Топ-модель

– Так-так, но аккуратно.

Признаться, не подозревала, что столь глобальные планы обговаривают в такой "домашней" обстановке.

– Что же касается "маньяка", - сказал Старков, вставая из кресла. Разрешаю действовать радикально - всем. Надо заканчивать с этим.

– Закончим, - уверил охотник на людей.

– Маша, рад был познакомиться, - прощался генерал, выражая надежду на дальнейшее сотрудничество.
– Но Высокую моду не будем бросать. Не надо зарывать в землю такой талант. Так, товарищи?

– Так, - подтвердили все с добрыми улыбками.

– Спасибо, - буркнула я.

Не ведаю, как насчет моих дарований на подиуме, но, безусловно, проявился один явный талант - талант вляпываться по горло в жидкое дерьмо нашей прекрасной действительности.

Почему этого раньше не случалось - за редким исключением.

Я жила растительной тихой жизнью - и нате, пожалуйста! А, может, во всем виновата моя природная красота - она провоцирует на неадекватные действия. Такое впечатление, что некоторые спятили с ума, и с остервенением пытаются замазать меня грязью - грязью своего мелкого тщеславия, больного самолюбия и так далее. Они пытается стать на одну доску со мной, чтобы почувствовать себя равными. Они хотят унизить меня, растоптать и ощутить тем самым себя счастливее.

Кто-то заметил: "Большинство людей наслаждаются грязью", и это так. Проще жить на помойке, чем плавать в воздушных потоках неба или в чистых волнах моря. Звучит патетично? Но ведь это правда?

Природу нельзя обмануть: если смотреть на свинью, наслаждающуюся грязью - счастливее твари Божий трудно найти. А если видеть птицу, рассекающую крыльями облака - она напориста в полете, жестка и красива в нем. Почему же большинство из нас предпочитают жить, как чушки, и не летать, как птахи? Понимаю: смешные и наивные вопросы. Однако почему люди над ними бьются тысячелетиями и не могут найти ответа?

– Как себя чувствуешь?
– интересуется Евгения.

Я пожимаю плечами: как можно себя ощущать после увиденного в морге? Сестра говорит необязательные утешительные слова, мол, надо привыкать к подобному. Привыкать? Но я не хочу привыкать. Как можно привыкнуть к дурному запаху, к поту, к крови, к гною? Моя тихая истерика никого не волнует. Те, кто меня окружает, возможно, когда-то пережили такие же чувства, и теперь буднично занимаются конкретными проблемами. Я же только в начале пути. И мой путь ведет... куда? Куда он ведет?

– Все отлично, Маша, - говорит Стахов, вернувшись после проводов генерала.
– Ты понравилась Старкову.
– И уточняет, услышав мое ироничное хмыкание.
– Как личность.

– Маруся нам всем нравится, - кудахчут сестры Миненковы.
– Мы за нее...

– Все, работаем, - обрывает их Алекс.
– И за Машу отвечаем головой. Если уж "маньяк" забил в свою дурную голову некую идею, то будет пытаться воплотить её в жизнь. Мы в этом убедились, верно, Мария?

– Верно, - отрешенно соглашаюсь.

– Тем более ты нам нужна для большой работы.

– И что я должна делать?

– Остаться дома. С Аллой и Галей.

– А вы?
– увидела сборы двоюродной сестры и Максима Павлова к уходу в неизвестное.

– А у нас познавательная поездка.

– Куда?

– Военная тайна.

Охотник на людей совершает ошибку - он плохо интригует, и я чувствую: "познавательная поездка" связана с моими проблемами. И требую, чтобы меня взяли тоже. Начинается небольшой скандалец. Я топаю ногой и стою на своем. Мне не хочется оставаться с сестрами Миненковыми, которые будут болтать глупости, пялясь в телевизор. Я прекрасно себя ощущаю, утверждаю, и мне нужно развеяться.

– Нет, ты не готова к нашей работе, - заключает Стахов.

– Почему это?

– Вредничаешь, как малое дитя.

– Сами вы вредные...

– Ну не знаю, - сдается Алекс, не готовый к подобным девичьим капризам.
– Вот как решит Женя, так и будет.

– А я тут причем?
– удивляется сестра.
– Делаете, что хотите, а мы с Максимчиком лучше пойдем гулять в скверике. Да, родной?

– Ну да, - разводит руками "жених".

– О! Мы тогда дергаем по нашим делам, - радуются сестры Миненковы. Вы уж как-нибудь без нас...

Словом, не успел бедняга Стахов глазом моргнуть, как оказался один на один со мной. Отлично, только и вымолвил, когда понял, что от меня не так просто отделаться.

И мы снова выехали в город - вечерний. Куда? К Сопиковичу Ананию Ананьевичу, проживающему в районе метро "Октябрьское поле". Оказывается, вышеупомянутый господин и есть тот самый Арнольд, пострадавший от моих жестоких приемов йоп-чаги. Его поиски не составили труда для организации, способной при необходимости узнать о каждом гражданине республики всю подноготную. Несколько телефонных звонков - в Дивноморск тоже: и, пожалуйста, адрес и Ф.И.О. того, кто нас интересует.

– А зачем нам этот Ананий нужен?
– спрашиваю я.
– Это не его голос по телефону. Точно.

– Мы отрабатываем все варианты, - отвечает Алекс.
– Помнишь ты говорила, что Сопикович хвастался знакомствами с известными модельерами?

– Помню.

– Возможно, есть некая связь между ним и "маньяком". Надо проверять все и всех. Даже самые невероятные предположения.

– Думаю, Арнольд, который Ананий, мне обрадуется, - рассуждаю.

– Кондрашка хватит, - смеется Стахов.
– Если что-то знает, скажет.

А вдруг данная схема верна: мстительный Арнольд, он же Ананий, решает наказать ту, которая прилюдно его обесславила. Однако возникает несколько вопросов: можно ли за короткий срок вылечить поврежденную голову? Каким образом он узнал о моем приезде? Но главное: разве Арнольд способен на людоедское изуверство? А если ему кто-то помогает?

Н-да, надо разбираться, как любит повторять мой спутник. Еще неделю назад жила чистыми и наивными помыслами, передвигаясь по жизни легким танцующим шагом, теперь мой ход отяжелел, а состояние души такое, будто она отравлена кислотными испарениями.

Вечерняя столица умирала от удушья - казалось, город укрыт стеклянным колпаком, откуда выкачан живительный кислород. Дома стояли с открытыми оконными глазницами, безвольные прохожие брели по улицам, словно бесцельные зомби.

К счастью, час пик закончился, и наш джип скоро катил на северную окраину мегаполиса. Стахов инструктировал меня о моем же поведении в гостях у Сопиковича: никаких эмоций и никаких самостоятельных действий без приказа.

Я смотрела на вечерний город и вспоминала его днем, когда мы искали Танечку Морозова и ещё жили надеждой на благополучный исход. Город был жарок и агрессивен, теперь он спокоен и сам задыхается, как человек, от удушья. Наверное, Танечку задушили удавкой, размышляю я невольно, а затем... Нет, надо прекратить об этом думать. Все это в прошлом - надо жить настоящим. И цель наша в этом настоящем - найти того, кто должен полностью уплатить за безвинную душу.