Три подруги и древнее зло

– Не думаешь, что нам сейчас опасно там появляться? – понизив голос, тревожно вопросила Ниса.

– Нам сейчас везде опасно появляться, - отмахнулась я. – Быстро проверим её квартиру, а потом вернемся на работу.

– А твоя машина?

– Попрошу Стаса её забрать, - нашлась я, потому что самой мне ехать категорически хотелось.

– А что ты собралась искать в квартире Руси? – не унималась подруга, вновь беспокойно вертясь на одном месте и жутко этим раздражая.

– Хочу проверить, на месте ли её документы, - все же ответила я.

– А если нет?

– А если нет, - грустно улыбнулась я, - значит, нашу подругу мы увидим очень нескоро. А возможно, вообще никогда не увидим.

Глава XIX

Оставшийся путь до квартиры Руси мы преодолели в полном молчании. Водитель наслаждался сомнительным творчеством отечественной эстрады, которое бодро изрыгало из себя радио. Ниса нервно складывала и раскладывала снятую с головы панамку, очевидно, пытаясь сделать из неё оригами. Я же просто тупо пялилась в окно в попытке выудить из бардака в голове хоть какие-то внятные мысли.

– А что, если дверь здесь тоже открыта? – ворчливо предположила Ниса уже у самого входа в лофт Фирусы.

– Значит, кто-то обзавелся весьма сомнительной привычкой, - сделала выводы я, достала запасную связку ключей от квартиры подруги, оставшуюся у меня с нашего последнего визита, и прежде, чем вставить ключ в замок, дернула на всякий случай створку.

Вопреки пессимистичным прогнозам нашей банши, она не поддалась. Трудно было сказать, хорошо это или плохо, а потому я быстро отперла замок и вступила в темное помещение, которое было таковым из-за плотно задернутых штор на окнах.

– Руська? – осторожно позвала Ниса, входя в лофт следом за мной и замирая позади. – Ты тут?

Протянув руку в право, я дернула длинный шелковый шнурок и одна единственная просторная комната, где доминирующим элементом интерьера являлась покатая мансардная крыша, подсветилась ретро-лампами. Последние выглядели так, словно хозяйка жилища стащила парочку садовых светильников из ближайшего городского парка, а после вмонтировала их в стену.

– Как она здесь живет? – проворчала Ниса, скептично поджимая губы и осматривая помещение, которое одновременно служило и спальней, и гостиной, и кабинетом, и кухней со столовой. Единственное, что в лофте Руси было хорошим, так это то, что она догадалась поделить жилое пространство на зоны при помощи мебели. Но при этом сама мебель была, так сказать, очень специфической, как и различные элементы, призванные её дополнить. Муза называла это бохо-шиком, я называла это убежищем цыганского беженца, обменявшего последнего коня на скульптуру свиньи, разукрашенную в безумный мелкий цветочек.

– Сама поражаюсь, - скривилась я, обходя напольную подставку для цветов, выкрашенную в золотисто-матовый цвет. В неглубокой емкости, напоминающей собачью миску подруга хранила всякую мелочь вроде оторвавшихся пуговиц, ненужных монеток и прочей ерунды. – Сочетание несочетаемого – индустриального лофта с хиппующей эксцентрикой.

– Какой из Руськи хиппи? – хихикнула Ниса, медленно подходя к застеленному пушистым пледом дивану и по пути осторожно заглядывая во все темные углы. В голосе её играла улыбка, но лицо оставалось серьезным, а взгляд цепким.

Она подумала о том же, о чем и я. Руси дома не было, однако в квартире могли находиться посторонние – либо в виде физического присутствия, либо в виде портативной техники слежения. А с учетом количества пуфиков, креслиц, столов, стульев и шкафов спрятать или спрятаться в доме Руси было где. И если наши опасения были верны, то незваные гости слышат все, что мы тут говорим. Слышат – и делают определенные выводы.

– Вот именно, что никакая, - фыркнула я и двинулась вдоль стенки, в которую был вмонтирован кухонный гарнитур.

Дома готовить подруга не любила. И нигде, в принципе, не любила, предпочитая выживать на доставке еды и пользуясь услугами близлежащих кафешек. Иногда она снисходила до того, чтобы зайти в магазин за продуктами, но, как правило, покупала что-то вроде готовых салатов и несладкого печенья, то есть, то, что можно было съесть за один раз или хранить очень долго. А потому её кухня имела холодный, чистый и безжизненный вид, больше напоминая часть выставочного зала, где всё быть идеальным и выстроенным под линеечку. Единственным предметом, который выглядел как что-то, чем хотя бы иногда пользовались была дорогая, сверкающая хромированными деталями кофемашина. Взгляд тут же уловил непривычную деталь – желтый стикер, приклеенный на крышку отсека для загрузки кофейных зерен.

– Ниса! – позвала я. Банши тут же сменила траекторию движения и приблизилась ко мне. – Смотри, какая у нашей подружки техника имеется?

И я ткнула пальцем, но не в кофемашину, а в записку. Ниса склонилась ниже, чтобы прочесть то, что я уже успела запомнить наизусть. Когда банши подняла на меня ошеломленный взгляд, я кивком головы указала ей на дверь. Ни слова ни говоря, мы покинули лофт, предварительно сорвав стикер и забрав с собой.

– Что это? – еще раз уставившись на бумажку, спросила Ниса, пока я запирала дверь. – Что это такое?

– Предполагаю, что послание, - спокойно ответила я.

– Вот это – послание? – подняла на меня глаза банши, в которых читалось недоумение пополам с нарастающим раздражением. – Это бред сивой кобылы! Которая еще и была пьяная, пока это писала! Бред пьяной сивой кобылы!

– Это писала Руся, а не кобыла, - я убрала ключи в карман, и мы без особого интереса к процессу спора вернулись к оставшемуся ожидать нас под единственным подъездом таксисту.

– «Погода скоро испортится. Захвати зонтик. P.S.: Не забудь полить мои орхидеи», - зачитала вслух Ниса, пока таксист, который должен был отвезти нас обратно на работу, выезжал со двора. – И что вот это значит?

Она угрожающе потрясла в воздухе стикером.

– Не знаю, - я откинулась на сидении и устало прикрыла глаза.

– Так, - решительно выдохнула Ниса. – Надо успокоиться. Надо успокоиться…

И она сосредоточенно запыхтела, стараясь равномерно вдыхать и выдыхать. Несколько минут она честно пыталась изображать медитацию, но после не выдержала, подхватилась, раздраженно прорычав себе что-то под нос, и дернула меня за рукав.

Я нехотя открыла глаза. В отличии от Нисы, которая не могла найти себе места, моё состояние кардинально отличалось. Был упадок сил и вообще ничего не хотелось, кроме одного – занырнуть под какой-нибудь камушек на дне Тихого океана и не высовываться оттуда ближайшие лет сто.

– Слушай, - яростно заговорила подруга, с каждым словом понижая голос, пока не перешла на зловещий шепот, от которого у меня тут же началась изжога. – А если это не просто бред спятившей музы? Если это зашифрованное послание?

– Молодец, - кивнула я, - догадалась.

– Ты раньше это поняла? – заморгала Ниса, чуть отодвинувшись и перестав нависать над моим лицом.

– Ага, - я почесала бровь. – Потому что я не верю в сумасшествие по заказу. И в то, что возможно попрощаться со здравым смыслом за одну ночь.