Тот самый

— Понадобится чёрный петух с красным пером в хвосте — такой, который кричит только в полночь. Еще — менора о девяти чёрных свечах, и чтобы две были сломаны. Книга, переплетённая в человечью кожу…

— Издеваешься? — исподлобья спросил отец Прохор.

— Не без того, — похвастался Алекс. — Дело в том, что настоящий его совет вам реально не понравится.

— Как нибудь переживу, — буркнул чудо-отрок, нервно дёргая себя за и без того скудную бородёнку.

Когда всё закончилось, и Алекс, и отец Прохор выглядели — краше в гроб кладут. Трогательно поддерживая друг друга, выбрались они из ямы, в которую преобразовался сугроб. Нас — меня и богомолок — отогнали подальше, напутствовав хорониться за Хамом, и носа не казать.

Теперь, когда я заглянул в яму, она напомнила воронку от фугаса — края мелко раскиданы, дно спеклось в камень… Пацана в воронке не было.

Оставалось лишь надеяться, что от совместной деятельности шефа и святого отца его попросту не разнесло в пыль…

— Скажи каббалисту, за мной должок, — прохрипел отец Прохор, на миг оторвавшись от баклаги со святой водой. Животворная влага текла по бороде, по груди, но он не спешил её вытирать.

— Гиллель просил передать: — На том свете сочтёмся, — шеф отдыхал, уперев руки в колени.

Отец Прохор вновь неподобающе сану хрюкнул и выпустил бутыль с водой. Не сразу я понял, что это он так смеётся.

— Знал раввин, что я соглашусь, — крякнул он.

— А у вас, батюшка, выбора не было, — язвительно прохрипел Алекс, подбирая брошенную баклагу и припадая к горлышку губами.

— Не моё сие знание, не христианское, — согласился отрок. — Вот и прыгаю, аки чорт на сковородке.

У меня зазвонил телефон.

Стемнело. С трассы доносились неверные отблески фар, и казалось, что это Морлоки, в поисках заблудших Элоев, шастают по заброшенному пустырю.

Ожидая, чем завершиться эскапада шефа и святого отца, я как-то забыл, что на свете существуют такие штуки, как телефон, и сейчас невольно вздрогнул: в последние дни звонки сопрягались исключительно с неприятностями…

Звонил майор Котов.

— Вы где? — спросил он с ходу.

Я объяснил.

— Это… Придётся вам с Сергеичем приехать ко мне. На Суворовский, — добавил он поспешно. Будто мы могли подумать, что он зовёт к себе в гости. Чай пить.

— Что-то случилось? — невинно спросил я. Разумеется, случилось. Но спать хотелось зверски, и до последнего я лелеял крохотную, зачаточную надежду, что всё не так плохо.

— Да уж случилось, — буркнул майор. Попыхтел в трубку, как бы собираясь с духом, и рубанул: — В общем, приезжайте. Я буду ждать.

— Так ночь на дворе, — канючил я. — Рабочий день уже кончился.

— Покой нам только снится, — и Котов дал отбой, не попрощавшись.

А я пошел радовать шефа.

— Конечно поедем, — легкомысленно согласился тот. — Когда родная милиция проявляет гостеприимство, нужно чувствовать себя польщенным. Вот ты, кадет, чувствуешь?

— Нет, — честно отмазался я.

— Учись, — строго наставил отец Прохор. — С властью дружить надобно.

— Но обожать лучше издалека, молча, — добавил Алекс.

— Пока не свистнет: «К ноге», — мелко хихикнул чудо-отрок. — Ладно, езжайте. Дальше мы сами.

— Куда делся пацан? — спросил я первым делом, как только вырулил на трассу. Любопытство жгло, как раскаленная сковорода, стратегически приложенная к известному месту.

— Да никуда не делся, — отмахнулся Алекс. — Там он, где и был, — заметив, что для меня объяснений недостаточно, он нехотя добавил: — Так как близнецов двигать нельзя, мы подвинули пространство, — взяв салфетку, он сложил её вдвое и проткнул карандашом. — Видишь? Элементарные законы физики.

Я ничего не понял, но переспрашивать не стал. Спросил о другом:

— Зачем нас в следственный отдел вызвали, не знаете?

— Как не знать, — скучно зевнул шеф. — Дело шьют. Опять кто-то жалобу настрочил.

— Жалобу? На вас?

— Слушай, не приставай, — нежно попросил Алекс. — Вот приедем, майор сам всё расскажет. А я подремлю. Устал я сегодня…

Но поспать ему не удалось.

Объездная, плавно переходящая в проспект, вела через мост — мы чудом успели до того, как его стали разводить. И я был на двести процентов уверен, что за нами никого — Хам был последней машиной, успевшей на правый берег.

Тем не менее, через пару секунд после того, как мы миновали мост, сзади образовались три пары желтых горящих глаз и устремились за нами.

Я дал газу.

Раздражает, когда фарят прямо в зеркало… Лично я считаю, что так делают только козлы и дебилы.

Хам — бегемот неповоротливый, но если дорога ровная, а еще лучше — под горку, может разогнаться до ста сорока. Быстрее не получается, я проверял.

Но сейчас ни о каких горках речи не было, ехали мы по низине, меж серых болот, и в недалёком будущем из этой низины предстояло выкарабкиваться.

Фары не отставали.

Пропустить? — дорога была не то, чтобы очень узкая, но в темноте блестела лишь белая разметка посередине, остальное обрывалось как бы во тьму, и слишком прижиматься к невидимой обочине не хотелось.

Я вдавил педальку в пол.

Хам нервно взревел, но чуть заметно оторвался. Во всяком случае, фары больше не слепили. Так продолжалось минуты две. Перед самым поворотом на город они скачком приблизились к нам и взяли Хама в клещи: один — сзади, двое по бокам.

Может, это давешние гопники? — мелькнула мысль. — Выследили, и таки решили поквитаться.

Но нет, — быстро понял я свою ошибку. — Тачки слишком дорогие. Бентли. Просто запредельная мечта для завсегдатаев загородной кафешки…

Алекс, почуяв опасность, встрепенулся, как Золотой Петушок, и развернувшись назад, стал орудовать под сиденьем. Достал что-то длинное, в чехле, и когда потянул собачку замка, я заметил воронёный блеск автомата.

— Вы чего? — удивлению моему небыло предела.

— Притормози, — бросил шеф.

— Да ладно, оторвёмся, — он уже высовывал в окно ствол Калашникова. — Алекс, не надо, — я нервно давил педальку в пол, но Хам только обиженно ревел, но ехать скорее решительно отказывался. Стрелка топлива стремительно ползла вниз. — Мало ли, кто это может быть.

— Свои по ночам не ездят, — буркнул шеф. — Да расслабься, я только попугаю.

И он дал очередь — слава Богу, поверх крыш.

Вновь зазвонил телефон.

Зарычав, я полез в карман джинс — нет бы, переложить в более доступное место…