Точка отрыва

— Ух, запыхался! — произнес, вытирая пот, Хмырь. — Вы оба здоровые, сильные, несетесь, как бешеные лоси. А мне тяжело, возраст уже не тот. Да еще с этими железяками на горбу!

— А зачем ты вообще в Дыру полез? — поинтересовался я. — Неужели за столько лет не накопил себе на спокойную старость?

— Накопишь тут! — зло сплюнул Хмырь. — Двое детей, одному то, другому это. И еще жена, стерва, все время пилит — хочу, купи, достань! А где денег-то взять? Товар уже не тот, дают за него копейки…

— А сколько тебе платят кураторы? — спросил я.

— Ты о чем? — сделал непонимающее лицо Хмырь.

— Да все о том же. Я знаю, что ты таскаешь в Институт не только товар, но и информацию. Так ведь? Кстати, Лис, — обратился я к китайцу, — ты в курсе, что Хмырь стучит на тебя?

В Дыре мы с Лисом как-то незаметно перешли на «ты».

— Разумеется, — пожал тот плечами, — всем известно: Хмырь сотрудничает с начальником службы безопасности Института Штоссом.

— И тебя это не смущает?

— Ничуть, пусть себе стучит, работа у него такая. У меня с Алоизом свои договоренности — я ему товар, он мне свободный доступ в Дыру. И ему выгодно, и мне. А что, у тебя к Хмырю есть какие-то претензии?

— Да, — кивнул я, — он Слона заложил, мне Штосс рассказал. По его словам, Хмырь тоже хотел Комнату найти, да не смог, вот из зависти и настучал на Слона, что тот якобы нашел, но молчит, чтобы одному пользоваться. И потом кто-то очень ловко подменил в директорском сейфе Карту...

— Зачем? — удивился китаец.

— Чтобы Слон подорвался. Кстати, Лис, ты вроде бы за Карту большие деньги отвалил, так?

— Да, — подтвердил китаец.

— Тебя обманули — это не подлинник, а всего лишь копия. Точнее, одна из. Пусть даже очень хорошая копия, но все же не оригинал...

— Ты уверен? — засомневался китаец.

Я кивнул:

— Скажи, что у тебя отмечено возле Чертовой мельницы?

Лис достал свою Карту:

— Ничего, все чисто.

— То-то и оно! А на штоссовской Карте там «мясорубка».

— Ты видел Карту Алоиза? — удивился Лис.

— Да, даже держал ее в руках. И она, кстати, показалась мне более полной и достоверной, чем твоя.

— Я вырву печень у того гада, что подсунул мне фальшивку, — пообещал китаец, — и заставлю ее съесть, причем сырой!

— Не стоит, — хмыкнул я, — скорее всего, это тоже был план Штосса. У него свои виды на Комнату...

Лис пробормотал какие-то китайские ругательства, а потом зло посмотрел на Хмыря:

— Ты почему меня не предупредил, что Штосс что-то затеял?

— А я что? — пожал плечами Хмырь. — Я человек маленький, ничего не знаю…

— Однако деньги получаешь от меня регулярно, — скривился Лис.

Хмырь благоразумно промолчал.

— Насколько Карта Штосса отличается от моей? — спросил Лис через минуту.

— Это мы скоро узнаем — когда доберемся до Чертовой мельницы. Ладно, поднимаемся, пора идти.

— Ребята, я бы еще отдохнул, — подал голос Хмырь, — давайте еще посидим хотя бы пару минут!

— Тебя вообще никто не спрашивает, — жестко бросил ему Лис, — бери свой рюкзак и топай. Будешь себя хорошо вести, выведем тебя из Дыры, нет — бросим здесь, выбирайся тогда, как хочешь. Хотя вряд ли это тебе удастся.

— Да ладно, я и сам дорогу найду, — обиделся Хмырь, — не первый раз в Дыре, тропинки знаю…

— Это ты лохам заливай, что крутой ходок, — презрительно сплюнул Лис, — но я-то точно знаю, чего ты стоишь. Ты в Дыре уже сто лет не был...

— Откуда же тогда он товар берет? — удивился я.

— Я ему даю, — сморщился китаец, — чтобы туристам скидывал и свою легенду поддерживал. Мол, один из старейших и опытнейших ходоков…

— Я так и думал.

Хмырь что-то недовольно пробурчал, но поднялся. Через пять минут мы были уже возле Чертовой мельницы.

***

Так называют бывшую школу. Точнее, то, что от нее осталось. В тот роковой день она сложилась, как карточный домик, и бетонные плиты образовали узкий лаз. В него-то нам и предстоит лезть.

Опасно, конечно, но иначе нельзя. Обходить долго и муторно, и ходоки предпочитают, обдирая бока и зло матерясь, протискиваться через узкую щель. При этом бетонные плиты иногда приходят в движение, как жернова мельницы, отсюда и название ловушки. Можно, я не буду описывать, что тогда происходит с человеком?

К счастью, случатся это довольно редко. По идее, перед входом в мельницу полагалось бросить жребий, в каком порядке идти. Считается, что у первого больше шансов проскочить целым и невредимым, чем у последнего. Но сегодня все было иначе — прямо перед мельницей висела свеженькая «мясорубка».

Подобные штуки всегда появляются неожиданно, без системы, поэтому особо опасны для ходоков. В них погибло больше наших ребят, чем во всех остальных ловушках вместе взятых. Не заметишь вовремя — и все, превратишься в фарш. Нам крупно повезло, что на Карте Штосса она была обозначена, а то влетели бы с ходу...

— Да, — протянул Лис, — ты был прав — новая «мясорубка». Надо будет по возвращению Алоизу ящик коньяка поставить. За то, что предупредил.

— Погоди Штосса благодарить, — сказал Хмырь, — неизвестно, что нас еще дальше ждет. Вдруг он не все ловушки указал?

— Ничего, пройдем как-нибудь, — кивнул китаец, — точнее, Мартин нас проведет. Я в него верю. У него, говорят, звериный нюх на опасности и ловушки...

— Он же семь лет в Дыре не был, — напомнил Хмырь, — вдруг что-то позабыл? Или Штосс ему фальшивку подсунул, как и тебе?

— Все равно другого выхода нет, — пожал плечами китаец, — придется Алоизу верить. Хотя, полагаю, вряд ли он поддельную Карту показал. Он сам в первую очередь заинтересован в том, чтобы мы вернулись живыми и все ему рассказали.

— Кстати, а почему Штосс сам в Дыру не ходит? — поинтересовался Хмырь. — С его-то Картой — без проблем вообще!

— Он не ходок, — скривился китаец, — и никогда им не будет. Его Дыра не принимает. Так что Алоизу без нас никак не обойтись.

— Да, не повезло, — ухмыльнулся Хмырь. — Вот если бы мне такую Карту... Я бы вмиг Комнату нашел и попросил у нее много-много денег. Миллиончиков этак пять или шесть. А может, даже все десять! Забил бы тогда на эту проклятую работу, послал бы стерву-жену к чертовой матери — и к теплому морю! Свобода, девочки, пальмы!