Трогать запрещено

Богдан хмурится. Но, хвала богам, больше есть не заставляет. Открывает по очереди пару тарелок и в конце концов двигает ближе ко мне фрукты, кивая.

– Хотя бы так, Юля.

На широком блюде выложены клубника, черешня и голубика. Все совсем не сезонное. И все такое аппетитное, что рот наполняется слюной. Ягоды огромные и сочные. Где, интересно, повара из местного ресторана достали такую красоту в разгар зимы?

Ладно, на такой компромисс я согласна. Цепляю пальцами клубнику, отрываю хвостик и закидывая ягоду в рот. Титов удовлетворенно кивает и откидывается на спинку стула, делая глоток виски.

Между нами устанавливается неловкое молчание. В воздухе витает легкое напряжение. Я боюсь поднять на мужчину взгляд. Богдан же совершенно беззастенчиво не сводит с меня своих глаз. Чувствую каждой клеточкой.

– Ты тоже пьешь, – замечаю, когда тишина становится просто невыносимой.

– Пью.

– И не ешь.

Титов усмехается. Выходит это как-то горько и резко.

Я вскидываю на него взгляд, отправляя в рот очередную голубику.

– Даже если бы я очень захотел, все равно сейчас не в состоянии напиться и забыться.

– Почему? – выходит тихо и хрипло. – Из-за меня?

– Юля, на кой черт я тебе сдался? – ошарашивает вопросом Богдан. – Серьезно, посмотри на меня и на красавицу себя? Зачем?

Я теряюсь, не зная, что на это ответить. Вопрос в лоб, сбивающий с толку. Я долго подбираю правильные слова, в итоге спрашивая прямо:

– А разве любят “зачем-то”?

– Я говорил тебе, что не верю в любовь, котенок, – качает головой Титов.

– Я помню. Ты сказал, что это ширма.

– Сказал. Вот и интересуюсь, что ты за этой “ширмой” прячешь.

– Какие у тебя варианты?

– Обычно это жажда власти, алчность или одиночество. Вот только проблема знаешь, в чем? Ни первого, ни второго, ни третьего в тебе нет. И я просто не понимаю, Юля. Зачем? Ты все мои теории на хер сломала, девочка.

– Наверное, потому что они были ограниченные и хрупкие. Теории эти.

Богдан улыбается, едва вздернув один уголок своих губ. Я бы очень хотела их поцеловать. Еще раз. Только уже по-настоящему. Хотела бы прижаться своими губами и ощутить, как яростно и ненасытно он ответит на мой поцелуй. Но…

Закидываю в рот очередную ягоду, отводя взгляд.

– Я не знаю, – пожимаю плечами. – Так бывает, и ты это не контролируешь. Ты не можешь ткнуть пальцем и сказать: “вот, в этого человека я влюблюсь, а вот в того не буду”. Ты просто… – давлю вздох, – просто влюбляешься.

– Я – ужасный выбор.

– Я так не считаю.

– У тебя на все есть свое мнение, да? – новая улыбка.

– Разве это плохо?

– Сейчас мне сорок, тебе двадцать. Давай подумаем в теории, Юль, – упирает локти в стол Титов. – Через десять лет мне стукнет пятьдесят, я все еще буду тебе нужен? Поседевший, немощный и с кучей тараканов? У тебя будет самый расцвет, а тебя рядом будет держать такой “балласт”. Это сейчас ты не понимаешь, но когда в тридцать тебе захочется смелости, драйва и жизни – я буду для тебя обузой.

Господи, ну, в пятьдесят мужчина прямо не мужчина, а букет проблем! Судя по словам Титова. Тогда почему же в нашем мире так много счастливых браков, где люди рука об руку доживают до глубокой старости?

– А еще через десять? Сорок и шестьдесят? – улыбается Богдан, явно войдя во вкус со своими подсчетами. – Ну и какая уже тогда любовь?

– Крепкая и проверенная годами! – парирую, не задумываясь, отзеркалив его позу. – Мне плевать на разницу в возрасте. Это все мелочи, если людям рядом хорошо. Какая разница: двадцать или сорок?! Да и почему мы сразу говорим о том, что будет “тогда”? Мы здесь и сейчас и глупо отказываться от чувств, потому что “потом, возможно”, они пройдут! Сколько браков бы тогда в этом мире не случилось?!

– Наивная ты еще, котенок. Некогда мне размениваться на чувства. В моей жизни одна работа, – упрямо гнет свою линию мужчина. – Я не умею гулять. Я не умею ухаживать. Я не умею быть милым и романтичным. У меня сложный характер. И полное отсутствие времени на вещи, которые сейчас тебе кажутся неважными. Но через какое-то время ты начнешь ненавидеть меня за опоздания к ужину, за неотвеченные вызовы и еще кучу таких бытовых мелочей, которые Илона терпит годами. Я старый, Юль. У меня вагон забот и проблем. Зачем я тебе такой нужен?

– А я тебе?

– Что?

– Ты все время говоришь “зачем я тебе нужен”, а я тебе… нужна? – спрашиваю, голос немного дрожит. – Потому что если “нет”, то дальнейший разговор в принципе теряет всякий смысл, – плотнее кутаюсь в халат, замирая напротив Богдана в ожидании ответа.

Пульс учащается. Титов сбит с толку. Молчит. Долго. В конце концов отставив пустой бокал, поднимается и отходит к окну, заявляя:

– Не важно, что нужно мне, Юля. Мы сейчас говорим о тебе.

– Как это так?! – подскакиваю на ноги, топая за ним следом. За спиной у мужчины торможу, упрямо давя интонациями:

– Ну же, скажи правду! Ты же знаешь, что я сильная, Богдан! – едва ли не впервые обращаюсь к мужчине по имени. – Я приму любой ответ, только честный! Я тебе нужна? – ныряю под руку Титова, которой он оперся на оконную раму, и вскидываю взгляд. – Вот такая я: эмоциональная, пусть глупая, пусть маленькая для тебя и неопытная совсем, наивная. Но нужна? Почему ты думаешь обо мне, а о себе?!

– Юль, – вздыхает мужчина, обхватывая ладонями мои щеки. – Весь этот разговор – это уже в корне неправильно.

– Да или нет, Титов?! – цепляюсь ладонями в его запястья, впиваясь ноготками в кожу. – Это же такой простой вопрос. Да или нет.

– Если бы ты последнюю неделю не творила херню и не признавалась мне в любви, то я бы пережил и справился со своим “хочу”. Такой ответ тебя устроит? – рычит сквозь стиснутые зубы. У меня сердечко бросается в счастливый галоп.

– Это… это «да»?

– Это «да».

Я надуваю щеки, выпуская воздух, к глазам подступают слезы. Нужна. Я ему нужна! По губам расплывается улыбка, а по щекам румянец. Но…

– Но не все в жизни получается так, как мы того хотим, – осаждает мою радость Богдан. – Ничего у нас не будет, котенок. Ни сегодня, ни завтра, никогда. У меня есть принципы. У тебя еще вся жизнь впереди, чтобы искать себя, влюбляться и экспериментировать. Только, умоляю, не таким образом, каким это вышло сегодня! Тебе это не надо!

– Глупости! Я уже влюбилась, и что мне мешает искать себя и экспериментировать рядом с тобой? – выпаливаю в отчаянии. – Ну, нужна же… – напоминаю, вполне осознавая, как отчаянно это звучит.