Три подруги и все-все-все

И Гриша был таким же. Он не искал поддержки и понимания, не хотел сочувствия. Он стремился лишь к одному — к цели. Я чувствовала это в нём. В волке боролись зло и добро. И хотя зло побеждало, а сам себя он считал плохим парнем, искренне веря, что только так возможно выжить, какая-то частичка его стремилась к свету.

И почему-то… он считал этим светом меня.

— Мне еще тогда показалось, — рассуждал оборотень, глядя в сторону, — что я слышал два выстрела. Они раздались с разрывом в доли секунды. И первый был громче второго, который прозвучал так, что я сразу подумал о глушителе. Никто не будет стрелять дважды, если попал с первого выстрела. И никто не будет ставить глушитель только ради того, чтобы выстрелить еще раз, — короткая заминка, а потом неожиданное тихое замечание: — Стрелять по живой мишени труднее, чем по пластиковым куклам, верно? — грустная улыбка в пустоту. — А еще… Теперь ты знаешь, что промахнуться труднее, чем попасть подруге прямо в сердце.

— Ты — фантазируешь, — сделала я короткий вывод.

— Нет, — уверенно отрезал Гриша. И, наконец, нашел в себе силы, чтобы взглянуть мне в лицо. Я-то от его лица не отрывалась. Мне хотелось видеть, как мысли сменяют друг друга в его голове. — Я знаю, что это была ты. Но ты была не единственной, кто в тот день явился за музой, предусмотрительно прихватил с собой пистолет. И в отличие от тебя, тот, другой, желал её убить. Я не буду спрашивать, как ты узнала, где искать. Скажу лишь, что успела ты буквально в последний момент. С тем, другим, вы выстрелили практически одновременно, вот только ты оказалась шустрее и опередила соперника на доли секунды. Ты выстрелила музе бок — она упала. И оказалась вне зоны доступа убийцы, чья пуля ушла в молоко. Звук пальбы привлек внимание. Шанса на вторую попытку не осталось. И ему пришлось убраться восвояси.

— Для привлечения внимания можно было выстрелить в воздух. То же бы сработало. И никакой крови на асфальте.

— Я тоже над этим думал, — кивнул Гриша. — И нашел лишь одно подходящее объяснение.

— Не терпится узнать!

— Ты не хотела порождать сомнения.

— Сомнения в чем? — мне стало смешно.

— В твоей кровожадности, — исследуя взглядом мои глаза, договорил Гриша. — И мстительности. Стратегия запугивания как она есть. Заставь людей поверить, что ты можешь убивать, и они будут верить, что ты можешь убить и их тоже.

— Какой сложный план, — лицемерно вздохнула я, покачав головой. — Не слишком ли?

— А у тебя был другой выбор? — весело переспросил Гриша. — Ты хотела не допустить смерти музы. Но при этом ты не могла появиться открыто. Наверное, из-за того, что подобное появление выдало бы твои источники информации. А этого нельзя было допустить. Ты бережешь своего информатора так же, как бережешь всё, что тебе дорого.

Вот здесь мне очень захотелось поспорить с оборотнем. Аж язык зачесался. И не в переносном смысле. Но я сдержалась. Уж кем-кем, а ныне окончательно добитой змееподобной тварью я точно не дорожила. Наоборот, мне нужно было срочно найти способ, как от неё избавиться, ведь мой импровизированный домашний питомец всё чаще стал срываться с поводка.

— Ты хоть знаешь, с кем стреляла наперегонки? — лениво ухмыльнулся Гриша. — Кто это был?

— Нет, — мы не отрываясь смотрели в глаза друг другу. — Не знаю. Потому что меня там не было.

И… я больше не могла удерживать себя на месте. Слишком тяжело было выносить этот взгляд, который будто бы экзаменовал меня. Прощупывал. Проверял на прочность. И всё ради того, чтобы найти путь, которым он, Гриша, сможет пройти.

— Чего ты хочешь? — я подхватилась и отошла в другой угол, обхватив себя руками.

Оборотень тоже встал, мягко, как крадется дикое животное в темноте чащобы, приблизился и застыл за моей спиной, оставив между нами около метра. Я ощущала его за своей спиной как ощущаешь разожженный камин в холодной комнате, наполненной сквозняками.

— Ты обещала мне ужин, помнишь? — вполголоса спросил вожак.

— Помню. Но это не ответ на мой вопрос.

Он пошевелился и расстояние между нами сократилось вполовину.

— Хочу быть твоим мужчиной.

В этот момент я поняла…

…он полностью мой.

Я могу сделать с ним всё, что захочу. И он примет это. Потому что это буду я.

Звук звонка расколол затишье, уничтожив этот доверительный момент честности. На короткий миг мне показалось, будто мир замер, отступил, давая нам короткую передышку. Я позволила себе забыть обо всем, полностью погрузившись в чужие чувства. Но следовало вернуться к насущному, которым слишком опасно было пренебрегать.

Гриша нехотя сделал шаг в сторону, чтобы я могла вернуться в кухню, где оставила телефон.

Он молчал, но следил за мной так, что я невольно ежилась. Очень неуютно, когда на тебя так смотрят, отслеживают каждый твой вздох, каждый удар сердца. Возможно, так оно и было. И он слышал не только сердцебиение под ребрами, но и шум мыслей в моей голове.

Взяв телефон в руки, увидела входящий видеозвонок.

Я смахнула по экрану в сторону, чтобы предо мной появилось лицо Нисы.

— Ты выглядишь как людоед, — заявила она сходу. — Хмурый и сердитый людоед.

— Ну, я хмурая и сердитая, но людоедом пока не стала.

— В общем так, — почти не слушая, начала подруга. Её лицо было уставшим, волосы растрепанными, под глазами скопилась нездоровая синева, а щеку пересекала свежая царапина. Она сидела на чем-то вроде пенька, спиной прислонившись к стене, облицованной дешевым сайдингом блекло-голубого цвета. — Мы нашли ещё одну «пещеру Бэтмена», вот только его здесь уже нет. Не знаю, как давно… А-а-а-а-а-а эта биосубстанция что тут забыла?! — заорала подруга, устремив взгляд за мою спину.

Я оглянулась. Гриша стоял, лениво прислонившись к холодильнику и скрестив руки на груди.

— Заглянул на огонек, — обтекаемо ответила я, устраиваясь на табуретке.

— Подружка, ты бы потушила все свои огоньки, чтобы на них всякая гадость не слеталась! — от души посоветовала Ниса, сердито сверкнув глазами. — А то отбиваться потом задолбаешься. Тем более, что мухобоек такого размера просто не продают!

— Ниса! — прервала её я. — Что там с Бэтменом и его пещерой?

— Пещера на месте, — пробурчала Ниса, вытягивая шею и пытаясь рассмотреть что-то еще, кроме моего лица. — Комфортная такая пещера, надо сказать, со вкусом обставленная. И хоть снаружи это выглядит как самый настоящий сарай, но внутри там сплошная кожа, мех, дорогая выпивка и много, очень много, с перебором много…

— Ниса!

— …книжек! Серьезно, это словно дом разбогатевшего библиотекаря, который всё никак не может от родных пылесборников оторваться! Мне кажется, там даже в морозилке вместо мяса можно найти какой-нибудь томик какого-нибудь Петрарки! Я бы тебе показала, да только там сейчас Лозовский. Смывает кровь…

— Надеюсь, свою? — предупреждающе начала я.

— Не-а, — радостно разочаровала меня Ниса. Я успела увидеть, как в её глазах зажглось восхищение. — Понимаешь, — она почесала затылок, — нам пришлось пообщаться с парочкой местных козлопасов. Встретили их, когда поднимались на гору. Это был самый короткий путь к «пещере». По дороге немного заблудились и пришлось обратиться к местным. Так сказать, для уточнения маршрута.