Тропа волка

— Это я, — сказал он. — Мы сегодня поужинаем вместе?

— Ты все время забываешь, что на мне бизнес, — ответила она.

— Мы могли бы поесть позже.

— Хорошо, посмотрим, а пока иди и делай свои упражнения.

Он прикрыл дверь и вернулся в спальню. Там было прохладно и тихо, только издали доносились уличные звуки. Он почти физически ощутил тишину и стоял, полностью расслабившись, вспоминая древний стих, которому его научил Юань Тао.

В движении будь подобен водному потоку, В покое — зеркалу. Отзывчив будь, как эхо. И незаметен, будто вовсе нет тебя.

Все животные, кроме человека, сохранили способность полностью расслабляться. Это самый важный из даров природы. Если эту способность развить в себе при помощи строгой дисциплины и системы тренировок, которой, по крайней мере, тысяча лет, то она может дать сверхчеловеческую силу. В ней источник внутренней энергии «чи»,жизненная сила, которая даёт человеку гибкость ребенка и мощь тигра.

Он сел на пол, скрестив ноги, полностью расслабился и начал вдыхать носом и выдыхать ртом. Он закрыл глаза и положил на левое ухо правую руку. Через пять минут, дыша глубоко и ровно, он сменил позу: накрыл левой ладонью правое ухо. Потом — оба уха скрещенными руками.

Мрак объял его, и, когда он наконец открыл глаза, во рту у него был холодок. Он сделал глубокий, вызывающий дрожь вдох и встал. Его конечности, казалось, налились силой. Интересно, что сказал бы на это Беллами, но результаты были налицо. Его руки больше не тряслись, взгляд стал ясным, а физическая сила неожиданно велика.

В этот момент вошла Су Инь в кремовых слаксах и ярко-оранжевой испанской рубашке. Она расчесывала волосы.

— У тебя такой вид, словно ты доволен собой.

— А почему бы мне не быть довольным? Я провел послеобеденное время в постели с поразительно красивой женщиной, и все же я чувствую себя Самсоном.

Она рассмеялась.

— Ты безнадежен, Шон. Вызови мне такси.

Он набрал привычный номер, потом повернулся к ней.

— А как насчет сегодняшнего вечера? Мы можем поужинать в «Ритце» и заглянуть в кабаре.

— Это невозможно. — Она поднесла руку к своему лицу. — Я знаю, как хорошо тебе было в последнее время, но в этой жизни нельзя иметь все. — Она помолчала. — Ты скучаешь по Юань Тао, да?

— Очень, и это странно, ведь он уехал всего пять дней назад.

— А по мне ты так же скучал бы?

— Конечно. Но почему ты спрашиваешь?

— Я возвращаюсь домой, Шон. Моя сестра с мужем открывают в Гонконге новый ночной клуб. Дядя звонил мне вчера, им нужна моя помощь.

— А как же «Красный дракон»?

— Они вполне успешно справятся под началом старшего официанта, которого я сделала управляющим.

— А я, — спросил он, — как со мной?

— Ты хочешь сказать, что любишь меня?

Шон помялся с ответом, и этого оказалось достаточно.

— Нет, Шон, какое-то время нам было хорошо вместе. Так хорошо, как только может быть двоим в этой жизни, но все проходит, и теперь мне надо возвращаться домой.

— И как скоро?

— В этот уик-энд, наверное. — В дверь позвонили, и она схватила свой портфель. — Это такси. Я должна бежать, у меня полно дел.

Он проводил ее до двери. Такси ждало с работающим мотором. На пороге она остановилась.

— Это не конец, Шон. Ты будешь звонить мне?

Он быстро расцеловал ее в обе щеки.

— Конечно.

Но он не будет звонить ей, он это знал, и это знала она; он мог судить об этом по тому, как она задержалась перед тем, как сесть в машину: она посмотрела на него так, словно это было в последний раз. Дверца хлопнула, и она уехала.

Он пробыл под душем уже добрых пятнадцать минут, размышляя, когда в переднюю дверь позвонили. Неужели она вернулась? Он надел халат и вышел из ванной, вытирая голову полотенцем. За дверью оказался мужчина в коричневом комбинезоне с записной книжкой в руке. За ним был припаркован микроавтобус «Бритиш телеком».

— Простите за беспокойство, сэр, но сегодня утром поступило уже четыре жалобы на отказ телефона с этого участка. Могу я проверить вашу распределительную коробку?

Он протянул Диллону удостоверение «Бритиш телеком» с фотокарточкой, выписанное на имя Дж. Смита.

— Разумеется, почему бы и нет? — Диллон повернулся и повел монтера по коридору. — Распределительная коробка под лестницей. Я сейчас вернусь к вам, только оденусь.

Он поднялся наверх, вытер волосы, причесался, надел старый тренировочный костюм и кроссовки и спустился вниз.

Монтер возился под лестницей.

— Все в порядке? — спросил Диллон.

— Думаю, да, сэр.

Диллон повернулся, чтобы через гостиную пройти на кухню, но остановился, увидев посреди комнаты большую бельевую корзину.

— А это еще что такое? — поинтересовался он.

— А это для вас.

Из-за двери возник второй монтер в такой же униформе и с автоматической «береттой» в руке. Он был немолод, и у него было доброе морщинистое лицо.

— Послушай, сынок, в твоей пушке нет нужды, ты просто скажи мне, что тебе нужно. — Диллон подошел к огромному викторианскому камину и положил руку на его полку.

— Не ищите «вальтер», который висел у вас на гвоздике прямо в дымоходе, сэр, мы уже изъяли его, — объявил пожилой. — Лучше ложитесь на пол с руками за головой.

Диллон сделал, как ему было приказано, а к ним присоединился Смит.

— Спокойно, мистер Диллон, — сказал он, и Диллон почувствовал, что в его правую ягодицу воткнулась игла.

Что бы это ни было, это было приятно. Вот так: сейчас ты здесь, а через мгновение уже где-то далеко.

Он вернулся к действительности так же быстро, как и покинул ее. Была ночь, и единственным источником света в комнате служил ночник на тумбочке возле односпальной кровати, на которой он лежал. На нем все еще был его тренировочный костюм; даже кроссовки с него не сняли. Он спустил ноги на пол и успел сделать два глубоких вдоха, когда за дверью раздались голоса и послышался звук поворачиваемого в замке ключа. Диллон поспешно лег и закрыл глаза.

— Он все еще спит. Это нормально, док?

Говорил Смит, Диллон узнал его голос.

Кто-то ответил ему:

— Надо посмотреть.

Чьи-то пальцы пощупали пульс на запястье его правой руки, потом расстегнули молнию у его воротника, и к его груди приложили стетоскоп.

— Пульс отличный, сердце прекрасное, — сказал врач и одно за другим поднял веки Диллона и посветил в них. Врач был высокий, с бледным лицом, индус в белом халате. Невероятным усилием воли Диллону удалось удержаться и не моргнуть.