Три Царя

Балдур не стал ничего отвечать. Ярик расправил свой плащ, и маниакально улыбнулся, в то время как его обе руки засияли пламенем. Балдур опустошил ножны, крепко сжимая свой длинный нож, а в другой руке он держал горсть кристаллов. Он не знал, сколько ему понадобиться, чтобы ослабить аспида. Он лишь надеялся, что сможет нанести хотя бы тройку ударов.

Зверь приближался с невероятной скоростью. Сборщик и единственный его охранник так и не сдвинулись с места. Перед тем как аспид вонзился в них своим клювом и когтями, прозвучали слова.

— Мы собираем, а не убиваем.

— Псу под хвост правила. Жду твоей команды, Красный Стервятник.

Глава 32

32

Звонкий треск с леденящим душу хрустом раздался недалеко от того места куда упал Балдур. Он стряхнул холодную землю с лица и, не успев моргнуть и глазом, кубарем перекатился в сторону. Острое как клинок крыло аспида едва не располовинило его надвое.

Без Сырника на плече и баланса, который стервятник выработал за долгие годы, сражаться было не совсем привычно. Ему часто казалось, будто его слегка косит вправо, а ноги перебирались нехотя. Однако человек не жалел о своем поступке. В отличие от битвы с Серым или Пилоратом Окраном, что-то внутри человека приказало ему спасти Сырника. В тот момент, на мгновение он ощутил, что маленький аури, действительно таким и являлся, несмотря на его возраст.

Мать чувствовала себя на земле не хуже, чем в воздухе, также легко защищаясь крыльями от огня Ярика и не подпуская нож Балдура к себе. Она успела заметить в человеке сборщика, с которыми, судя по её поведению, она имела дело и не раз. Стервятник был почему-то уверен, что ни одному из них не удалось собрать её дух или, по крайней мере, уйти невредимым. Оставалось только понять, что ей удалось узнать о поведении стервятников.

Балдур сделал ложный выпад, один из тех которыми пользовались практически все коллеги по его цеху. В обычных условиях сборщик, не скрывая сжатый в руках кристалл, бежит напрямую к зверю, делая ложный выпад в нескольких шагах. Добыча обычно реагирует на первое движение и атакует, обнажая абсолютно незащищенное место.

Было бы неплохо если сработает, подумал он про себя, но тут же забрал свои слова обратно. Мать не только никак не заглотила наживку, но и прикрыла бок, куда метил человек. Подобный ход заставил Балдура врываться ботинками в землю и поменять траекторию атаки.

Аспид заметил, как человек замешкался и намеревался ретироваться как можно скорее, и потянул огромный раскрытый клюв. Ложь внутри лжи, манёвр внутри маневра, в этом заключалась тактика большинства сборщиков. Именно она позволяла обманывать противника, и давала возможность выжить.

Балдур медленно сбавлял скорость бега, и со стороны могло показаться, что он сдался. Клюв практически сомкнулся вокруг тела человека, как по чешуйчатой голове застучал барабанный дождь из огненных шаров. Секундой раньше, и это бы не сработало. Балдур знал, что вводить вторую ложь стоит лишь в момент, когда зверь полностью уверен в своей удачной атаке. Ведь ничто так не может вселить уверенность, чем чувствовать запах добычи своим носом.

Мать уже давно наплевала на боль и повреждения и собиралась закончить начатое, однако ударная волна барабанной дроби заставила её вдавить шею и промазать. Балдур воспользовался моментом и поблагодарил богов, что этот урок она так и не усвоила.

Он что есть сил ударил в щель меж чешуек и почувствовал, как рука начинает набухать. Будто каждая вена наполняется кровью и вот-вот лопнет. Жжение постепенно нарастало. Он отдернул рукав, и посреди черного рисунка его татуировки забегали желтые прожилки духа. Балдур ощетинился и недовольно клацнул зубами.

Небольшой и едва заметный паз щелкнул и выплюнул кристалл. Балдур, не теряя ни секунды, вставил другой и почувствовал, как жжение и давление уходит. Всё произошло именно так, как и предполагал после увиденных желтых прожилок. Второй кристалл был наполнен лишь наполовину.

