Топ-модель

– А вдруг нашему всеми любимому Гаранту тоже катит откат? Что тогда?

Сказать, что наступила мертвая тишина, значит, ничего не сказать. Мертвее не бывает, право. У меня возникло впечатление, что мои уши залили воском. Выражение лиц всех участников нашего производственного совещания было такое, что они одновременно потеряли всех своих многочисленных родственников. Наконец генерал Старков взял себя в руки и молвил, как строгий, но справедливый учитель:

– Маша, наш Гарант, как и жена Цезаря, вне всяких подозрений.

Я хотела спросить, почему это "вне всяких подозрений" - тоже ведь живой человек, да, заметив огромный, как арбуз, кулак менхантера, передумала. Мало ли что? А вдруг кремлевский порфироносец слушает нас через свое радио - вдруг ещё обидится на простосердечную охальницу высшей власти. И меня не возьмут крушить Картель. Лучше уж помолчу. Молчание - золото, именно то, что сейчас необходимо для меня.

– Простите, - произнесла я, чувствуя, как все вздрогнули, - а где здесь туалетная комната, то есть сортир?

Все перевели дух - Женя же, решительно взяв меня за руку, повела туда, куда надо. Сев там на стульчак, я под шум воды, сливаемой в ванну для конспирации, выслушиваю тираду о том, что моя простота доведет всех до сердечной недостаточности. Это первое. А второе - мы выполняем прямое и конфиденциальное указание именно его...

– Кого?
– шучу я.

– О, черт!
– кричит Евгения.
– Я тебя сейчас тресну.

– А я описаюсь.

– Балда!..
– и хлопает дверью так, будто мечтает меня ею прибить навсегда. Спрашивается, за что?

Вернувшись, вижу, что все делают вид, что напрочь забыли мой антиконституционный демарш, тогда я делаю вид, что ничего такого не совершала. Я - хорошая, Гарант! И это всех устраивает, включая и отсутствующего венценосца. И начинается новый этап подготовки к акции "Топ-модель".

Указав на схему, генерал Старков поясняет, что это карта усадьбы г-на Шопина. Мне необходимо запомнить расположение комнат, как Отче наш. И главное - вот эта комната, указывает на алый квадратик, здесь находится сейф, где в электронном виде хранятся документы по Картелю. Я внимательно изучаю карту - комнат около двадцати.

– Крестики - это что?

– Охрана.

– Много как?

– И поэтому действовать надо точно, Маша. По инструкции.

– А сейф? Как его открыть? Я - не медвежатник.

– Ключиком, Маруся, - отвечает генерал.

– А ключик где?

– У Шопина.

– А Шопин где?.. Тьфу, я хочу сказать, ключик у него попросить, что ли?

Слава Богу, шутку мою все приняли и добродушно посмеялись.

Затем генерал объяснил этапы моего "большого" пути по усадьбе депутата и одного из главных вредителей страны. Выслушав инструкцию, поняла: живым мне не выбраться из этой чертовой западни.

Не знаю, кем разрабатывался план операции, но почему-то эти люди были уверены: молоденькая красотка обаяет высокопоставленную сволочь и так, что она, в смысле, он, потеряет бдительность и выкушает бокал с красным отравленным вином. А кто будет травить его, это вино? Правильно - я. Каким способом? Очень просто - с помощью перстенька, где имеется тайничок со слабодействующей отравой.

– То есть мы Шопина не навсегда?..
– задала естественный вопрос.

– Зачем? Мы люди милосердные, а потом - пусть живет и мучается. Не подарим заднице, простите, легкой смерти.

– Это хорошо, - согласилась с генеральской солдафонской логикой.

– Но погодите, - удивилась, - а вдруг я ему не понравилась? Вообще. Мы тут сидим, строим планы...

– Маша, - прервал Старков.
– Уже понравилась.

– Да?

– Да.

– Вы уверены?

Пришлось Старкову пояснять, что у г-на Шопин была любовница очень похожая на меня. Я - почти копия, даже лучше. Так вот, любовница бросила "Шурика" и убыла в американское прекрасное далеко. Г-н Шопин очень переживал и вдруг - она вернулась. В моем лице. А это есть реальный шанс для службы безопасности, чтобы решить наконец радикально проблему с Картелью.

Я уже ничему не удивлялась, лишь проявила интерес к такой возможной щекотливой ситуации:

– А если он... того...

– Чего?

– Будет приставать.

– Это не исключено, - согласился генерал.

– Ничего себе: "не исключено", - искренне возмутилась.
– Меня хотят, как... ну понятно кого...

Все присутствующие стали уверять меня в обратном, мол, страхи мои напрасны. Генерал потребовал тишины: во-первых, сказал он, до этого... в смысле, того... дело не дойдет, во-вторых, служба будет контролировать всю ситуацию, в-третьих, у Маши есть опыт как отбиваться от кавалеров...

– Контролировать всю ситуацию?
– не поверила.
– Как это?

– Как в кино, - ответил генерал и попросил вызвать к нам специалиста Обухова.

Голова у меня шла кругом. Все прошлые события сбивались в некую четкую схему, где нет ничего лишнего и нет никаких случайностей. Все целенаправленно и умно. А я то, дурочка, думала, что события вокруг меня имеют признаки хаоса. Отнюдь! Стоп! И задаю вопрос: мое поступление в топ-класс госпожи Мунтян?.. Не продуманная ли это акция спецслужб? Нет, посмеялись товарищи чекисты, определилась я туда исключительно по своему природному таланту. Ну, слава Богу, хоть одна радость осталась - мое топ-модельное дарование.

Только перевела дух - появился маленький сухенький человечек в синем рабочем халате. Это был Обухов. Генерал объяснил ему задачу, и мы со специалистом отправились в комнату, где из меня должны были сделать передвижную теле-радио-станцию.

Никогда не подозревала, что научно-технический прогресс так далеко шагнул за горизонты нашего примитивного бытия. Когда села в специальное кресло, то "белые" люди принялись колдовать над моей прической.

Зачем? Все гениальное - просто. В это трудно поверить. Но чистая правда. В мои волосы вмонтировали микротелекамеру и радиоприемную систему. И скоро я почувствовала себя Гаргоной, способной одним жестоким взглядом испепелить все живое.

Ну что ж, поработаем товарищи, и хорошо поработаем и так, что всем вредителям державы станет жарко! И тошно! Потому, что гнойник необходимо выжигать каленым железом. В этом нет никаких сомнений. А кто сомневается и живет ещё романтическими представлениями, тот не со мной. Кто не со мной тот против меня.

Вперед-вперед! Никаких колебаний! Штормовое море смоет прочь грязь и нечистоты суши, и после бури берег её будет чист и первозданен. И наши дети, и дети наших детей будут ходить по теплому песку, не страшась поранить свои нежные ноги и босые души.