Том 4. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть II. Соль

Любые помехи на нашем пути, будь то общество или же природа, дают нам понять, как устроен этот мир! Извлекая из этого уроки, мы идём к своей Задуми. Но кто-то это делает быстрее, кто-то медленнее, кто-то упорно бьётся в эти помехи и, по сути, почти стоит на месте. Способность быстро понимать, что тебе мешает, и править свой Образ мира есть мета присутствия в нас толка. И обрести толк – великое дело! Толк – это некая способность видеть пользу и бесполезность, различать их и, придерживаясь пользы, выкидывать из своей жизни бесполезное. Толк через слово и есть основное очищение для нас. Нужны ли тут какие-то особенные приёмы? Возможно. Но беседа среди прочего – прежде всего. А потому стоит ли кидать упрёк кому-то в бесполезной болтовне? Мол, делом бы занялись! По неведению своему – да, стоит. Но «бесполезная болтовня» и есть наше главное дело!

Сюда же можно отнести и чтение. Зачем мы читаем? В сути, чтение заменяет нам собеседника. Читая книгу, мы вроде как участвуем в беседе. И тут тоже включается толк. Во всякой книге, даже если это всего лишь художественный текст из «несерьёзных», есть толика душевной блазни писателя, его боль. Потому всякая книга поучительна! И если она совпадёт с моими забубонами, то вызовет во мне отклик. И запустит толк в действие. И уж тем более сказка о Спасе. Ведь Спас – это о самой-самой сути жизни! Правда, толк просыпается, если я живой, а не в жёсткой позиции. Что такое «жёсткая позиция»? Разве не понятно? Тогда скажем ещё раз то, о чём всё время говорим. Жёсткая позиция – это выбор, закрепляющий нас в рамках. А рамки – это «от и до». Это сообщество. Любое! И если некое сообщество говорит о терпимости и понимании кого-то со стороны, то врёт изрядно. Ни одно сообщество не готово воспринимать что-то со стороны, если это что-то не войдёт в сообщество. Не будет им покрыто, как говорил наказитель. А значит, ты, будучи «обожателем сообщества», мёртв для жизни, но жив для спода. Так уж получается. И чтение книг для тебя становится просто недоступным. Ты их просто не примешь, потому что тебе «так велит главный» (а главный есть в каждом сообществе!). И скажешь: «не моё!», попав впросак. Ибо во всякой книжке, даже самой нелепой, о жизни пишется. Пишут-то оттого, что неймётся. От нечего делать не пишут! В общем, говорим мы это для того, чтобы подчеркнуть: толк только у живых просыпается. Хочешь вернуть в свою жизнь это вернейшее орудие сотворения самого себя – оживай! Выходи в путь! Путём мы просыпаемся!

Обрести толк – означает тут же понимать, что именно не даёт мне идти и править сразу же свой Образ мира так, чтобы не биться напрасно и не терять сил. Толк – это инструмент сотворения себя, своей жизни. Бестолковость же (а точнее, неосознаваемая бестолковость), наоборот, приводит нас к потере состояния творца, что тут же выкидывает нас из жизни в смерть и ведёт к разрушению и потере сил, проявляющейся в появлении злости и досады на всё и вся. Могутным же может быть только тот, кто творит! Толк позволяет править наш Образ мира каждый миг, когда мы сталкиваемся с препятствием, и в силу этого находиться в постоянном творении. Сила же, а точнее, владение силой, неразрывно связано с жизнью, а значит, и с творчеством, и обретение толковости становится тем орудием, посредством которого мы начинаем обретать силу.

Отступление о творчестве и творце…

Именно здесь стоит сделать небольшое отступление в сторону творчества и творца, ибо на этот счёт в Спасе давались любопытные пояснения. Многие люди кичатся своим творческим началом, которое вроде как делает их чуть ли не равными самому Господу Богу. А почему это происходит? Да потому, говорил нам Наказитель, что в нас нет достаточной ясности в понятии творчества.

Что такое творчество? Ответов на этот вопрос существует множество, от «способа самовыражения» до «способа завлечь противоположный пол». Но все ли способны к творчеству? И почему некоторые отказывают другим в творческом начале? Особенно часто мы это встречали на поприще музыки. Уж так получилось. «Утончённые» музыканты не задумываясь вешают на «менее талантливых коллег» ярлык «поющие трусы» и тем самым определяют их как «не творцов».

А как объясняли творчество наставники в Спасе? Творить – это тварить, или твердь в ар возделывать. Слово «твердь» изначально означало необработанную землю, в сути мёртвую. Тварить – это из мёртвого делать живое. И это действительно магическое действие, нечто божественное. Ибо Бог в наших очах – Творец. И тут начинается чепуха, или алала. Творить – это стремиться к совершенству. Но Бог совершенен! Совершенство же – это то, что совершено. Значит, Бог не творит в силу своего совершенства? Творит только тот, кто несовершенен, то есть человек. А значит, в своём творчестве мы вовсе не богоподобны? Да, не богоподобны, но в творчестве всё же есть некий Горний умысел.

