Только рабочие отношения

— Драко, — прошептала она, касаясь губами его виска, и Малфой провел губами по ее шее, опалив кожу горячим дыханием. Он коснулся плеча, провел языком по впадинке над ключицей и осторожно надавил Гермионе на плечи, заставив ее отклониться и улечься на его руки. Она запрокинула голову и продолжила двигаться, подаваясь к нему. От легкого укуса за сосок по телу пробежали мурашки, и Гермиона чуть слышно застонала. Малфой крепко держал ее, не давая упасть на спину, и Гермиона покачивалась на волнах тепла, что исходили от его рук, от губ, от его тела. И внутри нее разрастался такой же шар тепла, готовый вот-вот взорваться и затопить все вокруг светом и нежностью. Малфой ласкал ее грудь, чуть покусывая, а она двигалась все быстрее и быстрее, распаляясь не столько от его ласк, сколько от самого его присутствия рядом. Драко привлек ее к себе и просто прижался приоткрытыми губами к ее губам, не целуя. Он нечасто так делал, но это простое прикосновение было для нее намного сокровеннее, чем любой, даже самый жаркий поцелуй. Гермиона качнулась еще пару раз, и блаженство растеклось по ее телу.

— Какая ты быстрая, — довольно прошептал Малфой и перевернулся, уложив Гермиону на спину.

— Это все ты, — пробормотала она, глядя в глаза, затуманенные желанием, и тут же понадеялась, что Малфой не услышал ее. Он входил в нее точными, осторожными движениями, понемногу наращивая темп, и Гермиона чувствовала, что еще немного и ее накроет вторая волна наслаждения, не такая сильная, как первая, но куда более обжигающая.

Темп Драко стал сбиваться, и вскоре он напрягся, вытянулся в струну и с тихим стоном кончил. В этот самый момент по телу Гермионы пробежал ток, от которого она изогнулась дугой.

— Гермиона, — довольно прошептал Малфой, падая рядом с ней, обессиленный, потный, но такой привычный, почти родной.

— Люблю тебя. — Она мягко поцеловала его в плечо и подняла глаза, столкнувшись с его вмиг ставшим серьезным взглядом.

— Гермиона, — повторил он, прижимая ее к себе. — Никакой любви нет и быть не может. Это слово придумали люди, которым надо было как-то описать совершенно другие чувства.

Она попыталась отстраниться.

— Привязанность, желание обладать, ощущение того, что тебе с человеком хорошо. Они называют все это любовью, чтобы казаться благороднее.

— Какой же ты мерзкий, — разочарованно выплюнула Гермиона, закрывая лицо руками.

— Дослушай меня, пожалуйста, — в его голосе прорезалась сталь. — Гермиона. Мне с тобой хорошо. Мне нравится с тобой переписываться и разговаривать, с тобой комфортно молчать, ты подходишь мне в постели, ты не боишься экспериментировать. В конце концов, ты молодая и интересная ведьма. Именно поэтому я тебя выбрал и именно поэтому я рядом. Прости, но я не верю в разговоры о любви и не собираюсь их вести.

— Нет, Драко. — Она положила голову ему на плечо и грустно посмотрела в глаза. — Когда ты полюбишь на самом деле, ты будешь вести эти разговоры. Просто ты меня не любишь.

— Какая же ты вредная, Грейнджер. — Он резко сел на кровати, и она тоже поднялась.

— А что? Не так?

— Гермиона Грейнджер, поверь, если бы я тебя не любил, всего этого попросту бы не было. Понимай, как хочешь, для меня эти разговоры смерти подобны.

Гермиона достаточно хорошо знала Малфоя, чтобы понять, что в его устах это равносильно признанию в вечной и чистой любви. Она обняла его, уткнулась лбом в плечо и замерла, вдыхая терпкий запах его тела.

— И вот еще что, — проворчал Малфой. — Никаких увольнений и переводов в другой отдел. С этого места ты уйдешь только в отпуск по уходу за ребенком. И только с фамилией Малфой.