Тритон

Гален снова чувствует себя мальком.

– Прошу прощения, Ваше Высочество, - говорит он. Похоже, в последнее время он только и делает, что извиняется перед королем Посейдона.
– Это моя вина.

Антонис одаривает его укоризненным взглядом.

– Ты нравишься мне, юный принц. Но ты хорошо знаешь закон. Не разочаровывай меня, Гален. Моя внучка заслуживает надлежащей брачной церемонии.

Гален не осмеливается взглянуть ему в глаза. Он прав. Мне не стоит играть с подобным искушением. У Архивов, направляющихся сюда, - или же, уже здесь, - все же существует шанс добиться права на то, что они с Эммой смогут жить, не нарушая закона. Что они смогут жить как пара по традиции Сирен. А он едва все не испортил. Что, если бы все зашло слишком далеко? Тогда бы его брак с Эммой был навеки опозорен нарушением закона.

– Этого не повторится снова, Ваше Высочество.

По крайней мере, пока мы не будем связаны.

– Эм. Ты только что пообещал никогда меня снова не целовать?
– шепчет Эмма.

– Можем поговорить об этом позже? Архивы уже здесь, рыбка-ангел.

Похоже, Эмма вот-вот задаст ему трепку.

– Он просто присматривает за нами, - быстро говорит Гален.
– Я согласен, мы должны уважать закон…

На этом ее гнев исчезает, будто его никогда и не было. Она широко ему улыбается. Он не может решить, то ли это настоящая улыбка, то ли такая, которая обычно сулит ему расплату позже.

– Хорошо, Гален.

– Гален, Эмма, - доносится голос Налии из столовой, спасая его от очередной нелепой ситуации.
– Все уже здесь

Эмма бросает ему взгляд, ясно говорящий “Наш разговор еще не окончен”. Затем она разворачивается и уходит. Гален выжидает секунду, дабы вернуть себе хладнокровие - которого его лишил поцелуй с Эммой. Затем сам же обрывает самокопание: “Соберись, идиот”.

Гален использует переход в столовую, чтобы успокоить свои нервы и взять под контроль гнев, нарастающий внутри него. По правде говоря, ему практически не о чем говорить с Архивами. Не после все того, что они допустили на Арене. Трезубец Тритона, они отправили под суд королевскую семью!

Но как бы Галену не хотелось высказать им все это прямо в лицо, он не станет этого делать. Это его единственный шанс, сколь малым бы он ни был, добиться желаемого ответа для них с Эммой. И он не собирается его упустить, никоим образом.

Рейчел расставила побольше стульев, чтобы устроить всех собравшихся. Стол, который они занимают, сияет ярче, чем блеск для губ Эммы. В отличие от человеческих встреч, на которые Гален ходил с Рейчел продавать свои подводные находки, здесь нет ни бумаг на столе, ни чашек с кофе, ни мобильных телефонов. Да и большая часть присутствующих здесь одета в купальники или банные халаты. Не иначе, как стараниями гостеприимной Рейчел. Гален никогда не забудет вида престарелого совета Архивов, неуютно ерзающих на человеческих стульях. Если бы ситуация не была столь серьезной, он бы рассмеялся. Ведь трудно сдержаться, когда на халате Тандела красуется человеческий символ мира, пестрея всеми своими флуоресцентными цветами.

– Спасибо, что пришли, - говорит Гален. Он занимает свое место рядом с Громом, который сидит во главе стола. Соответственно, на другом конце стола расположился Антонис, в окружении Рейны и Торафа. Эмма садится слева от Галена. Ему не нужно смотреть на нее, чтобы узнать, что она хмурится на него.

Гром начинает.

– Король Антонис любезно передал нам ваше сообщение, а вам - наш ответ. Огромная благодарность вам за это, Ваше Высочество.

Антонис скучающе кивает.

