Тринадцать врат

Специализация - это дробление традиционных оккультных дисциплин на вторичные, третичные и еще более узкие. Есть астрологи, занимающиеся, к примеру, только синастрией (гороскопы партнеров), и т.п.: гадатель работает главным образом с рунами, целитель пользуется интегральной йогой, а маг - церковной атрибутикой.

Такой специалист очень хорошо разбирается в своей узкой дисциплине, с другими же знаком более или менее - в силу, так сказать, производственной необходимости. Однако для работы или, точнее, для уверенности в себе ему, как правило, нужна еще некая идеологическая концепция. Вторая тенденция в том и проявляется, что специалисты-эзотерики ищут себе такую концепцию - и находят ее, но при этом нередко попадают в ловушку.

Мой учитель признался однажды, что всю жизнь мечтал найти

книгу, где были бы ответы на все его вопросы, хотя и понимал,

конечно, что такой книги быть не может. Что же происходит с

нашими специалистами? Не найдя "единой книги, написанной

великими мудрецами", большинство из них выбирает себе в качестве

концепции что-нибудь из того, что есть. А есть, как мы знаем,

буддизм и суфизм, теософия и "христианская наука", и еще

множество других идеологических систем, как крупных, так и более

мелких, типа учения Зигмунда Фрейда или Сёко Асахара. Да даже

усвоенная в институте ядерная физика или высшая математика могут

занять в сознании человека место идеологии.

Самое большое заблуждение - уверовать в одно из таких учений, сочтя остальные вредными и ненужными. Для настоящего эзотерика в наследии прошлых эпох не может быть ничего вредного, а тем более ненужного: "Все мне позволительно, но не все полезно", писал все тот же ап. Павел, - "все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною" (1 Кор. 6:12). Если же человек позволяет какому-либо учению "обладать" собою, то это уже не эзотеризм, это религия, то есть добровольное ограничение человеком того уровня обобщений, до которого он мог бы подняться.

Нужно разграничивать религию, философию и эзотерику: Богу

Богово, кесарю - кесарево, а Гермесу - Гермесово.

Некоторым удается избежать этой ловушки: не найдя среди "того, что есть", ничего, удовлетворяющего их полностью, они строят свою собственную теорию. Помните, я говорил как-то (лекция 4), что самый лучший комментарий к древним книгам - ваш собственный? То же относится и к теории, потому что время проходит, знания накапливаются, меняется значение понятий, обогащается набор деталей, хотя картина мiра в принципе остается одною и той же.

Это, кстати, один из важнейших критериев правильности любой эзотерической концепции: если вы, читая книгу, замечаете, что и сами думали так же, только не умели этого выразить, значит, в ней и в самом деле заложена истина.

Мы с вами уже немного говорили о понятии истины ("истина" и

"правда", лекция 3), о ее дуализме (высшая и низшая, т.е.

константная и вариабельная истина). Что же такое истина?

Определений ее существует, наверное, столько же, сколько

определений счастья. А известно ли вам, что ответил Иисус на

знаменитый вопрос Пилата? Он сказал: "Истина - это то, во что мы

верим, то, что мы считаем Истиной".

Вопрос приводится в Евангелии от Иоанна, 18:38, ответ

– у Бернарда Шоу.

Бернард Шоу был хорошим писателем, а хороший писатель не может не подниматься до уровня эзотерических обобщений, хотя немногие делают это сознательно. Можно не быть знатоком специальной литературы по эзотерике, но с художественной-то литературой все знакомы наверняка, поэтому с нее и начнем.

Точнее, начнем с одного из трех н а п р а в л е н и й развития эзотерики, которые тоже существовали прежде, но в XX столетии приобрели особенно резкие очертания:

– эзотерическая философия, то есть попытки теоретического

осмысления взаимоотношений человека и мiра, микрокосма и

макрокосма;

– прикладная эзотерика как способ исследования необычных явлений

и способностей человека;

– и эзотерическая практика, т.е. использование эзотерических

приемов и методов в работе с экзотериками - как за деньги, так

и из благотворительных побуждений.

Итак, (1) эзотерическая философия. Понятие это, конечно, очень обширное, т.к. включает не только "общую теорию всего", но и все остальные элементы треугольника эзотерика - философия - религия, а также взаимосвязи между ними. Но оно же для нас и самое важное.

Раз уж мы начали с писателей, ими и продолжим. Из писателей

к эзотерикам относятся в первую очередь Гилберт Кит Честертон

(рассказы о патере Брауне и сборник эссе о человеке) и Станислав

Лем, вообще крупнейший современный философ ("Солярис",

путешествия Ийона Тихого, эссе о прогрессе). У нас это Даниил

Андреев ("Роза мiра") и в какой-то мере братья Стругацкие

(концепция Странников и вопрос об этике магов в "Понедельнике").

Вообще писатели, обращающиеся к теме Космоса, часто поневоле

сталкиваются с эзотерическими проблемами, хотя разрешить их

удается лишь немногим. Примеры вспомните сами. Антипримеры тоже.

Многое могут дать внимательному читателю латиноамериканские

писатели - потому что у них, в отличие от североамериканцев,

е с т ь история. Например, Габриэль Гарсиа Маркес ("Сто лет

одиночества") и в какой-то мере Карлос Кастанеда (эпопея о доне

Хуане), но именно что только в какой-то мере: дон Хуан - всего

лишь уже знакомый нам шаман, он "все правильно говорит", но его

уровень понимания мiра - это уровень архаичной культуры,

обращение не к будущему, а к прошлому эзотеризма. Именно потому

он так доступен и понятен нашим эзотерикам-любителям, у которых

тоже трудности с историей.

Здесь опять-таки следует отличать эзотерический подход

от иных, пусть не менее любопытных. Так, ни Герман Гессе

("Игра в бисер"), ни Джон Фаулз ("Маг" или, как его

зачем-то перевели в 1993 г., "Волхв"), ни даже Михаил

Булгаков - не эзотерики, а религиозные философы (проблема

взаимоотношений человека и Бога). Не эзотерики и Урсула Ле