Третье рождение Феникса

Врач, по личной просьбе господина Смирнова приезжавший к больной подруге Риммы Лудкиной, нашел у нее острый бронхит, осложненный нервным истощением.

–  Надо бы ее госпитализировать, - сказал он, вздохнул и выписал необходимые лекарства.
– Уколы кто будет делать?

–  Я, - обрадовалась Лудкина.

–  По часам. Я все написал, - объяснил врач.
– Если наступит ухудшение, звоните в любое время. Телефон есть?

–  У соседей.

Определенность лучше неизвестности, и после визита доктора Римма повеселела. Она поняла, что ее драгоценная Маша не умрет.

–  Посидите тут, пока я сбегаю за лекарствами?
– робко попросила она.

Смирнов остался у постели больной один. Ева уехала еще до прихода врача - надо было пошарить по архивам. Сыщик скептически отнесся к ее идее - выяснить, не окажется ли в архивных данных чего-либо, связанного со смертью Мартова.

–  Ну, что может послужить поводом для убийства? Мартов - наследник английской короны? Или потомок тайных шпионов немецкого канцлера в царской России? В обоих случаях это уже не имеет значения. Кровная месть? Так Мартов не горец. И за давностью лет любая месть потеряла бы смысл.

–  А вдруг он наследник?
– не сдавалась Ева.

–  Чего? Родового имения князей Юсуповых?
– улыбнулся Всеслав.
– Допускаю. Но имения национализированы еще в начале прошлого века. Если уж здесь имеют место корыстные мотивы, то скорее всего связанные с деньгами и недвижимостью фирмы «МиМ». Эта версия вряд ли будет отражена в архиве вековой давности.

–  Я все равно поеду!
– упрямилась Ева.

Сыщик не стал ее отговаривать. Проверить не помешает. А ну как Мартов и впрямь наследник сокровищ, которые привез из Индии его троюродный прапрадедушка-англичанин, ветеран колониальных войск? Выйдя в отставку, прапрадедушка, ослабленный тропическими болезнями, женился на прелестной русской барышне из обедневшей дворянской семьи, переехал из туманного, сырого Лондона в Россию…

Смирнов едва сдержал смех. Мечтательная, романтическая натура Евы успела повлиять на него. Еще три года назад подобная чепуха ни при каких обстоятельствах не пришла бы ему в голову.

–  Кро-о-овь… - пробормотала больная, беспокойно перебирая руками край одеяла.
– Кро-о-овь…

Всеслав обратил внимание на ее изящные запястья, длинные, красивые пальцы. Ногти овальной формы были коротко острижены, чисты. Кожа на руках слегка загрубела, но это не портило их. Порода, она и в Африке порода. Густые, спутанные волосы женщины рассыпались по подушке, лихорадочный румянец придавал лицу неповторимое выражение трагической страстности… Так бы сказала Ева.

–  Я начинаю думать, как она, - усмехнулся Смирнов.

Он произнес это вслух, и женщина приоткрыла глаза. Ее сознание на миг прояснилось, но не настолько, чтобы узнать сыщика.

–  Кто вы… - едва шевеля губами, прошептала она.

Смирнов решил использовать свой шанс.

–  Если вам трудно говорить, просто закрывайте глаза в знак согласия, - предложил он.
– Вы меня поняли?

Женщина закрыла глаза. Ресницы и брови у нее были темные, шелковистые, а губы - полные, четко очерченные. В прошлый раз из-за низко повязанного платка Всеслав ее не рассмотрел как следует. Что-то шевельнулось в его сердце… Жалость, желание помочь?

–  Римма мне все рассказала. Вас зовут Мария Симанская?
– спросил он.

Женщина опустила веки, и сыщик заметил, какие мягкие, длинные у нее ресницы.

–  Вы из Кострова?

Ему показалось, что больная вздрогнула, в ее глазах промелькнуло смятение, но все же она снова опустила веки.

–  Не бойтесь меня, - с сочувствием произнес Смирнов.
– Я хочу помочь вам.

Она так долго не открывала глаза, словно вновь провалилась в беспамятство.

–  Мария… вы меня слышите?

Из-под ее ресниц выползли две прозрачных слезинки. Сыщик понял, что его слышат. Он обдумывал следующий вопрос, который так и не пришлось задать. Явилась Римма Лудкина - с пакетом, полным одноразовых шприцев, ампул с антибиотиками, таблеток и микстур.

–  Я подожду в кухне, - сказал Всеслав, освобождая место у постели больной.
– Мы еще не все обсудили.

Римма напоила подругу горячим чаем, сделала укол, убедилась, что та уснула, и отправилась на кухню. Она падала с ног от усталости.

–  Вроде ничего не делала, только съездила в пару аптек, а сама - как выжатый лимон. Это все нервы и бессонная ночь. Слава богу, теперь Маша начнет поправляться! У меня просто гора с плеч свалилась.

–  Напугала она вас, - поддакивал Смирнов.
– И нас с Евой тоже.

–  Вы хотели о чем-то спросить… - напомнила Римма.

Сыщик решил зайти издалека.

–  Да. О вашем бывшем супруге. Вы уверены, что в квартире побывал именно он?

Лудкина пожала плечами. У нее были сомнения.

–  Иногда за мной кто-то наблюдает… Это похоже на Валерку. Он имел отвратительную привычку красться по пятам, подкарауливать в темных углах.
– Внезапно в ее памяти всплыла сцена в метро, когда она увидела мужчину в темных очках.
– Знаете, недавно в метро я почувствовала чей-то взгляд, и… мне показалось, что за мной следит мужчина.

–  Как он выглядел?

–  Высокий… в черных очках. Я удивилась: зима - и вдруг очки! Но это был не Лудкин.

Больше ни одной приметы незнакомца Римма не вспомнила, как ни старалась.

–  Ваш отец сказал, что Симанская уехала из Кострова весной, - вернулся Всеслав к интересующему его вопросу.
– А у вас она появилась после Рождества. Как вы это объясните?

–  Папа не говорил, что Маша уехала, он просто с весны ее не видел!
– возразила Римма.
– После похорон Вершинина она не могла больше работать в музыкальной школе вместе с его сестрой… наверное, уволилась и сидела дома, пока не начала сходить с ума от этого ужаса. Где ни появишься - на тебя пальцами показывают, перешептываются… вот она и сбежала. Где Москва, а где Костров! Надеялась, что сможет начать новую жизнь. Почему бы и нет? Я скоро уеду в Испанию, квартиру ей оставлю - пусть живет, сколько хочет. Хозяин против не будет. Какая ему разница, кто платит?

–  У Вершинина есть сестра? Она работала в одной школе с Симанской?

–  Двоюродная, - подтвердила Римма.
– Ольга Вершинина, она ведет класс домры… это такой музыкальный инструмент, вроде балалайки, только струн больше. Между прочим, Ольга дружила с Машей, а после… ну, вы понимаете… какая уж дружба? Оля и Сергей росли, как родные, души друг в друге не чаяли. Его смерть оказалась страшным ударом для всей семьи.

–  Понятно… Вам известно, как был убит Сергей Вершинин?

Лудкина помолчала, собираясь с мыслями.