Томный дух болотного зверя
Шрифт:
— Витька, кто колонну поведет? — спросил высунувшийся из открытой дверцы длинной «Нивы» Алексей.
Виктор краем глаза заметил, что в длиннобазной машине трансформирован салон: сиденье второго ряда сложено, а полка багажника убрана. На образовавшейся таким образом ровной площадке, лежит, — головой — к передним сиденьям, ногами — к заднему бамперу, Борис Михайлович, — прямо поверх самодельных носилок. Не вынимать же их было из-под него? Хотя, так даже лучше: мягкая ватная прослойка бывшего спального мешка не помешает при езде по лесным ухабам. Ухабы… Вспомнив о них парень тут же ответил:
— Веди ты. У тебя груз…, то есть пассажир особый, —
— Да, «шторм» нам ни к чему, — хмыкнул мужик.
— Вот именно, — подтвердил парень. — Так что — следи, как подобной ерунды избежать.
— Избежим! — бросил Алексей последнюю фразу и дал отмашку, что готов начать движение.
Через несколько секунд автоколонна тронулась с места и покатила в направлении развилки дорог, обозначенной старым знаком:
WOOD Пром Лес
ПЕРЕРАБОТКА ДРЕВИСИНЫ
ИЗГОТОВЛЕНИЕ ПИЛОМАТЕРИАЛОВ
500 метров по х…вой дороге
Преодолев все тяготы, которые принес этот участок лесной трассы, автомобили вплотную приблизились к перекрестку.
Алексей, опасаясь навредить Ананьеву, как когда-то чуть-чуть навредил вверенным Юле стаканам (девушка потом несколько раз укорила его за то, что у одной склянки откололся краешек), повернул влево и проехал развязку дорог, что называется, как пешая вша. Виктор даже затормозил на минуту, с целью не мешать выполнению коллегой такого ответственного маневра.
«Плохо быть больным!» — подумалось парню.
И действительно, как только «Нива» Алексея освободила путь, вездеход, в котором разместились здравствующие люди, с изрядной быстротой проскочил бугристую развязку грунтовок. При этом его колеса весело взбрыкивали, а ездокам такая особенность движения не приносила страданий или сильных неудобств. Попробовали бы они поучаствовать в подобных испытаниях, если бы у них прихватило сердце! Навряд ли им удалось бы пережить это с такой же легкостью.
Машина, управляемая Алексеем медленно покатилась к опушке леса.
Неожиданно в голову Виктора пришла мысль, что отрезок пути, по которому сейчас поехал старый водила, равно как и дорога от развилки грунтовок до лагеря, были уже изучены и им и Алексеем.
Из подобного следовало, что Алексей сейчас едет по знакомому пути.
Это заставило парня позавидовать мужику.
Правда, еще большие завидки разжигало в нем то обстоятельство, что Алексей двигается прочь из раскинувшихся вокруг дремучих дебрей.
Самому же Виктору приходилось все дальше углубляться в лоно дикой природы.
Хотя тут, некоторое время назад, и делали просек, период в 2–3 года, прошедший с момента прекращения работ внес свою лепту: ноосфера оказалась повреждена под натиском местной флоры.
Творение человека начало ощутимо сдавать свои позиции, разрушаться. Ничто, сделанное ранее, не помогало. А, ведь, крупные деревья здесь, очевидно, удаляли с корнем, пуская стволы на древесину, а отходы, сжигая в кострах. Более же мелкие, тоже уничтожали, перемалывая техникой до состояния опилок, — для последующего изготовления ДСП.
Но, теперь, очухавшись после полученного когда-то нокаута, растительность опять набирала силу и шла в наступление. Свежие деревца, уже начали расправлять свои кроны. И если они были слишком тоненькими, слишком юными то это говорило всего-навсего о том, что у них не было достаточно времени для развития. Данную оплошность наверстывал
кустарник, впечатляющими темпами заполняя своими густыми зарослями большую часть очищенных когда-то людьми территорий.Между этих зарослей, петляла безобразная тракторная колея…
Колея, на вид, была слишком малоиспользуемой для того, чтобы заподозрить в ее создании сотрудников лесного хозяйства. Да и какой дурак из местного начальства будет гонять сюда своих людей, зная, что тут, из-за проделок нечисти, погибло несколько человек и встало целое строительство энерголинии областного, а, может, даже межобластного масштаба?!
Лично Виктору казалось, что землю на просеке перепахали колесами тракторов местные сорви — головы, которые преследовали в чащобе свою корыстную цель. Какую? Скажем — съездить на колхозной (то бишь — казенной) технике туда, где, из-за боязни встретиться с Болотным Духом, лесники не появляются (а, следовательно, — не смогут оштрафовать за порчу леса в виду своего отсутствия), и напилить там для какой-нибудь старушки, посулившей им за сею работу бутылку — другую «огненной воды», пару кубометров бесплатных дров.
Колея была ужасна, но вездеход смело карабкался по ней на холм и вскоре перевалил через этот естественный барьер, раскидывая по сторонам грязь и глину своими огромными колесами.
Спуск, как и следовало, ожидать, пошел быстрее подъема, хоть и не без изъянов.
«Чертов холм!» — выругался про себя парень, когда понял, что удержать машину на крутом склоне, даже используя тормоз, не так-то просто. — «Не успели тебя, гадину, бульдозеристы пригладить!»
Да, бульдозеры, призванные выравнивать землю под установку опор высоковольтки, сюда так и не дошли. И из-за того, что они когда-то не выполнили свою часть работы, Виктор сейчас мог наблюдать, как в зеркалах заднего вида отражается следующая картина: верхушка холма постепенно скрывала все, что делалось по другую его сторону: сначала пропали лужи в тракторных колеях, совсем недавно вспененные колесами вездехода, а теперь успокаивающиеся, потом серая масса земли заслонила собой одиноко воткнутый у развилки дороги и пестрящий своими надписями (деловыми и не очень) указатель поворота на лесопилку, а под конец холм проглотил едущую где-то далеко в противоположном направлении «Ниву» Алексея. Создавалось впечатление, что эта земляная возвышенность отрезала путь назад.
В душе у Виктора от такого зрелища и таких мыслей возникло неясное беспокойство.
Под холмом перед участниками экспедиции раскинулось на удивление открытое пространство. Пространство было окружено корявой растительностью, напрочь лишенной листвы, а, посему, очевидно, и жизни.
— Смотрите! — воскликнул Купер, указывая туда. — Это, наверняка, та самая поляна, которую имела в виду Мария Васильевна!
Американский ученый взглянул на сидящего сзади Бэна и с досадой покачал головой, вспомнив, что очкастый парень не знает русского, а, следовательно, ничего не понял из того, что он сейчас говорил.
Но Купера это, по всей видимости, мало заботило. Ученый полностью переключился на дело.
В его взгляде читалась крайняя заинтересованность, более того, — возбуждение, которое, очевидно, испытывали мореплаватели, открывая неизведанные земли тогда, когда на земном шаре еще было что открывать. И пусть с мореплаванием все происходящее не имело никакой связи, а «первооткрывателей» данной поляны, судя по тем же тракторным колеям, до Купера набралось — пруд пруди, американец этого, очевидно, замечать не хотел.