Тоскуя по ней

Что она делает?

Я прячусь в долбаном туалете.

Уиллоу застонала, уперлась локтями в ноги и закрыла лицо руками.

Она никогда не думала, что можно влюбиться в кого-то так сильно, так быстро. Любовь с первого взгляда была фантазией, чем-то, что случается только в книгах и фильмах, в сказках. Ее просто… не существовало в реальной жизни. Ее не могло быть. Но вожделение с первого взгляда? Такое случалось постоянно. И это было то, что было между ней и Кианом. Общение, веселье, секс.

Очень, очень хороший секс.

Ты знаешь, что дело не только в этом, Уиллоу. Перестань лгать себе.

Она лгала себе. Она убегала от своих чувств, потому что все, что она чувствовала к Киану, было таким огромным. Таким… правильным.

Какое значение имело то, как долго они знали друг друга? Она была с Илаем три года, и это не привело к любви, верности или уважению. То, что Уиллоу почувствовала к Киану за то короткое время, что они знали друг друга, то, что она чувствовала от него, было намного более искренним и значимым, чем все, что она могла бы найти с Илаем или кем-либо еще за всю жизнь.

Судьба отметила тебя как мою.

Возможно, это был просто вопрос времени, преодоления испытаний, прежде чем Уиллоу и Киан смогли встретиться в тот день. Возможно, родственные души были реальными… и Киан принадлежал ей.

Я люблю Киана.

Ее прежняя паника не вернулась.

Уиллоу опустила руки.

— Я люблю Киана.

— Вперед, девочка! — сказал кто-то невнятным голосом из кабинки рядом с Уиллоу.

Щеки Уиллоу вспыхнули, но она рассмеялась.

Она привела себя в порядок, натянула нижнее белье и разгладила платье. Спустив воду в туалете, она вышла из кабинки, чтобы вымыть руки. Когда она посмотрела на себя в зеркало, то улыбалась.

Я люблю Киана.

И, может быть… может быть, он тоже любит меня.

Он тоже был там, ждал ее. Беспокоился за нее.

Больше не нужно прятаться. Больше не нужно убегать.

Стремясь поскорее вернуться к Киану, Уиллоу вытерла руки и поспешила из туалета, нырнув обратно в темный ночной клуб с его мигающими огнями и оглушительной музыкой. Повернувшись, она проскользнула между двумя большими группами, которые стояли, разговаривая и выпивая, и посмотрела в сторону стола, за которым сидел Киан.

Она замерла.

Вокруг Киана собрались три женщины. Одна сидела на столе, высоко задрав юбку и скрестив ноги, соблазнительно проводя пальцами вверх и вниз по обнаженным бедрам. Другая сидел на стуле, который освободила Уиллоу. Последняя стояла позади Киана, положив руки на спинку его стула, склонившись над ним и шепча что-то ему на ухо. Ее длинные светлые волосы упали ему на плечо.

Губы Киана шевельнулись. Уиллоу не смогла разобрать ничего из того, что он сказал, но это не имело значения, потому что женщина улыбнулась, взяла его лицо в ладони, повернула к себе и прижалась губами к его губам.

Внутри Уиллоу все похолодело, так, что было трудно дышать. Вся боль и предательство, которые она испытала от Илая и других до него, с ревом вырвались на поверхность, и все это вместе взятое все еще не могло сравниться с болью, которую она испытывала в этот момент.

Нет. Нет, пожалуйста, нет.

Слезы застилали ее глаза.

Не он. Не Киан.

Но то, что видела Уиллоу, никуда не исчезло. Киан все еще был там, и та женщина все еще целовала его.

И Уиллоу не могла оставаться там и смотреть. Она повернулась и побежала, проталкиваясь сквозь толпу, ее зрение застилали слезы, которые не переставали литься. Рыдание застряло у нее в горле, и она сжала губы, чтобы сдержать его, насколько могла.

Наконец, она добралась до выхода и вырвалась на прохладный ночной воздух. Она делала один вдох за другим, прижимая руку к груди, как будто это могло удержать вместе осколки ее разбитого сердца.

Она должна была знать. Должна была знать, что то, что у нее было с Кианом, было ненастоящим. Но она убедила себя, позволила себе надеяться, поверила, что она…

Нет. Она действительно любила его. Потому что, если это не так, почему тогда ей так больно?

Она действительно была настолько непривлекательной? Неужели людям было так легко использовать ее и отвергнуть? А Киан…

Если она была недостаточно хороша даже для людей, с которыми встречалась, как она вообще могла быть достаточно хороша для инкуба? Это был только вопрос времени, когда Киану наскучит, и он уйдет.

Новая боль обожгла ее сердце, когда худшая мысль промелькнула в ее голове.

Что, если все это было уловкой, потому что Уиллоу была единственной, от кого Киан мог питаться? Что, если все сладкие, страстные слова, которые он произносил, были продиктованы его инстинктом самосохранения, а не тем, что он действительно чувствовал к ней? Что, если все, что они разделили, было построено на лжи и обмане?

Ты можешь доверять напиткам настолько, насколько ты можешь доверять фэйри, предлагающим их, а им доверять не следует совсем.

Тихий стон вырвался из ее груди, и на этот раз она не смогла сдержать вырвавшийся крик. Слезы потекли по ее щекам. Она обхватила себя руками и зашагала прочь из ночного клуба, не обращая внимания на взгляды прохожих, не обращая внимания на их жалостливые взгляды. Ей было все равно, куда идти, лишь бы подальше.

Двадцать восемь ?

Душа Киана вопила как банши от боли, отвращения и предательства, которое усиливался откуда-то извне. Его желудок свело судорогой, и жгучее, сокрушительное давление сжало грудь. Это было настолько ошеломляюще, что не давало ему двигаться, думать. Он застыл, парализованный шоком.

Неправильно. Это было ужасно, тошнотворно неправильно.

Женщина навалилась всем весом в поцелуе, прижимаясь к нему всем телом, когда скользнула языком ему в рот. У нее был чересчур сладкий вишневый блеск для губ и кисловатый алкогольный привкус.

Нет.

Киан хлопнул рукой по столу, задребезжали стаканы и бутылки. Музыка громыхала, ее бешеный ритм был насмешкой над его колотящимся сердцем. Он вскочил со стула, вырывая голову из объятий женщины и разрывая нежелательный контакт между ними.

Она ахнула и отшатнулась назад, наткнувшись на соседний столик.

Киан едва слышал последовавший за этим переполох. Пока люди за другим столиком выражали свое удивление и раздражение, Киан провел предплечьем по рту, отчаянно желая стереть вкус женщины, прекратить горячее жжение, пульсирующее на его губах. Его кожа зудела, и он боролся с диким желанием разорвать ее когтями.