В толкованиях стариков-наставников творчество – это битва за свою душу. Твердь – это та самая тёмная сторона нашей души, которую мы «в муках творческих» преображаем в живую душу, или светлую. Творчество – это Светло, или очищение души. И опять же в муках. Через боль! Само творчество – это усилие, и усилие немалое, сродни деторождению. Ведь недаром в народе говорят о «рождении в муках творчества». И рождается в творчестве наша душа, хотя создаём мы картины, книги, музыку, да что угодно. И чтобы увидеть, почему так говорили старики, достаточно взглянуть в корень творчества. Что нас заставляет творить? Творческий зуд! А что он представляет собой? Ну, прежде всего зуд – это некая помеха, которую мы стремимся убрать. Если зудит на коже, то мы чешем это место. А если это внутри? Тогда что за природа этого зуда? Душевная. Причём зудит несовершенство души. Его-то мы и убираем своим творчеством, твердь в ар преобразовывая! Вот и выходит, что творчество – это очищение души, которое присуще каждому. И вовсе это не исключительная способность избранных душ.

Если вспомнить модное ныне слово «катарсис», относящееся к творчеству, то оно переводится с греческого как «очищение», «выздоровление», «возвышение». Это о чём? О том же самом! О возвращении души Домой. Катарсис подразумевает очищение духа посредством душевных переживаний. Употреблялся катарсис ещё Аристотелем по отношению к трагедии. Вроде как человек, созерцающий трагедию, сопереживает происходящему. И это сопереживание очищает его душу. Наша же жизнь – это беспрерывная цепь маленьких и больших трагедий – козлиных песен. Окружающие нас люди постоянно стремятся поведать нам о своих трагедиях. И нам достаточно лишь начать сопереживать им, чтобы стать творцом своей души. Внимайте окружающим, и это будет самым лучшим очищением для вас! И не надо тут знать никаких хитростей! Внимайте другим, и это будет самым лучшим внутренним упражнением для вас. В любом случае, творчество – это состояние души, стремящейся Домой! Оно же мета нашего несовершенства. Потому не стоит кичиться своим творческим началом, ибо мы все творцы в силу своей ущербной природы. Разве что только для того, чтобы выставить себя на позор и посмешище.

* * *

Толк и толковость также связаны с понятиями судьбы и дела, пользы и прока. Толковость сродни чутью, позволяющему удерживать верное направление к своей главной духовной вершине жизненного пути. У каждого из нас есть способность осознавать, потратил ли он время впустую или извлёк для себя из времяпровождения пользу, то есть с толком его провёл или без толку. Следовательно, толковость заключается в умении делать любое дело так, чтобы извлечь из него пользу. Само же понятие дела коренным образом переплетается с судьбой.

«Судьба» происходит от праязыкового корня dhe – «ставить», «устанавливать», «класть» и приставки som – «с», которая означает соединение, сочетание. Получается som-dhe – «с установлением». Dhe входит также в «дело». Русское «дело» означает «деятельность», «деяние», «поступок», «сражение», а если восходить к праязыковой основе, то дело – это то, что нам положено свыше. Древнерусское «деяти» означает и «делать», и «говорить». Последнее отсылает нас к таким понятиям, как «речь» и «рок».

«Рок» – это Глас Божий. Отсюда и «судьба» трактуется как «Слово Божье». Дело же рассматривали в связи с судьбой. Делая дело, мы творим то, что нам прописано Наверху в достижении своей некой высшей точки – Задуми. Делом в традиции Спаса называли вообще весь наш путь земной в сторону Задуми. Отсюда и вопрос сказочной Бабы-Яги: «Дела пытаешь или от дела лытаешь?», то есть следуешь ли ты своим замыслам или предал себя и сбежал?

Вот и получается, что толковость даёт нам возможность не размениваться на чужое и делать своё. Ибо в чужом ни проку, ни пользы нет. Они есть только в своём. «Польза» же происходит от старого русского слова «льза», или «льга», и означает лёгкость, свободу. Вспомните хотя бы слово «льгота», которое можно трактовать как получение облегчения. Или слово «вольготность», которое означает полную свободу. Наоборот, «нельзя» означает узы и несвободу. Понятие пользы больше душевное. Польза – это достижение лёгкости души, её свободы. Обрести пользу – это сделать свою душу легче и ближе к мечте как к миру, куда стремятся улететь все души. А обрести толковость – это начать видеть пользу, то есть те пути, по которым душе легко идти и после пройдения которых не остаётся смутной тяжести внутри. А прок означает некое движение вперёд, что равнозначно движению в Роту, или в жизнь. То есть быть толковым – это двигаться в жизнь, а значит, к Вечности.

Правда, тут нужно сделать оговорку. Из всего вышесказанного может создаться впечатление, что надо срочно искать в своей жизни чужое и избавляться от него. Хотим предупредить вас: не торопитесь. Любое дело, даже если оно не моё, оно моё. Мы много раз подчёркивали, что обращаемся не к каждому, но лишь пытаемся рассказать, как наставники раскрывали «хитрую науку» Спаса перед преемниками. Требование найти себя, найти своё было направлено к ним. К стоящим на перепутье. К тем, кто в выборе: идти по Зову в Небеса или же пока в миру пожить. До тех же пор, пока Зов этот не станет явно призывным, не стоит даже задумываться о каких-то Небесах. Кое-кто возмутится таким подходом. Но так уж есть! Всякая попытка сходить в Поход бранный за силой и способностями необычными закончится возвращением в мир. Вот потому мы и хотим лишний раз подчеркнуть, что в чужую жизнь ты вовлекаешься потому, что там твои взятки есть. И вроде как чужая жизнь, чужое дело – вовсе и не чужое дело, но моё. Тогда что такое «своё дело»? И что такое «моя жизнь»? И зачем об этом говорили наставники, если всё чужое – не чужое? Вопрос вопросов!