Мать отпрыгнула на несколько шагов, затем замотала головой из стороны в сторону, словно пытаясь выгнать противный гул из головы. Ярик заметил, что Балдур не спешит атаковать и вопросительно взмахнул руками.

— Желтый! — закричал он.

Ярик звонко выругался.

Этот цвет любой сборщик хотел видеть на своей руке в последнюю очередь. Это доходило до того, что никто из них не носил одежды этого цвета и даже близких оттенков. Некоторые даже отказывались от любой еды, и обходили свежеиспеченный хлеб стороной, будто змеиного яда. Из-за этого желтый цвет был своего рода табу, и невозможно было найти ни одного предмета утвари этого цвета не в одной коллегии и компании, промышляющей сбором.

На цвет и качество собранного духа влияли сразу несколько правил. Первым и самым важным, который, пожалуй, не один сборщик не нарушал, было количество оставшегося духа у цели. Жирная, сочная и густая пенка отличалась отменным качеством, но, с другой стороны, если скрести черпаком по днищу, можно получить лишь мутный осадок. По этой и нескольким другим причинам, никто и никогда не высасывал добычу полностью.

Вторым фактором служило эмоциональное состояние цели в момент сбора. Ярость, страх, агрессия и кровожадность являлись сами по себе естественными состояниями, и практически не влияли на качество. Однако если зверь бился в эмоциональной агонии, переполняясь сразу несколькими мощными чувствами, ожидать ничего кроме желтого духа не оставалось. Опытные сборщики старались выполнить свою работу как можно быстрее, не доводя зверя до истерики.

Был и последний фактор, о котором Стервятники говорили постоянно, но практически шепотом. Существовали обитатели земель и морей Личьих, кои настолько мастерски обладали духом, что могли контролировать даже что, что у них забирают. Они нарочно скармливали желтый, отвратный дух, тем самым ослабляя сборщика и его отряд. Не стоило говорить, что редко кто уходил от них живыми.

В случаи матери погибшего нерожденного дитя, имели место быть все оба, а может и все три фактора. Она была явно эмоционально перегружена, возможно физически истощена, потому что невозможно было сказать, когда произошла кладка. Мать цеплялась когтями за жизнь, по крайней мере до тех пор, пока не отомстит.

Даже резкий рывок не сумел застать Ярика врасплох. Она изменила свою цель, наскоком приближаясь к рыжеволосому. Мужчина держал на изготовке снаряд. Два шара, искрились и нервно подрагивали на его ладонях, готовясь сорваться с места.

Он медленно свел руки вместе, складывая их в ладони, а затем вытянул из одной из них огненный хлыст. Балдур слегка удивился, судя по всему, Ярик не сидел без дела все эти годы, и сквозь хмельной загул всё же смог выучить новый трюк.

Аспид приближался быстро. Стервятник заходил со спины. Ярик щелкнул хлыстом о лежащий рядом камень, вычеркивая огненную стружку, и замер. Скорость зверя была внушительной и Балдур никак не поспевал за ней. Ярик в свою очередь, судя по выражению лица, был доволен своей позицией, и готов встретить аспида лицом к лицу.

Он выбросил левую руку вперед, из которой тут же посыпалась тройка шаров. Мать приняла их в лоб, даже не поморщившись. В нескольких секундах от удара, Ярик сорвался с места и побежал на встречу. Балдур заметил движения рыжеволосого, и подумал, что повторить дважды подобный трюк ему не удастся.

Он был счастлив ошибиться. Ярик накопил достаточно духа в руке, чтобы швырнуть еще один из шаров в подкате. Он угодил зверю прямиком в подбородок, и заставил мать слегка задрать голову, в тот момент как Ярик нырнул под неё, и обхватил хлыстом мощную шею. Она возмущенно прокричала и, хлопнув крыльями, попыталась взлететь. Рыжеволосый оказался прямо под аспидом, и что есть сил ударил огненной ладонью по мясистому брюху.