Топ-модель

– Что-о-о?

– Осторожно, не урони на меня кофе.

– А ты прекрати так шутить.

– А мне всю ночь снилось море. Так здорово. И никаких кошмаров.

– Очень хорошо, - осторожно говорит, не понимая, что я шучу.
– Пойми, у меня свой распорядок, своя жизнь...

– Я на неё не покушаюсь. Будем жить, как в общежитии. Мальчики направо - девочки налево.

Нет, мой Стахов потерял чувство юмора - окончательно. Его лицо выражало такую муку, что я, задрав ноги и дрыгая ими, как в детстве, принялась хохотать в голос.

– Отшлепаю!
– и удалился, суровея.

Нет, я его никогда не охмурю, черт! Никогда! Бывает такое? Наверное, да. Но редко. И только со мной. Но почему? Кто ответит?

Позже выяснилось, это было последнее утро из моего счастливого детства. Дальнейшие события вырвали меня из милого мира радужных иллюзий и заставили по-новому смотреть на мир, меня окружающий. Даже смерть Танечки не перечеркивала надежду, что я проживаю во вселенной, где ещё сохранились цветные краски. Увы, оказалось: черно-белый колер забивает все наше жизненное пространство, как селевой поток уничтожает дороги, селения и людей, в них проживающих.

– Переодевайся и - вперед!
– голос Стахова из кухни.
– Нас ждут.

– Где?

– В конспиративной квартире.

– Уа-а!
– дурачусь я.
– Как романтично!

Натягиваю на себя джинсики и блузку - соблазнительная особа, а толку никакого. Что ж: коль родина требует, чтобы я была Мата Хари, буду ею! И хрен, ой, с ней, любовью - прежде всего труд по защите беззащитной отчизны.

Во время поездки по утреннему теплому городу узнаю информацию: господин Бирюков двадцать лет работал в модельном бизнесе. В чем-то предосудительном замечен не был, правда, имел страсть жениться на топ-моделях, делал это шесть раз, но детей не имеет.

– И в этом факте некая загадка, - говорит охотник на людей.
– Ладно, будем разбираться после.

– После чего?

– После того, как покараем порок, - и указывает глазами на огромное монстревидное здание казенного учреждения, мимо которого наш джип, как шаланда, медленно проплывает в общей транспортной реке.

– Шопин?

– И другие.

– А почему они себя так ведут, - задаю детский вопрос, - будто живут последний день?

– Такая порода, - хмыкает Алекс.
– Демократическая вша на шее государства. Надеюсь, понятно, что "демократическая", употребляю условно. Главная их задача, как у тифозных вшей...

Я прерываю эту патетическую речь - все эти вселенские проблемы так далеки от меня - и поэтому брякаю:

– Саша, ты не любишь вошек? А они такие ма-а-аленькие карапузики!
– И показываю на пальцах, какие они "ма-а-аленькие".

Слышу скрежет - это борец за социальную справедливость выразительно двигает квадратной челюстью и скрежещет резцами.

Я решаю его утешить, мол, пусть будет вечный бой - покой нам только снится.

– Машка! Прекрати, - требует.
– Или я за себя не отвечаю.

Почему вела себя так легкомысленно и свободно? Я чувствовала свою силу: женщину, даже будущую, трудно обмануть: Стахов был очарован мной и лишь из-за своего ослиного упрямства и козлиной глупости пытался сопротивляться чувствам.

Дурачок, хотела сказать ему, если мы хотим покорить мужчину, как вершину, то раньше или позже это случится. И нет силы, которая нас, влюбленных стервочек, может остановить.

... Конспиративная квартира находится на Старом Арбате - обычная, жилая, из пяти комнат. Правда, заставлена технической теле-радио-аппаратурой. Ее обслуживают странные люди. Странные по цвету кожи - она у них белая, точно у отростков проросшего картофеля в холодном погребе. Бедняги, понимаю я, они бабаями сидят в этой западне и не видят солнца. Такая работа, разводит руками Стахов: информация - основа основ безопасности государства.

В гостиной нас встречает боевая группа поддержки во главе с генералом Старковым. Он располагается за столом - на столе карта с некой схемой: квадратики, кубики, кружочки, стрелочки. Участники будущих боевых событий мне знакомы: Евгения, Максим Павлов, Виктор, "медведь" Жора, сестры Миненковы.

Наше появление вызывает оживление, особенно волнуется моя двоюродная сестра. Мимикой и жестами пытается узнать: что там на любовном фронте сдана крепость или уже пала. Я делаю вид, что ничего не понимаю, мол, прости, я тупая, и тупее меня надо поискать.

– Итак, товарищи, - выступил генерал.
– Прошу минуточку внимания. Наша полугодовая работа подходит к закономерному финалу. Думаю, все понимают о чем речь, кроме Маши. И поэтому, я могу повторяться. Впрочем, повторение мать учения. Да, "Маруся"?

– Так точно, - и сажусь на стул, картинно закинув ногу на ногу, как главная исполнительница в данной акции.

Слушая разглагольствования Старкова, ловлю себя на привычной мысли: мой мозг не готов принять все происходящее, как нечто серьезное и опасное. Мне кажется, я совершенно случайно участвую в некой театральной постановке, где моя роль, на самом деле, ничтожна.

Ан нет! Судя по всему, моей персоне отводится главная реплика типа: "Кушать подано, господа!", после чего, вкусившие яств, замертво падают ниц и можно делать то, что нужно делать.

По утверждению генерала, существует международная Картель, то бишь Система, поставок наркотического зелья на российский рынок. Главный поставщик - господин Николсон, Главный приемщик - господин Шопин. Основные потоки "белой смерти" проходят по "шелковым путям" модельного бизнеса, который возглавляет господин Чиковани.

Именно этот "смертельный треугольник" в первую очередь интересует нас: Николсон - Шопин - Чиковани. Все остальные действующие лица Системы исполнители и, конечно, тоже интересны службе безопасности, однако удар должен быть нанесен по этим трем основным столпам Картеля. В настоящее время создается уникальная возможность: триада собирается вместе. И поэтому наши действия должны быть решительными, мобильными и оригинальными. Разработан план акции "Топ-модель", по которому все и буду работать.

– "Топ-модель"?
– подпрыгнула на стуле.

– Да, Маша, - последовал спокойный ответ Старкова.
– Я могу продолжить?

– Пожалуйста, - пискнула.

Естественно, Система умеет себя защищать. Помимо боевых отрядов секьюрити г-н Шопин имеет выход на один важный чин в Администрации президента. Установлено, что этот сановник получает хороший "откат" за лояльность к деятельности Картеля.

И тут вновь выступила я. Не знаю, какой бес меня дернул за мой светло-лиловый язык, но дернул рогатый, ох, дернул, и я, наивно хлопая глазками, вопросила: