Три подруги и все-все-все

Тем временем к нам медленно подходил Макс, в теле которого теперь жил Змей. И не успела я так подумать, как зрение, с которого спал нагнанный вампиром туман, уловило странность. Змей был каким-то другим. Он по-другому двигался, иначе поворачивал голову и держал спину, приобретя иные, несвойственные ни Змею, ни Максу повадки. И вот в чём загвоздка, подобную ленивую грацию, дополненную каким-то едва уловимым экзотическим очарованием, я уже видела. Буквально недавней ночью. Хищные, кошачьи манеры, мягкие как пух, и опасные, как крепкие клыки… ягуара.

— Ты меня искала? — спросили губы Макса, а тот, кто владел теперь его обликом, остановился, оглядывая меня с ног до головы так, словно видел в первый раз. Князя он игнорировал, как если бы того здесь вовсе не было. — Ты меня нашла.

— Скорее, ты меня нашёл, — брякнула я и украдкой оглянулась.

— Я тебя тоже искал. С тех пор как узнал, что ты убила мою любимую.

— Твою лю… любимую? Погоди, ты… Нет, не может быть, — застонала, хватаясь за голову.

— Верно, — величественно кивнул Макс. Настоящий так и близко не умел.

— Здравствуй, Чёрный Ягуар, который правит ночью и зажигает факелы по всему миру, — церемониально начал Ян, но кланяться не спешил, у него тоже имелась невидимая корона на голове. — Знаменитый бог раздора, сексуальной невоздержанности, греха и наказания, покаяния и жертвоприношения, судьбы и обмана. Самое тёмное из пяти солнц. Владыка севера и Полярной Звезды. Покровитель волшебников, шутников и кукловодов, рабов, принцев и воинских школ, чьё дымящееся зеркало скрывает больше, чем показывает.

— Ты знаешь? — спросила я у его спины, которой он полностью меня заслонил во время своей пламенной речи. — Нет, погоди, этого не может быть! Не может быть, — продолжала я рвать на себе волосы. Очень полезное занятие, особенно когда никаких других дел не осталось ввиду безысходности положения.

— Может, — угрюмо подтвердил Ян. — Ты, моя принцесса, не учла принцип дуализма, который присущ многим богам. Ягуар — альтер-эго Змея. И это альтер-эго хочет твоей казни.

Я потёрла шею, вспомнив о способах умерщвления, которые были приняты во времена правления Ягуара, и пробормотала, поморщившись:

— Да этого многие хотят…

— Спрячься где-нибудь, — приказал Князь, отталкивая меня рукой ещё дальше.

— Не поможет, — с утробным урчанием, которое я уже слышала, протянул Ягуар, показательно выпуская когти.

Он — воплощение той энергии, которая способна помочь преодолеть любые преграды. Могущественный воин, дикий ночной зверь, который любил проверять на прочность, заставляя бороться за то, во что веришь, и то, что любишь.

Он был злым, порочным и жестоким, и сегодня он пришёл за мной.

Не сводя с него глаз, я начала медленно отступать, наблюдая, как Ян и Макс, наоборот, начали сближаться, закружив друг напротив друга.

Я была уже метрах в десяти от них, почти вплотную приблизившись в металлическому забору, которым был частично обнесён сад, когда Ягуар, он же Змей, сделал обманный рывок, провоцируя Яна. Дёрнулся в сторону, ловко уходя от повторной атаки Князя, а после метнулся вперёд, перекувыркнулся в воздухе и приземлился уже на все четыре лапы, являя собой громадного ягуара, покрытого густой чёрной шерстью, засверкавшей и залоснившейся в лучах солнца, неожиданно появившегося в бреши расступившихся грозовых туч. И плюнув на Яна, он бросился ко мне. Одного точного броска оказалось достаточно, чтобы настичь свою цель. Конечно, Князь не собирался стоять в стороне, с его-то сомнением и уверенностью в собственных силах, вот только он вдруг оказался занят. Из-за ближайшей яблони, шатаясь совсем как я недавно и припадая на разодранную в четырёх местах ногу, с красными воспалёнными глазами и исполосованным лицом вышел Гриша. Хотя Гришей его можно было назвать с большой натяжкой. Кажется, личность его уже была давно и безвозвратно потеряна. Мертва. В до боли знакомых глазах стояла такая глубокая пустота, с которой не сравнятся ни киношные, ни настоящие зомби. Двигался оборотень рвано, дёргано, постоянно делая странные движения головой, словно его тошнило. И он с трудом сдерживался, чтобы не выплюнуть свой желудок между приступами судорог, сворачивающими тело словно жгутом. Выносить это зрелище было ещё труднее, чем наблюдать за недавней бойней.

