Три темные короны

Мадригал пнула подушку и отбросила её в сторону.

– Никто не обрадовался. Я знала, что ты тоже не обрадуешься, знала, что ты скажешь.

Арсиноя вновь отвернулась от неё.

– Если бы ты знала, что я скажу, то всё равно б не остановилась. Ты всё равно сделала бы это.

– Не борись со мной сегодня, я тебе нужна!

– Почему ты сказала мне сейчас? – спросила Арсиноя. –

Чтобы я не успела тебя попрекнуть?

Но ей нужна Мадригал. На небольшом круглом столе начиналось плетение заклинания, маленькая каменная чаша с водой, которую прокипятили и охладили, с ароматом трав и лепестками красной розы. Мадригал зажгла свечу и нагрела край ножа в пламени.

– Я ещё не видела Джулс, - Арсиноя сменила тему. – Если она не сделает это вовремя…

Мадригал взяла миску и направилась к ней с ножом.

Арсиноя закатала рукав.

– Не думай об этом, - она разрезала руку Арсинои. – Она будет тут.

Кровь Арсинои стекала в миску, словно мёд. Рацветала краснотой в воде, будила лепестки и травы. Кровь её и медведя,

половина воды, половина крови. Она не могла представить себе, как выпьет это.

– Магия будет работать, если я швырну это на сцену?

– Тише, - сказала Мадригал. – Теперь ты не можешь вырезать руку на руке. Тут слишком много старых, нельзя сделать их мутными. Тебе придётся. После надавишь на голову медведя под зельем. Оставь достаточно, чтобы можно было выпить остальное.

– Уверена, что я должна выпить всё? Медведю не надо?

Мадригал прижала ткань к разрезанной руке Арсинои.

– Хватит шутить! Это не мелкое заклинание! Может быть, он не будет дружествен. Если Джулс недостаточно сильна, чтобы удержать его и провести через долину, то он ещё может разорвать тебя на куски на глазах у всех.

Арсиноя закрыла рот. Она не должна была просить Джулс делать это. Джозеф прав. Медведя привести слишком трудно. А

уж держать его спокойным перед ревущей толпой и пылающими факелами и вовсе нереально.

– Если б мы только могли выкрасить волосы Джулс в чёрный и позволить ей быть королевой… - проронила Арсиноя.

– Да, - кивнула Мадригал. – Если б только.

За границами палатки залаял Джек.

– Арсиноя, - промолвил Эллис. – Пора.

Мадригал взяла молодую королеву за плечи и успокаивающе встряхнула её.

– Когда Джулс придёт, она даст мне кровь, и я отправлю ею средство на сцену. Всё будет хорошо. Ещё есть время.

Арсиноя вышла из палатки, комок застрял в горле. У её палатки стояли не только Сандрины, Лука и Милоны, а ещё добрая половина Природы этой долины.

– Что они тут делают? – шепнула Джозефу Арсиноя.

– Что? – Джозеф улыбнулся. – Кажется, кто-то пустил слух о тебе. Королева Арсиноя и её огромный бурый медведь.

– И как же?

– После того, как Лука об этом услышал, долина узнала за час.

Арсиноя посмотрела на людей. Кто-то улыбался за своими факелами. Всю жизнь её считали неудачницей, но при первом намёке на надежду они пошли за нею, словно желали этого всегда.

Может быть, так оно и было.

Сцена королевы Катарины

Храм постановил порядок выступлений. Катарина шла первой. Жрицы поставили длинный стол из красного дерева с пира отравителей. Горели факелы. Ей нужно было только подняться на сцену и начать.

Катарина повернулась, чтобы посмотреть на толпу. Море лиц, море чёрного простиралось вокруг – вдоль побережья и в долине. Катарина была по центру. Перед нею сидели женихи –

и верховная жрица Лука.

– Столько жриц… - пробормотала Натали рядом с нею.

– Да, - кивнула Катарина. Живот сжался. Натали была сильным источником уверенности, но она хотела, чтобы Пьетр тоже поменял своё мнение.

– Хорошо, Катари, - проронила Натали. – Пошли.

Они шагали вместе. Катарина лучезарно улыбалась, как умела, понимая, что не должна быть жёсткой и формальной,

как её сестра-элементаль. Но взгляды толпы были мрачны.

Когда Мирабелла доберётся сюда, без сомнения, они будут глупо улыбаться.

Женевьева и Лукиан были в первом ряду. Она кивнула им, и

Женевьева не хмурилась.

Катарина и Натали заняли свои места во главе стола.

– Верь мне, - сказала Натали. – Говори.

Платье Катарины шелестело у её ног. Это была слишком тонкая одежда, чтобы портить её пятнами Черноты. Она может только надеяться, что пятна будут не от её рвоты.

Перед ними жрицы сняли крышки из каждого ядовитого блюда и огласили содержание. Грибы, фаршированные козьим сыром и волчьими ягодами. Треска, тушёная в тисовых ягодах.

Тарталетки с беладонной. Скорпионы в сахаре, намазанные маслом, лядом с олеандром со взбитыми сливками. Вино с

Кантареллой. Большой золотой пирог в форме лебедя.

Воздух наполнился вкусными запахами. Первые три яда отравителей подняли носы, словно бездомные кошки у окна кухни.

– Вы голодны, королева Катарина? – спросила Натали, и

Катарина глубоко вдохнула воздух.

– Я голодна.

Катарина стояла по ту сторону от Натали. Сначала она кусала понемножку, словно не верила. Но по мере продолжения, когда захлопали отравители, она становилась увереннее. Розовый соус стекал по её подбородку.

Материковые мальчики на возвышении облизывали губы.

Удивительно – что ж чувствовать, глядя на девушку, что не может умереть. Не имеет значения, что это нереально.

Катарина отодвинула тарелку засахарённых скорпионов.

Она съела три, достаточно умная, чтобы оставить хвосты в жёлтом сахаре. Остался только пирог-лебедь.

Натали провела Катарину вокруг стола, и королева потянулась за мясом. Вот и всё. Катарина запила это кубком вина, опустошила его до последней капли.

Она ударила руками по столу. Толпа орала. Кажется, из чистого удивления.

Натали подняла глаза на помост и встретила холодные,

каменные глаза Луки.

Натали улыбнулась.

Сцена королевы Арсинои

Её место было после выступления Катарины, и Чернота оказалась более гротескной, чем ожидалось. Арсиноя смотрела на это пиршество ядом. Она не знала многие яды,

перечисленные в блюдах, но даже она была впечатлена, когда бледная, миниатюрная Катарина их глотала. К тому времени,