Трагедии. Сонеты

Лир

Нет, нет! Пускай нас отведут скорей в темницу. Там мы, как птицы в клетке, будем петь. Ты станешь под мое благословенье, Я на колени стану пред тобой, Моля прощенья. Так вдвоем и будем Жить, радоваться, песни распевать, И сказки сказывать, и любоваться Порханьем пестрокрылых мотыльков. Там будем узнавать от заключенных Про новости двора и толковать, Кто взял, кто нет, кто в силе, кто в опале, И с важностью вникать в дела земли, Как будто мы поверенные божьи. Мы в каменной тюрьме переживем Все лжеученья, всех великих мира, Все смены их, прилив их и отлив.

Эдмунд

Отвесть их прочь.

Лир

При виде жертв подобных Нам боги сами курят фимиам. Ты тут, Корделия? Мы неразлучны. Они должны достать огонь с небес, Чтоб выкурить нас порознь из темницы, Как выживают из норы лисиц. Утри глаза. Чума их сгложет прежде, Чем мы решимся плакать из-за них. Подохнут — не дождутся. Ну, ведите!

Лира и Корделию уводят под стражей.

Эдмунд

Послушай, капитан! Возьми пакет. В нем письменный приказ.

(Дает ему бумагу.)

Сведи их в крепость. Тебя я поднял на одну ступень. Пойдешь и выше, если все исполнишь. Приспособляться должен человек К веленьям века. Жалость неприлична Военному. Не спрашивай, о чем Гласит приказ, но объяви заране, Берешься ль выполнить его?

Офицер

Берусь.

Эдмунд

Ступай же. Ничего не пожалею Тебе в награду. Сделай все точь-в-точь, Как написал я. Мигом, незаметно.

Офицер

Я не вожу телег, не ем овса. Что в силах человека — обещаю.

(Уходит.)

Трубы. Входят герцог Альбанский, Гонерилья, Регана, офицеры и солдаты.

Герцог Альбанский

Сэр, вы сегодня выказали храбрость. Вам улыбнулось счастие. Враги У вас в плену. Мы требуем их выдать, Чтобы распорядиться их судьбой В согласье с честью и благоразумьем.

Эдмунд

Я нужным счел больного короля Под стражею отправить в заключенье. Он трогает чувствительность солдат И возрастом и королевским саном, И эта жалость может подорвать Повиновенье, обратив оружье На нас самих. С ним вместе увели Корделию по тем же основаньям. Я завтра или через два-три дня Представлю их на суд ваш. Но сегодня, Когда еще в крови все и в поту И потерял товарища товарищ, Не время, думается, раздражать Всех тех, кто испытал жестокость схватки. Дела Корделии и короля Дождутся подходящей обстановки.

Герцог Альбанский

Спокойнее! Простите, сэр, я вас Считаю подчиненным, а не братом.

Регана

Смотря по титулу, какой я дам Ему сейчас. Вперед вам не мешало б Спросить меня. Он полководец мой И в битве представлял мою особу. Как мой правопреемник — он ваш брат.

Гонерилья

Не хлопочи. Его и так заслуги Возвысили, без помощи твоей.

Регана

Но я его поставлю рядом с вами.

Герцог Альбанский

Особенно, когда с ним вступишь в брак.

Регана

Насмешники — хорошие пророки.

Гонерилья

Но это предсказал плохой пророк.

Регана

Сестра, мне нездоровится, иначе Сказала б резче я. — Воитель мой, Бери мой край, моих солдат и пленных, Сдается крепость. Все мое — твое. Будь мне и господином и супругом.

Гонерилья

Так он тебе и будет!

Герцог Альбанский

Помешать Такому шагу ведь не в вашей власти.

Эдмунд

Но и не в вашей.

Герцог Альбанский

Разве, мнимый брат?

Регана (Эдмунду)

Вели бить в барабан и докажи Мечом, что вправе ты принять мой титул.

Герцог Альбанский

Стой! Я их арестую. Ты, Эдмунд, Виновен в государственной измене Совместно с этой золотой змеей.

(Указывая на Гонерилью, Регане.)

Сестра, я должен ваши притязанья Отвесть, как опекун моей жены: Она уже помолвлена с милордом. Хотите замуж — выбор вам один: Не занят я, а леди не свободна.

Гонерилья

Фиглярство!

Герцог Альбанский

Глостер, ты вооружен. Вели трубить, и ежели на вызов Никто не выйдет доказать мечом, Какой ты лжец, преступник и предатель, Вот мой залог.

(Бросает перчатку.)

Я хлеба не вкушу, Пока не докажу исходом боя. Что ты все то, чем я назвал тебя.

Регана

Мне дурно, дурно!

Гонерилья (в сторону)

Это и понятно. Я разбираюсь в ядах хорошо.

Эдмунд

Вот мой залог.

(Бросает перчатку.)

И если кто-нибудь Осмелится сказать, что я изменник, Солжет он, как последний негодяй. — Труби, герольд! [109] Готов со всеми биться, Кто б ни пришел, с тобою, с этим, с тем, За честь свою и правду.

109

Труби, герольд! — В эпоху средневековья спор между рыцарями часто решался торжественно обставленным поединком, так называемым «судом божьим», в котором победитель считался правым, а побежденный — виновным. О начале поединка возвещал герольд (глашатай).