Три девицы в столице

— Разве траура не будет? — недоумённо приподняла я брови.

— Нет. Брак императора аннулирован. Ему не обязательно соблюдать траур, — холодно ответил герцог. — Поэтому праздничный бал не отменяется.

— Понятно. Можно я уеду во Фрозенберг? — с надеждой спросила я. — Его Величество меня не навестил ни разу. Значит ли это, что он оставил идею жениться на мне?

— Именно по этому поводу я и пришёл к вам, Клариса. Бенедикт был очень занят, он занимался аннулированием брака, — медленно проговаривал каждое слово мужчина. — Позавчера он уехал в Кэндию, лично сообщить королю о смерти дочери. Но завтра вы встретитесь с ним на балу. Когда пробьёт полночь и наступит Новолетие, все присутствующие снимут маски. И тогда император предложит вам руку и семейное кольцо-артефакт.

— Что?! — ахнула я, понимая, чем грозит мне такое публичное предложение. — Нет…

— Я хотел предупредить вас, чтобы вы не делали глупостей… — голос Эдварда дрогнул, и он отвёл взгляд в сторону.

— Вы меня просто режете без ножа, герцог, — выдохнула я, садясь обратно в кресло, так как ноги подкосились от таких новостей.

— Айлин должна была с вами поговорить на эту тему, по моей просьбе, но она так и не смогла почему-то…

— Потому что не хотела расстраивать, — продолжила я за герцога. — Ваша Милость, что мне делать?

— Как что? Я думал, вы уже поняли — принять предложение императора, — прокашлялся он.

— Пожалуйста, поговорите с Его Величеством, скажите ему, что я не готова официально стать его невестой, — растерянно озиралась я.

— Бесполезно. Я уже говорил с ним, он ничего не хочет слушать. Бенедикт уверен, что вы его магическая пара, — огорошил меня герцог.

— Как это?

— В древнем свитке Ордена блодеров, что нашли архивариусы, было написано, что фиори могут составить сильному магу идеальную пару, истинную связь, — не спеша объяснял мужчина, нахмурив брови. — Такие женщины одаривают своего избранника невероятной энергией, отчего у них рождаются сильные наследники. Бенедикт знает, что вы невинны. Он не намерен отказываться от вас и торопится. Боится, наверное, что вас кто-нибудь уведёт.

— Кто осмелится пойти против императора? — не понимала я логики герцога.

— Пока вы официально не невеста Его Величества, а значит, найдутся смельчаки. Тот же ди Сантьен, например.

— Рейли уволили, он утром заходил попрощаться, — вспомнила я визит целителя. — И назвать его смельчаком трудно.

— Не он, так кто-нибудь другой, — хмыкнул герцог. — Какая разница кто.

Вдруг шальная идея промелькнула в моей голове и я на эмоциях выпалила своё предложение:

— Ваша Милость, помогите мне, пожалуйста! Женитесь на мне!

— Что?! — затаил дыхание герцог.

— Мы вечером за ужином объявим о помолвке, — мысли лихорадочно скакали в моей голове. — На балу император уже не сможет сделать мне предложение. Мы можем даже не жениться, оттягивая свадьбу. Бенедикт смирится и успокоится, а через год или полтора мы разорвём помолвку.

— Я не могу, — чуть слышно прошептал мужчина, прикрыв глаза на мгновение. — Это выше моих сил, леди ди Сонг.

— Но почему? — отчаяние захлестнуло мой разум, и я сделала шаг вперёд.

— Бенедикт никогда не простит мне предательства, — еле слышно прохрипел его голос. Герцог приблизился, смотря на меня. — Не просите меня о том, чего я сделать не могу, даже если бы и хотел помочь вам таким странным способом.

— Что же мне тогда делать? — я чуть дышала, его губы были так близки от моих. Ещё шаг, и окажусь в его объятиях. — Я не хочу замуж за императора…

— А мне что делать? — горячо прошептал герцог, и его руки обвили мою талию, прижимая к каменной груди. Я услышала через шершавую ткань пиджака, как бешено бьётся большое сердце Эдварда, прямо в унисон с моим. — Больше всего на свете я хочу, чтобы ты была моей, Клариса…

Я вскинула подбородок и утонула в бездне синих глаз. Мужчина едва прикоснулся к моим устам, словно боялся спугнуть меня. Волна восторга захлестнула меня, обдавая жаром тело, и напор жёстких губ усилился. Я прижалась к мужчине, обвив руками его шею. Мир перестал для меня существовать, важен был только наш обжигающий поцелуй.

Я не сразу услышала стук в дверь, но герцог среагировал быстро. Он отпрянул от меня, словно очнулся от наваждения.

— Войдите! — крикнула я, не смотря на дверь. Мой взгляд не мог оторваться от ошеломлённого не меньше меня мужчины.

— Обед, леди ди Сонг, — вошла служанка с подносом и ретиво подошла к столику. — Сегодня целитель разрешил вам подать мясо, приготовленное на углях, и даже пирожное на сливках.

— Приятного аппетита, леди ди Сонг, — выдохнул герцог. — Не смею вам мешать.

И он как ошпаренный выскочил из моих покоев.

Прислуга что-то щебетала, воодушевленно рассказывая, но я не слушала её. Я не могла поверить в то, что услышала от лорда. В сердце трепыхалась слабая надежда на то, что герцог неравнодушен ко мне. Но я понимала, что он никогда не пойдёт против императора, долг и честь не дадут ему сделать этого.

До конца дня я пробыла в своих покоях одна, наедине со своими шальными мыслями. Девчонки заглядывали ко мне, но ненадолго, у них началась горячая пора — подготовка к заключительному балу. У меня же не было никакого желания готовиться к нему.

Если император сделает так, как сказал герцог, отвертеться от его предложения не получится. Я знаю, что дам согласие, потому что сотни глаз будут смотреть на меня, и я не посмею отказать Бенедикту. И тогда ловушка повелителя захлопнется, у меня не будет выбора.

Утром я соберу вещи и уеду во Фрознеберг. На бал я не пойду, это точно. Но я понимала, что только оттяну неизбежное. Император найдёт способ вернуть меня в столицу. Он точно не сдастся и будет добиваться моего согласия любым путём. И всё начнётся по новой. Я нужна ему как ценная родовитая кобыла, которая произведёт на свет породистых и сильных жеребят. Если только я не потеряю эту самую ценность.

Невероятная мысль пронзила мой мозг, и я испугалась своих неприличных идей о том, как избежать назойливого внимания императора. Нет, такой вариант не для меня. Я же леди, я не могу, — уговаривала себя. Но иного шанса я не видела. Мысль отдаться другому мужчине всё крепче росла во мне. И кому именно, моё сердечко сразу выбрало.

Близилась ночь, сейчас весь двор ужинает, развлекаясь. Айлин говорила, что будет играть императорская театральная труппа небольшой водевиль. Наверное, герцог тоже сейчас там, смотрит представление.

Я представила, как он касается моей обнажённой груди, обнимает меня и горячо целует в губы. По телу побежала магия, распаляя ещё больше моё воображение. Слова герцога эхом зазвучали в моей голове: «Больше всего на свете я хочу, чтобы ты была моей, Клариса…» Его, только его… быть рядом с ним, хотя бы одну ночь. Пусть он не любит меня и видит во мне ту же родовитую кобылу, но я-то люблю его.