Третий Год

— Куда, черт возьми, ты подевался? — рявкнул Брекстон.

Рейдж только покачал головой, обращаясь ко мне.

— Мэддисон, я рад, что с тобой все в порядке. — Я по-настоящему улыбнулась в ответ. Ашер сверлил дракона-оборотня взглядом, но ничего не сказал. У нас не было времени на всякую их альфа-чушь, так что я была им благодарна.

— Я осмотрел окрестности, — продолжил Рейдж. — К югу отсюда есть завеса. Это магический барьер, но уверен, что впятером мы сможем прорваться без проблем.

Завеса. Я не видела ничего подобного, но она намеренно сохраняла эту землю в тайне для тех, кто проходил испытания. Даже сейчас, когда мы стояли на вершине «горы суда», я могла видеть только темноту.

— Она скрывала эту землю, — сказала я ему, чувствуя, как на меня наваливается усталость. Я прижалась головой к щеке Ашера, наслаждаясь ощущением его кожи на своей.

— Это большой участок земли, построенный с помощью магии, — сказал Рейдж. — Я бы описал его как овальную форму с несколькими заостренными отростками на южной оконечности. Он сильно пропитан магией.

— Он защищает вход в подземный мир, — наконец заговорил Максимус. — Наши пары либо все еще проходят испытания на этой земле, либо уже прошли через завесу.

— Есть один способ выяснить, — прорычал Брекстон, и через несколько секунд он уже был не в человеческом обличье. Перед нами стоял очень большой и устрашающий дракон. Брекстон был массивным, его чешуя была темной и блестящей. Я не могла оторвать глаз, пытаясь понять, как это возможно, что человек может превратиться в такое гигантское существо, как это. Я имею в виду, конечно, Брекстон был крупным парнем, но никак не драконом.

Мой мозг чуть не взорвался от этого безумия — тот факт, что я была богом, и это все еще пугало меня, был странным, — но прежде чем у меня случился нервный срыв, перед нами появились еще два дракона. Я едва успела разглядеть их, прежде чем они взмыли в воздух. У меня было время заметить, что Рейдж, бронзовый зверь, возможно, был даже крупнее Брекстона.

Ашер осторожно поставил меня на ноги, и его грудь под моими руками приподнялась от глубокого вздоха.

— Черт, Мэдди, — сказал он, на мгновение прикрыв глаза, будто все еще пытался взять себя в руки.

— Ты весь в золоте, — пробормотала я, наклоняясь, чтобы поцеловать его. — Это немного возбуждает, но в то же время пугает. Жозефина сказала, что изначальная магия вызывает привыкание, и тебе не следует использовать ее слишком часто.

Он покачал головой.

— Вот кто я сейчас, любимая. У меня нет доступа к другой магии. И я не чувствую зависимости от нее.

Он имел в виду то, что сказал, я чувствовала это через нашу связь. Поскольку на моем радаре было три миллиона более насущных проблем, я пока оставила это в покое.

Ашер приподнял меня еще выше, захватывая мой рот в жестоком, собственническом, обжигающе горячем поцелуе.

— Подожди, пока все это не закончится, и я, наконец, останусь с тобой наедине, — предупредил он, не отрываясь от моих губ, и, вероятно, это говорило о том, насколько я была в дерьме, что мне не терпелось узнать, что это значит.

Ашер неохотно поднял нас в воздух с помощью своей магии, крепко сжав мою руку. Мы последовали за драконами в темноту. Как и прежде, куда бы мы ни двигались, туман над этой землей рассеивался, и мы могли видеть больше, но затем он снова смыкался за нами.

Я надеялась, что Рейдж знает, о чем говорит, потому что я понятия не имела, как ему удалось что-то увидеть.

— Ты должна смотреть с помощью своей силы, а не только глазами, — сказал Ашер, угадав мои мысли. — Посмотри за пределы очевидного.

Я сморщила нос, глядя на него.

— Сейчас ты говоришь прямо как Гепташия, а поскольку она действительно на сто процентов сумасшедшая, это не комплимент.

Его губы дрогнули, и впервые с тех пор, как он ворвался ко мне, в его глазах снова появилась искорка зеленого.

Золотистый цвет мне нравился все больше, но зеленый всегда был моим любимым.

25

Несмотря на скорость драконов, мы быстро их догнали. Я не была уверена, когда это произошло — вероятно, после Сонариса, — но Ашер был сильнее, чем когда-либо. Он легко нес нас обоих; ни на его лице, ни в нашей связи не было заметно напряжения.

— Я вижу завесу, — сказал он, глядя вперед.

Я была слишком занята наблюдением за Ашером, чтобы попробовать «посмотреть с помощью силы», и, честно говоря, мне это было не нужно. Я доверяла Ашеру. Я позволила себе положиться на него в этот единственный раз.

Он повернулся и посмотрел в мою сторону, в его глазах светились эмоции, которые были одновременно темными и светлыми. Противоречие. Совершенная загадка, как всегда.

«Мы — команда, Мэддисон Джеймс». Его голос звучал твердо. «Я всегда буду тем, кем тебе нужно. Если тебе понадобится сила в руках, я подниму тебя. Если твои ноги не смогут идти дальше, я понесу тебя. Если твое сердце устанет, я найду надежду в своем. А если твой разум устанет, я возьму на себя часть твоего бремени. Так работают партнеры и команды. Все мы временами переносим жизненные трудности, и ты больше, чем кто-либо другой, но, когда есть команда, ты знаешь, что тебе никогда не придется справляться с проблемами в одиночку».

Блядь.

Чертов ублюдок.

Он уничтожил меня.

Огонь прожег мою грудь и проник в душу. Боль, беспокойство и агония от пребывания в этой стране исчезли, будто Ашер забрал часть их, как и обещал. Волнение в груди было сильным и жестоким, как волна, разбивающаяся о неумолимые скалы, сила моих эмоций была разрушительной, но в то же время это было прекрасное проявление природы.

Я говорила от всего сердца, как и он:

«Я люблю тебя больше, чем когда-либо могла себе представить. Вы — команда, о которой я мечтала и на которую надеялась. Семья, о которой я молилась богам. Я никогда не буду воспринимать тебя как должное, но и всегда буду облегчать твое бремя. Тебе будет достаточно меня».

Он так крепко обнял меня, что я не могла дышать, и это было прекрасно.

«Ты выше всяких похвал, Мэддисон. Ты — настоящий подарок судьбы, и я никогда тебя не отпущу».

Какая-то часть меня боялась таких фаталистских разговоров. Обычно они предшествовали тому, что мы оба погибали в огненной катастрофе, и, учитывая, куда мы направлялись, и неизвестность, с которой сталкивались, мои опасения были небезосновательны.

Однако я не жалела об этом. Ашер заставил мою грудь гореть наилучшим образом, и этот момент стоил любого искушения Судьбы уничтожить нас.