Том 1. Стихотворения

В тихорадостном свеченье, Непонятном нынче нам, Старики идут к вечерне И старухи входят в храм. Я у церкви с рюкзаком. Как сосуд стою порожний, Этой вере — чужаком, Этим мыслям — посторонний. То и дело слышу: бам-м-м! Медь гудит, как божья песня, По морщинам и по лбам Свято ходят троеперстья. Я взволнован и смущен — На меня глядит иконка. В этой церкви я крещен, А не верю ни на сколько. За оградой дед зарыт, Плоть моя, мой предок ближний. Тишина могильных плит, Сон былого, мох булыжный. Русь моя! Холсты, посконь, Подпоясанные лыки. Мертвой, каменной тоской Скрыты бороды и лики. Спят умельцы, мастера, Хлеборобы, камнерезы. Жалобно звенят ветра О крестовые железы. Тяжело жужжат шмели, Мед силен, мала посуда. О земля моя! Вели Увести меня отсюда На проселок, в клевера, Где скирда стоит пузата, Чтобы русское вчера Поменять на наше завтра! 1959

* * *

М. Львову

У поэта сердце льва. Он не терпит осмеянья. Он не трус. Его слова — Это храбрые деянья. Он не с заячьей душой, Не пугается пустяшно. Там, где буря, там, где бой, Как бойцу, ему не страшно. Сильным мира он не льстит Своего житьишка ради, Без оглядки кровно мстит Он любой людской неправде. Вот он! Сердцем чист и смел, Встал под пушкинскою шляпой, Ливень мелко-вражьих стрел Отбивает львиной лапой. 1959

* * *

Верность с кислотою серной Встала у трубы водосточной. Караулит: — Ах, ты, неверный! Унижает: — Ах, ты, порочный! Я тебя выжду, Глаза тебе выжгу! А я иду к той, которая Только возникла и только запела, Как самая главная консерватория И самая звонкая в мире капелла. Вы, любители назиданий, Запишите на списке грехов: Если нет у поэта свиданий, Значит, нет у него и стихов! 1959

Что я знаю о России

Что я знаю о России? — Откровенно у тропы У меня вчера спросили Два целинника в степи. И глядят на авторучку, И допрос ведут в сердцах: Получал ли я получку За мозоли на руках? Натруждал ли тяжкой кладью Спину в кузне заводской? С кем встречался — с тихой гладью? Или с бурею морской? Биографией своею Я бы мог и прихвастнуть. Делать это не умею, Я нашел другим блеснуть. Сел за руль и тронул трактор. Рокоток мотора мил. Мой степной, стальной оратор В борозде заговорил. Два целинника молчали, И понятно — я глушу. После важно замечали: Не глубоко ли пашу? Целый вечер неразлучно Как я с ними песни пел! Колокольчик однозвучно Над вагончиком звенел. До щемящей сердце боли Мне они милы, чудны. Так и вижу, как на поле Вьются рыжие чубы. Выхлопное синь-колечко, Руль в уверенных руках… Я от них увез словечко, И оно в моих стихах! 1959

Красиво одеваемся

Красиво одеваемся, не спорю! Тончайшие шелка и шерсти есть! Но я признаюсь, я от вас не скрою Моих тревог за внешний этот блеск. Он нужен нам. И в этом нет порока, Что спрятана в нейлон изящность ног. Но, барышня, возьмите томик Блока, Прочтите вслух хотя бы восемь строк! Я знаю, что костюм вот этот в клетку Затмил собою новогодний бал… Но, юноша, ты забываешь кепку, Которую Ильич в руке сжимал. С достоинством садишься ты за столик В кафе, излишне вежливый с людьми. А Моцарта ты слушаешь? А Сольвейг Возвысила тебя мольбой любви? А это кто мелькнул в толпе? Стиляга? На длинной шее — грива, как у льва. Он — пересохший ключ на дне оврага, И около него трава мертва! Простите мне всю прямоту признанья, Поймите благородный мой протест, Но форма, если нету содержанья, И тело, если нет души, — протез! 1959

* * *

Переход Перевал, Берегись — Там обвал! Тут карниз, Там уступ, Выручай, Ледоруб! Переход, Перелаз, Ждите нас, Ждите нас! Нам не знать Слова «трус» Жди, Казбек! Жди, Эльбрус! Мы идем, Мы спешим, Лучший дом — Высь вершин. Хорошо В горы лезть! Лучший снег Только здесь! 1959

* * *

Эта девушка как парус С вольным вылетом бровей. Неужели где-то старость Уготована и ей? Встаньте, рыцари в кольчугах, И скажите смерти: «Нет!» Оградите это чудо, Сохраните этот цвет!