Трон знания. Книга 3
Шрифт:
Пока Мебо заполнял карточки гостей, а Драго отгонял автомобиль на задний двор, Малика просматривала листовку с расписанием проповедей. Хозяин тайком поглядывал на неё, роясь в тумбе стола и подсказывая Мебо, в каких графах что писать. Его внимание вызывало беспокойство.
Малика не выдержала:
— Почему вы на меня смотрите?
Хозяин захлопнул дверцу тумбы:
— У вас накрашены глаза и губы. И на лице пудра. Так ходить в Авраасе нельзя. Праведные Братья заставят вас умыться.
— Я не пользуюсь косметикой.
— У меня часто останавливаются люди, которые хотят встать на праведную
Мебо отложил гостевую карточку. Сведя брови, уставился на хозяина.
— Что? — растерялась Малика.
— Она слишком выпирает. Её надо затянуть.
— Что?! — вновь спросила Малика, не веря своим ушам.
— В аптеке продаются бинты. Купите широкие. Я не знаю их названия. Женщины, у которых грудь не того размера… — Хозяин высморкался в салфетку. — Моя жена в этом лучше разбирается, но она уехала к сестре и будет через неделю.
— А если я этого не сделаю?
— На вас будут смотреть мужчины.
Малика насторожилась:
— И что?
— Праведные Братья обвинят вас в соблазнении. Они долго разбираться не будут, отведут к Праведному Отцу, а он видит людей насквозь.
Малика выдавила улыбку:
— Вот как…
— И вам надо что-то сделать с лицом.
Малика и Мебо переглянулись.
— В Авраасе нет красивых женщин? — спросил охранитель.
Хозяин неопределенно пожал плечами:
— Есть. Но наши красивые женщины не смотрят с вызывающим видом и не соблазняют мужчин. — Ткнул пальцем себе в шею. — Вот здесь. У вас из-под платка вылезли волосы. Спрячьте.
Когда к Мебо присоединился Драго, Малика пошла по коридору, выискивая на дверях табличку с номером своей комнаты.
Чистая комнатушка напоминала келью холостяка, которому плевать на удобства. На подоконнике керосиновый фонарь и спички. Узкая кровать с провисшей панцирной сеткой, сундук вместо бельевого шкафа, домотканый половик — вот и вся обстановка. За занавеской в углу комнаты, находился ушат с холодной водой; в нём плавал ковшик.
Малика немного поплескалась, стараясь не залить половицы, и приоткрыла дверь, чтобы услышать шаги охранителей. Поставила керосиновую лампу за занавеской, чтобы свет не падал на окно, и присела на подоконник. На улице стемнело. Тротуары пустовали. Дома на другой стороне улицы казались безжизненными. Во дворах бегали собаки, таская за собой громыхающие цепи.
На дороге появилась странная процессия: десять пар мальчиков и девочек шли друг за другом — опрятные, прилизанные, уставшие. Их окружали Праведные Братья. Малика не могла ошибиться — это точно были они! Чёрные перчатки на руках, белоснежные плащи, из-под которых виднелись такие же белоснежные рубашки и узкие брюки. Свет уличных фонарей отскакивал от начищенных до блеска сапог. Чёрно-белые одежды сектантов, холодно-непроницаемые лица, длинные волосы, рослые фигуры и уверенная поступь вызвали благоговейный трепет вперемешку с ужасом.
Братья и дети давно скрылись из поля зрения, а Малика не могла пошевелиться. В голове роились вопросы. Разум сверлила мысль, что Праведные Братья похожи не на верующих людей, а на воинов.
Малика вышла в вестибюль. Хозяин и охранители мирно беседовали, сидя на диванчике. Увидев её, замолчали.
— Где у вас туалет? —
спросила Малика.— На заднем дворе — ответил хозяин.
Драго поднялся:
— Идём, покажу.
Хозяин сложил руки на груди:
— Вы зря сняли платок.
— Город уже спит.
— Братья не спят.
Подсвечивая карманным фонариком, Драго провёл Малику за сарай, из которого торчал передок их автомобиля. Пошагал по тропинке между кустиками с одной стороны и высоким забором с другой стороны.
Малика схватила его за локоть:
— Я их видела.
Драго обернулся:
— Кого?
— Праведных Братьев.
Драго выключил фонарик:
— Говори тише.
— С ними были дети. — Не справившись с волнением, Малика прислонилась спиной к забору. — Почему вы так долго?
— Пока у хозяина хорошее настроение и никто не мешает, мы пытаемся вытянуть из него информацию. Знаешь, сколько в секте Праведных Братьев?
— Сколько?
— Почти две тысячи. И есть Праведные Сёстры. Сколько их — хозяин не сказал.
— Расспросите у него о детях. И приходите ко мне. Я буду ждать вас.
Драго и Мебо пришли под утро. Закрыли дверь, сели на край кровати рядом с Маликой, уронили руки на колени.
— Что узнали? — спросила она.
— В Авраасе есть преступления, — откликнулся Драго. — Люди здесь не без греха. Хозяин сказал, что преступников очень мало, в основном приезжие или те, кто живет здесь недолго и полностью проникся верой. Праведные Братья находят грешников, отводят их в обитель к Праведному Отцу. Он беседует с ними несколько дней, и они уходят от него как шёлковые.
— Расскажи, как уходят, — подал голос Мебо.
— Обитель находится на центральной площади. Это как город в городе. Мы с Мебо завтра сходим, посмотрим.
— И я пойду, — сказала Малика.
— Не пойдёшь.
— Ты не отвлекайся, рассказывай, — буркнул Мебо.
— От ворот обители через всю площадь проложена дорожка, мощённая красными камнями. На неё нельзя вставать. Это Дорога Покаяния. — Драго потёр глаза. — Грешники проводят несколько дней в обители, потом выползают на четвереньках из ворот и ползут по этой дорожке, вымаливая у горожан прощение.
— Это происходит в День Покаяния, — вставил Мебо.
— День Покаяния у них раз в неделю, — добавил Драго.
— Про детей спрашивали?
— Они поют молитвы в обители, — сказал Мебо. — Поют сутками напролёт. Я только не понял, как их меняют.
— Завтра погуляем по городу, послушаем народ и поймём. — Драго покряхтел, усаживаясь удобнее. — У нас появилась куча вопросов. На хозяина не стали давить. Боялись, что закроется.
Малика обхватила себя за плечи:
— Надо сходить на проповедь.
Мебо кивнул:
— Сходим.
— И я с вами.
— Нет, Малика. Не хватало, чтобы в первый же день тебя в чём-то обвинили и увели к Праведному Отцу.
— Я пойду с вами, — повторила она. — Проповедь в десять. Драго, купи утром сиреневый платок на голову, несколько носовых платочков и широкий бинт.
Охранители переглянулись.
— Как он с вами разговаривал? — спросила Малика.
— С блеском в глазах, — ответил Драго.
— Не скажу, что он фанатик, но с ним надо вести себя очень осторожно, — заметил Мебо. — Особенно тебе, Малика.