– Мы бы очень хотели узнать, что у вас есть рассказать нам, - продолжает Гром.
– Выбрали ли вы кого-то, чтобы он говорил от имени совета?

Гален ничуть не удивляется, когда руку поднимает Тандел.

– Я был выбран, Ваше Величество.

Гром кивает ему и выражение лица Тандела сменяется с встревоженного на извиняющееся.

– Сперва, я хотел бы сказать от имени присутствующих здесь - как и тех, кого здесь нет,- нам очень жаль, что суд состоялся подобным образом.

Когда никто из королевской семьи не выражает ни принятия, ни возражения его раскаяния, Тандел продолжает, уже менее уверенно.

– Честно говоря, мы сожалеем, что трибунал вообще состоялся. Мы не имели права ставить под вопрос действия монархов. Было позорным для нас позволить Джагену затуманить наши разумы подобной бессмыслицей.

– Бессмыслицей?
– перебивает его Гален. Он хотел бы, чтобы Тандел был более конкретен. В конце концов, чем больше вины ляжет на плечи Архивов, тем больше шансов у Галена добиться от них желаемого.

Тандел кивает.

– Немыслимо, чтобы простачка могла обладать Даром Посейдона.

Гален не упускает, как он мельком зыркает на Эмму.

– Пака пошла на встречу и сама признала свою вину в заговоре. Все было, как вы и сказали, король Гром. Она выучила сигналы руками у людей, пока была на суше.

– А что насчет Налии?
– Гром делает жест в ее сторону.
– Какой вывод сделал совет касательно ее?

– Остаются свидетели, утверждающие, что не распознают ее пульса, Ваше Высочество. Тем не менее, - поспешно добавляет Тандел, стоило Грому оскалиться, - мы должны признать, что раз Пака и Джаген солгали, то и некоторые их приспешники из Верных могли поступить точно так же, и продолжают в этом же духе. Совету также стало известно, что Джаген сулил видные места в правлении своего “нового” королевства. Мы уверены, что он намеревался полностью изменить весь наш образ жизни.

Гром складывает руки на столе.

– И?

– Мы готовы признать голубоглазую Сирену как Налию, наследницу Посейдона. В конце концов, у нас есть показания от уважаемых Ищеек и Архивов, настаивающих на том, что это она.

– Вы прекрасно знаете, что я связал себя с Пакой только из-за мысли, что у нее есть Дар Посейдона. Что с этим?

– Я не уверен, что понимаю ваш вопрос, Ваше Высочество.

– Я совершенно уверен, что вам вполне ясно, о чем я прошу. Вы знаете, что я был нареченным Налии до взрыва мины. Вы же понимаете, что я вступил в союз с Пакой из-за ее ложного притворства. И вам известно, что мы не довели до конца наши брачные отношения.

Тандел вздыхает.

– Ваш брак с Пакой законен, Ваше Высочество. У нас нет основания для расторжения союза. Единственным основанием является супружеская измена.

– Тогда зачем вы сюда пришли?
– возмущается Рейна.
– Вы знали, о чем мы будем просить. С чего бы еще мы волновались, наследница Посейдона Налия или нет? Чтобы она могла спокойно плавать себе бестолку? Ей предназначено быть с моим братом. У вас совес…

– Довольно, Рейна, - обрывает ее Гром. Но тут же добавляет, пока она не успела обидеться: - Спасибо за столь четкие аргументы.

Гален заметил, что со времени возвращения Налии, Гром стал более терпеливым в отношении Рейны. Это наталкивает Галена на мысль, что должно быть, из-за сильной схожести с Налией, Гром старался держать сестру на расстоянии все это время. Все-таки, они и правда схожи характером -обе строптивые и склонные искать неприятностей. Разоблачение заставляет Галена улыбнуться.

Гром обращает все свое внимание к Танделу, выжидающе глядя на него.

– Этого вы просите в обмен на вашу помощь?
– спрашивает Тандел.