Тридцать дней

— Не могу сказать, — пожала плечами провидица. — Перед тем как уснуть, Эйви начала думать. По крайней мере, я очень старалась достучаться до нее. Будем надеяться, что девочка не пойдет против главы клана и мужчины, который всегда был с ней неизменно добр.

Я кивнула. И без Эйволин будет немало сложностей, лучше уж пусть примет условия Ская, выйдет замуж за того же Мунна, а о моем воднике забудет. Так-то. Мы поговорили еще немного, и Тейда ушла. Ей тоже нужно было подготовиться к Совету, провидица на таких сборищах была неизменным участником. От нее ждали подтверждений, предостережений и предупреждений. Тей к этому относилась, как мне показалось, с легкой насмешкой. Впрочем, это было понятно. Кому, как не ей, было знать, что предсказания не всегда бывают точны, и не всегда правдивы. По крайней мере, именно на это я надеялась, когда думала о второй части ее видений, касавшихся нас со Скаем.

И вот, когда за окном сгустилась темнота, я вдруг поняла, что настал вечер, и скоро мне предстоит оказаться среди магов, ненавидевших меня также сильно, как обитатели замка Аквея. Зябко поежившись, заставила себя не думать о тех чувствах, которые вспыхнут в глазах глав магических родов и кланов, когда я появлюсь перед ними. «Важны только искры жизни», — так говорил папа. Я достаточно их погасила, теперь должна сберечь те, что еще пылают, даже если они готовы испепелить меня. Шумно выдохнула и тряхнула головой, приводя мысли в порядок. Время вспомнить воспитание Вайториса и то, что рядом со мной будет стоять Скайрен Аквей.

И словно отклик на мои мысли, за спиной зажурчала вода. Я обернулась. Посреди гостиной появился источник. Он разлился нешироким кругом, сохранив четкие границы. Время пришло. Я шумно выдохнула.

— Да воссияет свет Жизни, — произнесла я и шагнула в центр круга.

Место, где собрались на Совет маги, представляло собой круглую залу, где вдоль стены имелось возвышение. Оно тянулось на протяжении всей залы. На возвышении стояли стулья с высокими спинками, на них восседали гости и обитатели замка, имевшие право находиться на Совете. У самой двери, стояло особняком кресло, на нем размещался особый гость, входивший на Совет по особому приглашению.

Хозяин замка оставался на ногах всё время, пока шел Совет. Он стоял в центре, вещая о том, для чего собрал благородных леоров, и принимал ответы, возражения и замечания, разворачиваясь лицом к говорившему — так предписывал свод правил. От гостей же требовалось тем же сводом, не говорить нескольким леорам разом, чтобы хозяину не пришлось вертеться, подобно флюгеру. Вообще, выкрикивать и перебивать, не дожидаясь своей очереди, считалось дурным тоном. Выражать свою мысль полагалось согласно очередности, или же получив разрешение хозяина, для чего его внимание привлекали стуком трости об пол. Трость была заготовлена рядом со стулом, и заботиться о ее наличии гостям не требовалось, это входило в обязанности того, кто созывал Совет.

Ни хмельных напитков, ни яств во время Совета принимать не полагалось. «Голове должно быть чистой, дабы быть в разуме и внимании», — так гласило одно из правил, входивших в описание поведения во время проведения важных бесед и Советов. На это время в зале присутствовали слуги с кувшинами, полными простой воды, и если пересыхало горло, их подзывали однократным стуком трости об пол. Подзывать голосом запрещалось, чтобы не сбить с мысли говорившего в этот момент, как и стучать больше одного раза. Это могло отвлечь хозяина замка от значимого разговора. Слугам же полагалось быть внимательными и расторопными, чтобы не пропустить означенного знака, и не вызвать этим неудовольствие и нарушение течения Совета.

И вот на такое собрание я отправилась, через водный переход, открытый мне Скаем. Должно быть, уже одно мое появление выглядело ошеломительно. Негромкий ропот я услышала, еще выходя в зале, но он донесся до меня, словно водяную толщу, потому что вышла я в зале Совета не сразу. Сначала посреди зала разлился источник, не растерявший четких границ, как и в моих покоях. После вода, против всех законов, потекла вверх, формируя мою фигуру. Сначала подол платья, затем поднялась до талии, дальше вверх. От плеч разлилась на два потока, устремившихся вниз, но не уронивших ни капли на пол. И пока вода продолжала отливать шею, голову, черты лица и волосы, из отделившихся потоков сформировались руки, ладони, пальцы. Гости мгновение взирали с изумлением на прозрачную объемную женскую фигуру, а затем водяная оболочка обрела плоть…

Я стояла, расправив плечи, взирая на магов прямым взглядом, отмечая, как в их глазах появляется узнавание. Оторопь — это было первым. Значит, Скай постарался, чтобы до благородных леоров не дошло известие о том, кто находится в замке, раньше времени. Но вот оторопь спала, и лица гостей исказились. Кого-то покрыла бледность, кто-то побагровел, но спокойным не остался никто. В глазах я увидела целую гамму чувств: от ненависти и брезгливого презрения до страха, въевшегося в кровь.

— Игнис Сиел… — пронеслось по залу.

— Сука Темного…

— Черная тварь!

Почти одновременно их руки взметнулись. От изобилия энергетических шаров, огненных луков и стрел, водяных плетей и мечей, искрившихся силой, зарябило в глазах. Я опустила голову, улавливая завихрившиеся потоки стихийной магии. Затем раскинула руки в стороны и отпустила силу. Золотистое свечение разлетелось по зале быстрей, чем маги успели выпустить в меня свои снаряды. А когда подняла голову, не смогла удержаться от улыбки, глядя на вытянувшиеся лица леоров и нескольких лейд, присутствующих на Совете.

— За какой Тьмой? — выдохнул огневик справа от меня, когда вместо пытающего клинка в его руке оказался красный цветок с лепестками, похожими на языки пламени.

Лейда-воздушница взвизгнула, когда вместо воздушного вихря вокруг ее ладони закружились светлячки. И пока маги отмахивались от насекомых, отбрасывали цветы, я любовалась своей работой, раздумывая, куда всё это пересадить, когда закончится Совет, чтобы растения не погибли.

— Что здесь творится?! — наконец, в гневе вскричал один из землевиков.

— Леор Аквей, что за представление? — вторил ему водник.

— Скай, ты привел в свой замок эту дрянь!

— Что всё это означает?!

— Ты предал нас?

— Зачем здесь убийца?!

Я осталась невозмутимой, слушая все эти возгласы, и только Скай знал, что каждый взгляд, каждое обвинение вонзились иглой в мое сердце, напомнив о тех горестях, которые я принесла людям. И тут же меня окутала волна нежности, вытесняя холод болезненных уколов совести. Я повернула голову к моему воднику. Он стоял рядом. Аквей едва заметно улыбнулся, а затем произнес голосом, наполненным силой:

— Довольно!

И зала стихла. Маги, оглушенные громовым раскатом, затихли, кто-то втянул голову, но они по-прежнему стояли, готовые к новой попытке нападения.

— Вернитесь на свои места, — велел Аквей. — Сядьте! Здесь нет врагов, благородные леоры и лейды. — Кто-то попятился к стулу, но часть магов остались стоять, и Скай вновь прогрохотал: — Я созвал вас на Совет! Свод правил велит вам выслушать причину, по которой вас собрали. Когда мы закончим, я никого неволить не буду, но сейчас вам придется выслушать меня, иначе гибель ждет весь мир!