Его отравили. Он мучался. И мучался страшно. Перед глазами промелькнула наша последняя встреча. Гриша не был плохим. Как и не был хорошим. Он был тем, кто старался выжить. Как и я.

Мы просто пытались справиться со всем, что происходило вокруг нас и из-за нас.

К сожалению, мы оба проиграли.

Кто-то закричал, так отчаянно и истошно, что в первое мгновение подумала: неужели Ниса меня нашла?

И за мгновение до того, как всех нас накрыло огромной волной, поняла: кричала я.

Вода, появившаяся сразу и со всех сторон, обрушилась сплошной стеной. А потом, разбившись о землю, всколыхнулась с новой силой. И закрутила водяной каруселью. Закружила, увлекая в страшную, безумную, хаотичную пляску. Страшной она была даже для меня. Как ни старалась, я не могла выбраться из этого бешеного потока воды, зародившегося где-то в глубине бессмертного моря и низвергнувшегося на сушу с силой, которая могла уничтожить если не всё, то очень многое, перемолов и поглотив.

Невозможно было сориентироваться, понять, где верх, где низ, и где ты сам сейчас вообще. Вода бурлила, вертела, кидала, переворачивала, заламывала и утягивала вниз, глубже.

Я не сразу увидела воронку, которая образовалась прямо подо мной. А когда разглядела, попыталась отплыть, даже не понимая, куда гребу, борясь с пенистой и мутной водой. Но что-то снова и снова будто прибивало меня обратно, несмотря на все старания. Воронка разрасталась, напоминая распахивающийся прожорливый рот. Я сопротивлялась. Я пыталась ухватить за хвост вышедшую из-под контроля магию, как хватают расшалившуюся мартышку, но она то и дело выскальзывала из моих рук, просачиваясь сквозь пальцы. Я тянулась к ней вновь, чувствуя, как тело камнем падает всё ниже и ниже, утягиваемое прямо в воронку, где не было ничего кроме тьмы. Это могло означать только одно: я оказалась на глубине как минимум десяти метров, а сверху давила огромная масса взбесившейся воды. Взбесившейся из-за меня. И вот-вот сверху должно было накрыть ещё одной волной, явившейся вслед за первой, потому что я ощутила, как содрогнулась, простонала земля и завыло придонное течение, сместившееся из-за цунами. Оно и породило водоворот, который, вопреки обыкновению, завивался не против часовой стрелки, а по ней. Нужно было срочно остановить приближающиеся волны и вернуть воду туда, откуда пришла. Но сперва нужно было остановить моё сближение с воронкой.

И у меня почти получилось несмотря на грохот, разрушения и тотальное бурление вокруг, но будто бы из ниоткуда появилось что-то чёрное и объёмное. Когда массивные разрывающие клыки вгрызлись в моё плечо, я вспомнила.

Ягуары умеют плавать.

Я пыталась отбиться от него неповреждённой рукой, одновременно глупо и бестолково размахивая ногами, но он лишь глубже вонзал зубы в плоть, выпуская в воду клубы крови и сразу же рассеивая их ударами сильного хвоста. Мы, сцепившись, устремились к воронке уже вдвоём.

Я не боялась утонуть. Я не могла утонуть. А вот он мог, и я на это очень рассчитывала, ровно до тех пор, пока не увидела блеск вспыхнувших магией глаз, которые излучали радость от происходящего. Когда-то он был богом, но кем он был теперь, я понятия не имела. Я прекратила сражение и просто смотрела в вертикальные зрачки, позволяя телу падать.

Когда мы были уже у края водоворота, что-то схватило меня за плечи и дёрнуло вверх. Я, наверное, заорала бы от боли, если бы могла, но вместо этого хлебнула примерно с ведро воды. Клыки не пожелавшей разжаться челюсти проехались вниз, распарывая кожу и мышцы словно зубчатый нож. Выплеснулось новое облако крови, а я, задрав голову, увидела Дэни. Он был в человеческом облике, но вот его необычные золотые глаза стали полностью кошачьими, а вместо рук имелось что-то отдалённо похожее на лапы животного с дугообразными когтями и мягкими кожаными подушечками на удлинившихся пальцах.