт я.

— Полный штиль, — подтвердил капитан то, что я и так знал. — Будто затишье перед бурей. Аж тошно делается.

— Нужно к морю добраться, — снова озвучил планы на будущее я. — Завтра посмотрим на то, как здесь местный мирняк живёт, и сразу на лыжи.

— А я бы здесь на пару дней с удовольствием загасился.

— Нет, — покачал головой я. — Я вообще думаю, что мы ошиблись, когда вошли в эту деревню.

— По тебе и не скажешь, — усмехнулся Коробков.

— Пойми, в тебе до сих пор сидят наниты, и есть вероятность, что элпийцы с твоей помощью собирают разведданные.

— Так может, попросим помощи у местных, пусть они и меня от нанитов избавят?

— Ты же в курсе, что после этого не сможешь использовать технологии древних?

— Срать мне на них, — отмахнулся Коробков. — Как-то раньше я без этого жил?

— Дело твоё, конечно, но я бы не отказался снова надеть боевой костюм.

— А я бы без сожалений поменял его на вот такую жизнь.

— А если придётся её защищать?

— В нашем случае скорее «когда». Ладно, может, ты и прав, пока стоит повременить с судьбоносными решениями.

— Однозначно, — кивнул я и заглянул в ковш. — Вот ты козлина, весь компот выхлебал!

— Если хочешь съесть варенье, не лови ебалом мух, — ответил поговоркой Коробков и поднялся с лавки. — Пойдём, ещё разок тебя веничком выпорю.

Глава 8 Экскурсия

Ужин был просто великолепен. Впрочем, после нескольких месяцев на непонятной военной баланде любое блюдо казалось шедевром кулинарного искусства. Но положа руку на сердце, лосиные котлеты с овощами в качестве гарнира влетели бы на ура даже самому искушённому ресторанному критику. А уж после бани…

Мы с Коробком проглотили свои порции, набив животы до отвала, и отправились на боковую. Никаких других желаний в данный момент мы больше не испытывали. Я вырубился, едва коснулся лицом подушки. Не рюкзака и не соломенного тюка, а самой настоящей, набитой перьями домашней птицы. Вот уж никогда бы не подумал, что элементарные удобства могут иметь такое огромное значение.

Проснулся я рано. На улице едва забрезжил рассвет. Однако я чувствовал себя так, будто заново родился. За ночь ничего не затекло, разве что давали о себе знать ссадины, полученные во вчерашней схватке с главой поселения. Но эта боль была даже приятной. Некоторое время я так и лежал, глядя в потолок и размышляя о будущем. Вот та жизнь, ради которой мы сюда прилетели. Тихая, спокойная, с баней по выходным, с мягкими подушками и пуховыми перинами. Птичьи трели за окном и головокружительный запах хвои, который врывается в дом через открытую форточку. И за каким хреном мы ввязались во всё это дерьмо?

Я рывком поднялся с топчана и, осторожно ступая, чтобы не разбудить капитана, выбрался на улицу. Несколько раз взмахнул руками, разгоняя кровь, и вдруг понял, что очень сильно соскучился по тренировкам. Раньше, в нашем первом поселении, я начинал с них каждый день. А впоследствии, когда жизнь завертелась, словно сошедший с ума волчок, стало как-то не до этого. Да что там говорить, мне впервые за долгое время удалось выспаться. Сейчас отдохнувшее тело было переполнено энергией, и она отчаянно просила выхода. А кто я такой, чтобы противиться собственному телу?

Жухлый посмотрел на меня с эдаким сочувствием. Зевнул так, что едва челюсть не вывихнул, и, поднявшись, покрутился на месте, чтобы снова лечь в ту же позу.

Разминка пролетела незаметно. За ней точно так же прошла растяжка, и вот я уже молотил кулаками воздух, чеканя заученные до полного автоматизма удары. А мысли в этот момент текли настолько плавно, что я даже не мог уловить их суть. Да и не пытался. Покой, мать его! Как же мне не хватало таких моментов!

«Хлоп-хлоп-хлоп», — прозвучали за спиной жидкие аплодисменты.

Я обернулся и нисколько не удивился, увидев Беллу, которая наблюдала за мной с неизменной кривой ухмылкой. Я знал, что кто-то идёт, по реакции волчонка. Он лишь слегка приподнял морду, навострив уши, а затем снова успокоился, опустив её на лапы. А это значило, что там кто-то свой.

— Повторим? — спросила она.

— Тебе вчерашнего не хватило? — буркнул я, продолжая процесс тренировки.

— Да я шучу, — отмахнулась глава поселения. — У меня до сих пор башка гудит.

— Неудивительно. А тебе чего не спится?

— Не знаю, — пожала плечами она. — Привычка, видимо.

Однако вид у неё был не очень здоровый, и это от меня не ускользнуло.

— Ты как вообще?

— Да нормально всё, — изображая безразличие, ответила она. — Не парься, сейчас пройдёт.

— Что пройдёт? — Я с недоверием посмотрел на Беллу. — Ну-ка присядь.

Я подхватил её под руку и усадил на ступени, что спускались от крыльца. Белла при этом поморщилась, да и дышала она тяжеловато. Я присмотрелся к ней повнимательней, и до меня наконец-то дошёл весь абсурд произошедшего.