Тридцать дней

— Аквей, ты вконец решил нас унизить? — воскликнул порывистый Гресс. — Что здесь делают дикари?

— Леор Аквей, — подала голос лейда Винд, — что это всё, в самом деле, такое? Сначала вы приводите на Совет нашего врага и пытаетесь убедить нас, что перед нами друг. Теперь появление этих существ.

Стук трости об пол привлек внимание Ская, невозмутимо взиравшего на негодующих магов. Он обернулся и склонил голову, показывая, что готов слушать:

— Говорите, леор Гаст.

Пожилой воздушник, уже показавший мудрость и терпение, склонил в ответ голову, благодаря за разрешение.

— Вы видите в тригах и айрах союзников, леор Аквей? — спросил маг, и остальные стихийники замолчали, ожидая, что скажет хозяин замка.

— В совершенно правы, леор Гаст, — ответил Скай. — Наши предки и мы сами зря пренебрегали союзом с детьми этого мира. История уже много раз показала, что одни маги бессильны против темного…

— Неслыханно! — воскликнул худощавый огневик.

— Возмутительно!

— Как можно сравнивать магов с неодаренными дикарями?

Я с тревогой обернулась на тех, о ком шла речь, но Рварн и Оэн хранили молчание. Кажется, их вовсе не задевали выкрики благородных леоров и лейд. После взглянула на Ская, он переводил взгляд с одного мага на другого, оставаясь по-прежнему спокойным.

— Всё хорошо, — негромко сказал водник, заметив мой взгляд. — Я ожидал такой реакции. Пусть прокричатся. Когда поймут, что только теряют время, начнут слушать.

Новый стук трости привлек внимание Аквея. Он обернулся:

— Лейда Личфиелд, говорите.

— Благодарю, леор Аквей, — ответила женщина-землевик. Она была еще молода, но достаточно сдержана для того, чтобы вскакивать с места, подобно воздушнице Винд, заметно превосходившей по возрасту землевичку. — Я хочу заметить, что Темный обладает немалой силой, триги и айры ничего не смогут противопоставить ему или его рати. Против него всегда сражались маги по той причине, что нам есть, чем ответить.

— Вы, несомненно, правы, любезная лейда Личфиелд, — поклонился Скай. — Я, как и обещал, расскажу уважаемому Совету обо всем, как только воцарится молчание.

— Понимаю вас, — едва заметно улыбнулась лейда. — У некоторых совершенно нет ни воспитания, ни такта, ни терпения, ни уважения к своим собратьям. Зато гордости и высокомерия через край.

— А вас совсем не возмущает то, что нас ставят вровень с дикарями? — воскликнул красавец-огневик.

Лейда Личфиелд даже не повернула головы в сторону мага, обратившемуся к ней. Женщина расправила на коленях платье и ответила, так и не посмотрев на огневика:

— Меня возмущает то, что я теряю время из-за чужой несдержанности. Если нам объяснили, что дело серьезное, и пока леор Аквей не выскажется, двери не откроются, не вижу смысла в сотрясании воздуха.

— Благодарю за понимание, Камилл, — улыбнулся ей Скай.

— В самом деле, благородные леоры, лейда Винд, вернитесь уже на места, и пусть Совет состоится, — поморщился еще один огневик.

— Поддерживаю, — приподнял свою трость леор Гаст.

— А я не просто поддерживаю, я настоятельно прошу всех успокоиться и позволить леору Аквею сказать то, для чего он созвал вас, — подал голос черноволосый землевик. — Мне и без того хватает потрясений на землях моего клана.

Аквей тут же развернулся в его сторону, и по тому, как он подобрался, я поняла, что это известие имеет ценность.

— Что происходит на землях вашего клана? — спросил Скай, и кратко пояснил мне: — Эта территория граничит с землями рыжего.

Теперь и я выжидающе смотрела на землевика. Тот бросил на меня короткий ответный взгляд, после посмотрел на Аквея, но отвечать не спешил.

— Энгет, эти игры в гляделки ни к чему, — не без раздражения произнес Скай. — Дело слишком серьезное, чтобы умалчивать, возможно, о важном. Ты ближе всех к рыжему, — кто-то поперхнулся. Даже маги не позволяли себе столь непочтительно отзываться о том, кто вселял в них страх. — Что происходит на твоих землях?

Землевик поджал губы, снова стрельнул в меня глазами, но все-таки преодолел то, что сдерживало его, и ответил:

— Мы поначалу думали, что это Темный. Неожиданно загорелась Столетняя роща. Вспышка была столь неожиданной и мощной, мы даже не успели ничего сделать. От рощи ничего не осталось, одни головешки. Еще мой дед… Ладно, — он махнул рукой и продолжил: — Огонь потух с последним деревом, сам. Это случилось два дня назад, а сегодня налетел смерч. Ни с того, ни с сего. Светило солнце, чудесное утро. И вдруг поднялся ветер. Он с ревом пронесся через два села и один город. Есть погибшие и пострадавшие, я всех целителей отправил в помощь. И главное, небо даже тучами не затянуло. Смерч при ясном небе.

— А у нас тоже такой смерч был, — подал голос водник, стоявший среди возмущенных леоров. — Вчера ночью пронесся. Хвала Создателям, что не зацепило поселения, но Лес Духов уничтожен почти полностью, деревья с корнем повырывало. Зверья много погибло под завалами.

— Земли леора Дайма примыкают к рыжему с противоположной стороны, — негромко пояснил для меня Скай.

— У меня река вышла из берегов без видимых причин, — произнес леор Гаст. — Затопило пастбище, скот пришлось перегонять ближе к горам.

— Горы трясет, — неожиданно для всех произнес Оэн. — Ночью было.

— И у меня три дня назад случилось землетрясение, — леор Фэйр посмотрел прямо на меня, словно подозревая в случившемся. — Землетрясение на Белой равнине, нелепица! Но я стал тому свидетелем.

— Еще один сосед Вайториса, — мрачно сказал Скай. — Ближе всех к замку.

И у меня перехватило дыхание от осознания происходящего. У нас не было времени, совсем не было! Мне следовало немедленно мчаться в черный замок. «Вскоре ты сама вернешься ко мне», — так сказал Вайтор, и теперь я точно знала, что имел в виду, как знала, что так оно и есть. А следом вспомнились другие слова: «Он лежал мертвый… Его сердце было разбито…».

Уйду сейчас, Скай последует за мной. Вайторис может ждать его, и тогда мы проиграем, не начав битвы. Мир будет спасен, но мой водник… «Его сердце было разбито». Зачем мне мир, если его не будет? Зачем сама жизнь без Аквея? Я невесело усмехнулась. Скорей всего, я даже не вспомню о нем, потому что лже-Вечный убьет меня, как только я исполню то, что должно. Убьет, а после возродит и покажет Скаю куклу без памяти, чтобы насладиться его страданиями. А после убьет и его… «Крови не было». Если убивать вообще потребуется. Что происходит после слияния, если гибнет один из пары?

— Ирис, что?! — Аквей тряхнул меня, и я очнулась. — Не молчи.

— Я знаю, что это, — тяжело сглотнув, произнесла я. — Это только начало. Дальше будет хуже.

— Это…

— Откат, Скай. Идет откат, — хрипло закончила я его догадку. — Отзвуки первой волны. Всего лишь отзвуки.

— Откат, — эхом повторил водник. Он тряхнул головой и отбросил прочь эмоции. — Сколько у нас времени?

— Я… не знаю. — Призналась я, хватая его за руки и с силой сжимая ладони. — Отражения появились шестнадцать дней назад. Вайторис говорил, что появилось десять отражений, значит, сила отката равняется удесятеренной мощи затраченной энергии на создание Отражений. Если первый предвестник дошел три дня назад, значит… тринадцать дней. В последующие дни сила отката усилилась, но пока проявилась рядом с Гранями. — Я мучительно поморщилась, пытаясь сообразить. — До первой волны у нас есть дней десять, в лучшем случае. А потом накроет. Спустя несколько дней пройдет еще волна, и еще, и еще. Сейчас энергия отката уничтожает другие Отражения, и это хорошо с одной стороны. Мощь волны снижается, но с другой…