Третий Год

— Какой интересный вопрос.

Я почувствовала, как мое лицо сморщилось. Она была такой раздражающей.

— Какой интересный ответ, — ответила я.

Ее звонкий смех наполнил воздух, и я почувствовала глупое, неконтролируемое желание рассмеяться вместе с ней. Возможно, эта сучка была наполовину кентавром.

Ее смех оборвался, и впервые она посмотрела на меня так, словно действительно увидела. В ней не было ничего скучного, холодного и опустошенного, вместо этого в глубине ее души горел огонь, а цвет ее глаз стал ярким, почти ослепительным, фиолетовым.

— Мы могли бы стать друзьями, — заявила она. — Не думала, что такое возможно. Но, возможно, многие из невозможных вещей тебе еще только предстоит увидеть.

— Мы формируем девчачью банду, — сказала я ей сухо, полушутя. — Если тебе нужна больше, чем одна подруга.

В смысле, почему бы, черт возьми, и нет? Остальные из нас были странноватыми по-своему. Эта цыпочка, наверное, отлично вписалась бы в нашу компанию.

Она улыбнулась.

— Буду иметь это в виду.

Она снова зашагала, и на этот раз я молча последовала за ней.

24

Снежный пейзаж начал увеличиваться, будто мы поднимались на вершину утеса. Склон становился все круче и круче, но я ни разу не потеряла равновесия, и мне не пришлось наклоняться вперед и опираться на руки, чтобы не упасть. Просто назовите меня горным козлом или кем там еще были эти маленькие пушистые существа на склоне скалы.

Когда мы поднимались, я надеялась хоть как-то рассмотреть эту местность… по-настоящему увидеть, что там находится. Но эта непроницаемая завеса тьмы так и не рассеялась, ни сверху, ни снизу.

Чем бы ни было это место, оно хорошо скрывало свои секреты. Или скрывало ее секреты.

Гепташия тоже не дрогнула в своем восхождении на гору, и снова она ни разу не оглянулась в поисках меня. Как раз в тот момент, когда я подумала, что мы не сможем продолжать восхождение, учитывая, что теперь мы были почти вертикально, подъем выровнялся, и мы оказались на плато над облаками.

Да, теперь на небе были облака, потому что эта земля была чертовски безумной.

— Вот твое финальное испытание, — сказала она без улыбки, без интонации, просто махнула рукой, и облака рассеялись, открыв гигантскую шкалу.

— Вот это больше, чем я ожидала, — сказала я, делая шаг вперед, чтобы рассмотреть поближе. Шкала была золотистой, блестящей, как дорожка, по которой я шла ранее, и испещренной белыми надписями. Надпись была не на английском, и мой мозг автоматически не перевел ее для меня, так что я понятия не имела, что там написано.

Это соответствовало моим представлениям о весах, две стороны которых балансировали на средней подставке. Одна сторона была пустой, не более чем ровное пространство. Другая сторона была наполнена клубящейся… магией, возможно. Было трудно точно сказать, что это было, поскольку в массе не было ничего материального.

— От этого зависит твое будущее, — сказала женщина.

Я не забыла, что она здесь, но и не слышала, как она подошла ко мне так близко. Стараясь скрыть удивление, я резко обернулась.

— Мое будущее? Как можно судить меня за то, чего я еще не совершала?

Ее глаза расширились, словно она была шокирована.

— Конечно, легко. Твой путь предопределен. Твои будущие действия уже в действии, даже если они еще не начались. И прямо сейчас, если по этой шкале будет установлено, что тебя невозможно спасти, ты лишишься жизни и будешь вечно блуждать по этой земле, где ничего нет.

Что ж, с таким-то напутствием…

— А если я откажусь встать на весы?

Идеальная, как у модели, форма ее лица начала меняться, превращаясь во что-то, что больше не напоминало серебристую женщину. Теперь в ней появилось что-то змеиное, на щеках обозначились темные морщинки, глаза стали больше, а зрачки — ромбовидными.

— Лучше этого не узнавать, — прошипела она, и я судорожно сглотнула, потому что… черт. Что, черт возьми, это было?

— Да пошло оно все, — пробормотала я. Тот факт, что я была более чем довольна этим дерьмом, подтолкнула меня вперед.

Я встала на весы.

В тот момент, когда мои ноги коснулись золотой поверхности, энергия приковала мое тело к месту. Старые страхи всплыли на поверхность, и я заставила себя вызвать образ Ашера. Лучшее успокаивающее средство, которое у меня было. Ашер был моим покоем… моим убежищем.

Магия на другой чаше весов закружилась сильнее и ярче; белый свет разделил полуночную энергию пополам. Женщина наблюдала за всем этим без всякого выражения на лице, так что я понятия не имела, хорошо это или нет. На самом деле ничто из этого не затрагивало ее, и в любом случае ей было все равно, но было бы приятно знать, что я потерпела сокрушительный провал.

Красные огни разделили белый свет, а затем он стал черным. Мой пульс участился, пока я не почувствовала его в горле. Я была чертовски зла в будущем, потому что там было много черного…

Женщина прошла вперед.

— Прости, — сказала она, не отрывая взгляда от моего лица. — Мне бы понравилось быть частью твоей девичьей компании.

— Что? — огрызнулась я, не понимая, что происходит. Мои руки и ноги снова двигались… я была полностью свободна от энергии, удерживавшей меня на весах.

Это была единственная хорошая новость.

Весы затряслись подо мной, мое тело задребезжало. Пытаясь освободиться, я замахала руками и рванула вперед, но щель, которая была моим выходом, продолжала сокращаться все меньше и меньше, пока я не оказалась окружена золотом.

— Выпусти меня! — закричала я, но ответа не последовало, и в крошечном промежутке, который все еще был доступен мне, не было видно никаких признаков богини.

Я определенно провалила эту часть теста. Пугающая мысль, когда дело касалось моего будущего, но об этом мне придется побеспокоиться позже. Сейчас были гораздо более насущные проблемы. Например, тот факт, что я оказалась в ловушке на чертовой чаше весов. Или что я буду вечно бродить по этому гребаному сумасшедшему миру, если не выберусь отсюда.

Моя энергия бурлила, как и с тех пор, как я прибыла сюда, застряла, не имея доступа. Но это больше не помогало мне, и я потянулась к энергии, дергая изо всех сил. Как и в случае с Сонарисом, мне нужно было освободиться от любых тревог или блоков, которые сдерживали мою силу.

Это был мой единственный шанс; последняя щель между прутьями моей клетки почти исчезла. Я чувствовала, что, когда она исчезнет, я окажусь в ловушке, как она и предсказывала.

Мир падет перед богами. Миллионы людей умрут.